— Тысячный, — ответил Гермес.
— Тысячный!
— Да.
— Значит, скоро будет состязание.
— Правильно, Аззи. Приближается время, когда силы света и силы тьмы вступят в великое состязание, а победитель будет определять сущность — добрую или злую — человеческих судеб в следующем тысячелетии. Что ты собираешься делать?
— Я? — удивился Аззи. — А что я могу сделать?
— Ты тоже можешь принять участие в состязании.
Аззи отрицательно покачал головой:
— Представители сил тьмы выбираются на Верховном совете Высших сил зла, а Высшие силы всегда подыгрывают своим любимчикам, и в результате на состязания отправляются только их друзья. У меня на Верховном совете не было ни малейшего шанса.
— Так было раньше, — сказал Гермес. — Но я слышал, что реформы не обошли стороной и ада. На силы зла жестоко давят силы света. В семейственности нет ничего плохого, но, если хочешь добиться своего, теперь недостаточно иметь родственника в Верховном совете. Насколько я понимаю, участниками состязания должны стать самые достойные.
— Достойные! Это что-то новое! Даже если и так, все равно я ничего не умею.
— Не будь капитулянтом, как многие другие молодые демоны, — строго сказал Гермес. — Почти все они бездельники и в своей бессмертной жизни выбирают самый легкий путь; им ничего не нужно, только валяться круглыми сутками, глотать наркотики и рассказывать друг другу всякие небылицы. Но ты, Аззи, ведь совсем не такой. Ты умен, инициативен, у тебя есть принципы. Сделай же что-нибудь. Ты в самом деле можешь победить.
— Но я не знаю, что делать, — возразил Аззи. — Да если бы и знал, все равно для этого нет денег.
— Ты заплатил старухе, — напомнил ему Гермес.
— Это призрачное золото. Через день-два оно исчезнет. Если я хочу принять участие в состязании, мне нужны настоящие деньги.
— Я знаю, где есть деньги, — сказал Гермес.
— Где? Сколько драконов я должен победить, чтобы добраться до них?
— Никаких драконов. Тебе нужно будет всего лишь перехитрить других игроков в большой игре в покер в День основателя.
— Покер! — прошептал Аззи. — Моя страсть! Где будет игра?
— Игра состоится через три дня на одном кладбище в Риме. Но на этот раз ты должен платить честно, не призрачным золотом, иначе ты еще на несколько сотен лет вернешься в преисподнюю. В сущности, — продолжал Гермес, — тебе нужно то, что игроки последующих поколений назовут эйджем.
— Эйдж? Что это такое?
— Любой прием, который поможет тебе выиграть.
— В такой игре всегда участвуют наблюдатели; они следят, чтобы не было мошенничества.
— Ты прав. Но ни в аду, ни на небесах нет закона, запрещающего талисман удачи.
— Это такая редкость! Если бы у меня был талисман удачи…
— Я могу сказать тебе, где найти его. Но для этого тебе придется преодолеть не одно препятствие.
— Так скажи, Гермес!
— В моих ночных скитаниях по городу Труа и его окрестностям, — сказал Гермес, — к западу от города, на опушке леса я заметил место, где растет небольшой оранжевый цветок. Местные жители не знают о нем, а между тем это настоящий спекулум, цветок-зеркало, который растет только рядом с феликситом.
— Значит, где-то здесь есть феликсит? — сказал пораженный донельзя Аззи.
— Ты должен найти его сам, — ответил Гермес. — Но я вижу добрые предзнаменования.
Глава 5Аззи поблагодарил Гермеса и покинул черную палатку. Он пересек болотистый луг и направился к окружавшему город лесу. Там Аззи нашел редкий цветок — небольшой и совсем неприметный. Аззи понюхал цветок (аромат спекулума восхитителен), потом опустился на колени и приложил ухо к земле. Обладая необычайно острым слухом, он понял, что под землей что-то происходит: Аззи отчетливо слышал шорохи и удары, шорохи и удары.
Ну конечно, это был гном, потому что только гном может издавать такие звуки, киркой и лопатой прокладывая туннель. Гномы хорошо понимают, что этими звуками выдают себя, но ничего не могут поделать: чтобы жить, гном должен копать.
Аззи топнул ногой о землю и провалился в подземелье. Таким талантом обладают почти все европейские и арабские демоны. Для них жить под землей так же естественно, как для человека — на земле. Демоны чувствуют себя под землей почти так же, как хороший пловец под водой; впрочем, они все же предпочитают бродить по тоннелям.
Под землей было прохладно. Отсутствие света не мешало Аззи отчетливо видеть все происходящее; возможно, демон улавливал неяркие инфракрасные лучи. Обстановка здесь оказалась довольно приятной. Ближе к поверхности кроты, землеройки и другие живые существа рыли норы там, где почва была более податливой.
В конце концов Аззи добрался до большой подземной пещеры. Тускло светились фосфоресцирующие камни, а в противоположном конце пещеры Аззи заметил единственного гнома североевропейской разновидности, одетого в хорошо пошитый красно-зеленый костюм из кротовой шкуры и крошечные ботфорты из кожи геккона; на голове у гнома была шапочка из мышиного меха.
— Привет, гном, — сказал Аззи, выпрямившись настолько, насколько позволяли каменные своды пещеры, чтобы можно было угрожающе нависнуть над гномом и произвести на того должное впечатление.
— Привет, демон, — отозвался гном; по его голосу нетрудно было догадаться, что встреча с демоном не доставляет ему особого удовольствия. — Прогуливаешься, да?
— Можно и так сказать, — уклонился Аззи от прямого ответа. — А ты что здесь делаешь?
— Я просто проходил мимо, — соврал гном. — Вообще-то направляюсь на вечеринку на Антибы.
— Ты не врешь? — засомневался Аззи.
— Не вру.
— Тогда зачем же ты здесь копаешь?
— Я? Копаю? Не может быть!
— А что же ты делаешь киркой, которая у тебя в руке?
Гном посмотрел вниз и, казалось, был очень удивлен тем, что в его руке и в самом деле оказалась кирка.
— Просто я решил здесь немного прибрать. — И он попытался сгрести несколько камней в кучку, но это у него получилось плохо, потому что кирка совсем не предназначена для такой работы.
— Прибираешь землю? — возмутился Аззи. — Послушай, дефективный, за кого ты меня принимаешь? И вообще, кто ты такой?
— Меня зовут Рогнир, я из рода гномов Ролфингов из Уппсалы. Уборка земли может показаться тебе нелепым занятием, но для гномов это самая естественная работа, потому что гномы любят, чтобы все оставалось как есть.
— Честно говоря, — сказал Аззи, — в твоих словах я не вижу ни малейшего смысла.
— Это потому что я нервничаю, — объяснил Рогнир. — А вообще обычно я говорю очень понятно.
— Так говори понятно и сейчас. Не дрожи, я не собираюсь причинить тебе зло.
Гном согласно кивнул, но по его виду никак нельзя было сказать, что он поверил Аззи. Рогнир не доверял демонам, и его можно понять. В царстве духов бывает много разных конфликтов, о которых человек даже и не подозревает, потому что там никогда не было своего Гомера или Вергилия. Недавно между гномами и демонами разгорелся довольно острый территориальный спор. Несмотря на свое происхождение — а их предками, как известно, были падшие создания света, — демоны постоянно претендовали на подземелье. Им очень нравилось подземелье с его пещерами, трясинами, пустотами, спусками, глубокими колодцами и тоннелями, поражающими своей необычной красотой, которая так хорошо согласуется с поэтической, но мрачноватой натурой демонов. Гномы же утверждали, что подземелье должно принадлежать им; они считали себя его детьми, созданными из хаотично пляшущих языков пламени в самом центре первичного огня.
Конечно, это были лишь романтические фантазии; истинная история гномов очень интересна, но, к сожалению, для нее здесь нет ни места, ни времени. Для нас важнее странная сила, которой обладают фантазии; удивительно, насколько упрямо любое создание цепляется за какую-нибудь им же придуманную идею. Вот и гномы отстаивали свое право разгуливать под землей, как им заблагорассудится, без всяких ограничений и запретов. Это, однако, никак не устраивало демонов. Демоны предпочитали безраздельно владеть территорией. Они любили бродить в одиночестве, а все другие создания обычно спешили убраться с их пути.
Все, но только не гномы; отряды гномов с развевающимися белыми бакенбардами, с лопатами и кирками наготове маршировали по подземным тоннелям, стучали и пели (все гномы — отличные певцы) и часто проходили строем прямо сквозь совет демонов, потому что демоны очень любили устраивать совещания по любому пункту своей доктрины, хотя голоса ораторов на таких совещаниях очень редко слышат те, кто располагает действительной властью. Как бы там ни было, демонам очень не нравилось, когда их беспокоили во время совета, а гномы обладали прямо-таки сверхъестественной способностью копать именно там и тогда, где и когда сидит погруженный в свои мысли демон, неподвижный, как базальтовая скала, прижав ладони к ушам, — словом, точно так, как он изображен на некоторых высеченных из камня семейных портретах на башнях собора Парижской Богоматери. Демоны чувствовали, что гномы понемногу вытесняют их из подземелья. Надо сказать, войны часто начинались и из-за менее серьезных конфликтов.
