– Отстань, Вирх, дай поспать, я на заклинание все силы угробил. – И он уснул.
Я тяжело вздохнула, глядя на это странное существо, и… осторожно взяла его на руки, прижав к изувеченной груди и пытаясь встать.
Пару раз я снова падала, но силы прибывали с каждой секундой, и мне все-таки удалось подняться. По косой синусоиде подошла к дракону и угрюмо изучила труп с впечатляющей дырой в брюхе. Зверушку жалко не было ни грамма. А осторожно жмущиеся к заборам люди, уже появляющиеся из домов, и вовсе не добавляли оптимизма. Понятно, что у них сейчас на уме: срочно разобрать дракончика на составляющие, загнать на рынке подороже и мимоходом прибить временно слабого меня, чтобы, типа, не мешал «честному дележу». Ну-ну. На ногах уже стою вполне уверенно, временно забыв, что одна из них была сломана, сердце радует вполне ритмичным стуком, а усталости – как не бывало. Короче… подходи народ, не обделю никого.
– Э-э-э… Ну, вот и первый претендент.
Оборачиваюсь и угрюмо смотрю на невысокого бородатого мужичка, прячущего за спиной впечатляющие вилы. Это мне? Я прям смущаюсь.
– Че надо?
Мужик окончательно стушевался и сделал уверенный шаг назад. Я оскалилась в улыбке (без клыков, конечно, а то мало ли…, на вампиров тут всемирная охота).
– Ну, дык, это… поздравляем, значит.
– Угу. Можешь валить, делиться не намерен. Это все мое, – весомо тыкаю пальцем в вонючую тушу неподалеку.
Обида в глазах приблизившегося населения. Кажется, меня все же попытаются прибить.
– А ну расступись! – ко мне проталкивалась группа стражников, одетых в кольчуги и с воеводой (или кто он там) во главе.
Мою грязную персону смерили презрительным взглядом и осторожно выставили вперед высокого субтильного типа в дорогих одеждах. Стою, жду, держа на руках спящего котенка.
– ты кто таков?
– Кто надо.
Злоба на лице начальства. Нагло улыбаюсь, явно нарываясь. Но какой-то дедок уже шепчет что-то на ухо начальству, отираясь рядом. Лицо типа светлеет, на меня смотрят уже если не с пренебрежением, то по крайней мере с интересом.
– Я дам тебе десять злотых, а ты оставишь мне дракона, идет?
– Тысяча.
Дружный вздох народа вокруг меня и шок в глазах начальства. Стража начала доставать мечи, выказывая повышенный интерес к моей шее.
– С ума сошел? Я тебе являю высшую милость…
Он осекся, когда я начал рычать. Все окрасилось в красный, из пальцев начали вырастать впечатляющие когти, а волосы на голове зашевелились. Я вытянул перед собой правую руку, тут же начавшую светиться красным светом и тихо, пробирающим до костей голосом, повторил.
– Тысяча.
Он икнул, отшатнулся и истерически заверещал. Между мной и типом тут же выстроилась стена из лезвий и направленных в грудь арбалетов. Я улыбнулась и стряхнула капли света с руки на землю. Всего две капли, но грохнуло так, что большую часть народа просто снесло, каким-то образом умудрившись не задеть меня. Хотя… это же моя сила, так что и причинять вред мне она не должна.
– Убить е… нет стойте!
Кто-то кричал, народ разбегался, меня проклинали, а стража пыталась подняться с земли, подсчитывая потери и пока не находя таковых. Типчика подняли, отряхнули, сунули к нему трясущегося старичка, который что-то очень быстро залопотал на ухо пребывающему в шоке начальству. В глазах медленно оживал разум пополам с ненавистью, которой меня и облили.
– Ладно, пришлый, – сквозь зубы процедил он, – пятьсот и ни злотым больше. Свечение медленно погасло, я улыбнулся уже более располагающе.
– Деньги отдашь сейчас.
Он кивнул, развернулся и начал быстро отдавать приказы об охране туши. Я же пошел снова наполнять бурдюк кровью. Противно, а надо. Если сейчас не напьюсь ею вдосталь, то уже часа через два она испортится и толку уже не будет. Гм…, правда, откуда я это знаю – убейте не вспомню.
Да, кстати, а что там с охотником на вампиров? Наполнив бурдюк и оглядевшись, увидел, как народ собирается у чего-то, лежащего неподалеку от ворот. И если мне не изменяет память, именно там я его и оставила.
Иду туда, отхлебывая на ходу и морщась от запаха. Передо мной люди тут же расступаются, давая рассмотреть безжизненное тело, лежащее на земле. Склоняюсь над ним и щупаю пульс. Пульса нет. Жаль. Очень.
– Какой-то вампир его задрал, – сообщают справа, – вон вся шея разодрана, да и грудь – сплошное месиво.
Я выпрямляюсь и смотрю на ближайшего мужика. С виду вроде бы поумнее остальных, по крайней мере, не трясется и глаз не отводит.
– Похоронишь?
– а зачем? – лениво пожимает он плечами, – ночью придут волки, вот и будет ему могила.
– Похоронишь. За злотый.
– Три, – и наглая улыбка на бородатом лице.
– три, – медленно киваю я. Мне протянули руку, которую я неуверенно пожала.
– Так, Миха, Шустрый, а ну ко мне!..
Дальше я слушать не стал, снова пошла к типу, чтобы не забыть забрать гонорар. Уже в спину мне прокричали, чтобы приходил вечером к воротам. Я кивнула, не оглядываясь. А котенок продолжал спать у меня на руках.
Тишина. Створки ворот поскрипывают на ветру, дует пронизывающий холодный ветер, забираясь под одежду и холодя спину. Бр-р-р… противно.
Три монеты, звякнув, перекочевали в лопатоподобную ладонь. Щербатая улыбка, взмах рукой и вот уже четверо «могильщиков» уходят обратно в деревню, радуясь огромной прибыли и обсуждая, что и сколько будут пить в трактире. Я ежусь, запахиваю поплотнее куртку и чувствую боль на груди.
– Задыхаюсь, – угрожающе шипят из-за пазухи. Тяжелый вздох и угрюмая мордочка, высунувшаяся из воротника.
– Где он?
Тыкаю пальцем в небольшой холмик могилы с покосившимся крестом (вбить его поглубже особо не старались).
– Закопали? – ахнул котенок и попытался вывалиться полностью. Пришлось взять за шкирку и пересадить на плечо. Мне вцепились в ухо и хвост, ощутимо повредив оба.
– Ай! Больно.
– куртка скользкая – падаю, – наставительно сообщили на ухо, продолжая терроризировать ухо.
Я зашипела и сдернула его на руки. Покусали, но вскоре кот успокоился и притих, мигая светящимися голубым светом глазами в полной темноте. Тучи давно и прочно скрыли луну, а точнее тот плюгавенький серпик, который еще пять минут назад гордо маячил на небосклоне.
– Ну что, пошли? Фонари глаз теперь светили мне прямо в лицо. Я недовольно сощурилась.
– Подсветку отключи, а то сама вырублю. Глаза мигнули и погасли.
– Прости, – смущенно, – но этот так красиво, пару раз мигнешь, и все собаки в отпаде.
– не сомневаюсь. – В голосе голый яд, смущенно прикрытый интонацией.
Недовольное сопение. Я вздохнула и медленно пошла в сторону виднеющегося у края кладбища леса.
– Эй, эй, ты куда? – заволновался кот, царапая когтями ладони.
– туда. – не обращая внимания на Мурза, я подошла к ближайшей могиле, рядом с которым валялось старое дырявое ведро. Молча взяла его и пошла обратно.
– А эачем? – не унимался кот.
Я грохнула ведро рядом с холмиком охотника на вампиров и мрачно на него села, опасно кренясь влево. Мурз все-таки спрыгнул с рук и с интересом на меня уставился. Я молчала.
– переживаешь?
Свет щуплого серпика пробился из-за туч и осветил кривой крест на могиле.
– нет.
– молодец. Я тоже. Помолчали. Послышалось тихое шипение.
– ну, помянем! На.
Мурз протягивал мне небольшой и сильно замызганный кусок колбасы. Я удивленно на него уставилась, но все же отрицательно качнула головой. В доме графа, который и выплатил мне гонорар, я успела неплохо перекусить, пока меня пожирали злобными взглядами сильно вооруженные люди. Так что пока потерплю. Тихое чавканье и что-то вроде: «ну и как фофеф».
Шипение усилилось, я удивленно уставилась на могилу. Треск, странный звук и длинная когтистая рука, пробившая землю и вцепившаяся в крест, врезали дозой адреналина по нервам. Котенок икнул и подавился колбаской, судорожно закашлявшись. Не отрывая взгляда от руки, нащупала его хвост и с силой за него дернула, встряхнув Мурза пару раз в воздухе. Пронзительный вой, глубокие царапины на лице и больше никакого удушья.
– Пусти!!!
Пустила. Мурз шмякнулся на землю, набрал в грудь побольше воздуха и… крест треснул, а из-под земли послышался надсадный вой. В тот же миг кот сидел у меня на коленях, активно кутаясь в куртку и срочно все мне прощая.
– Э-ээ.. мурз.
– А?
– А он, когда вылезет, точно будет вменяем?
Вторая рука вырвалась наружу и начала щупать вокруг под непрекращающийся вой из-под земли.
– Понятия не имею.
Я нахмурилась, приходя в себя, хотя в последнее время делать это становится все сложнее и сложнее.
– Ты ж говорил…
– мама! Не трогай хвост, а то как дам пульсаром по… ну ты понял.
Я зарычала, но в меня попали комья земли активно раскапывающегося покойника. Ладно, с мурзом потом разберусь. Я встала и отошла подальше. А вскоре на месте недавнего холмика стоял мой недавний знакомый – злой, с алыми горящими глазами, когтистый и ну о-очень грязный. Я нервно захихикала, пугая кота, а мертвец тут же уставился на меня. Мысль в его глазах была одна, и на гениальность не тянула. Но он упорно ее озвучил.
