— Вы хорошо себя чувствуете, дедушка? — настороженно спросил Миша, когда ангел, с гримасой боли поджимая плечо и явно идя на снижение, чуть его не выронил...
— Семнадцатое задание за день, как бы вы себя чувствовали?! — проворчал старик.
— Да, и ангелы, кажется, ведь вечно юные должны быть, — заметила я, после того как мы вновь приземлились, и опять же на крышу небоскреба. Видимо, отбуксировать нас двоих в более безопасное место у него и вправду не хватало сил...
— Глупые отроки, все почему-то задают один и тот же вопрос, почему я стар? Простите за греховную раздражительность, крылья болят. Ну да, я стар, был наказан за грехи отнятием юности. А теперь дайте отдышаться... — Прерывисто вздрагивая, держась за коленки, он неуверенно пообещал: — Эта «вавилонская башня» спасет вас, дети, от когтей звериных. Господь не оставит православные души в мусульманском Ире-ме...
Сторож не договорил, так как рядом с нами встала запыхавшаяся джинния. Ее скулу украшал разрастающийся синяк, и она ругалась, как пьяная бомжиха:
— Как он посмел, этот зубастый слизняк? Это отродье крылатой гиены? Этот отпрыск пузатого шакала, облезшего в безлунную ночь, от тайного греха с психованной ехидной в слизи очковой кобры?! Как он посмел только тронуть меня...
И тут в небе показался дракон. Легок на помине, Акиса быстренько прикусила язычок...
— Он летит сюда, — угрюмо произнес Миша, сдвигая брови. Оказывается, под халатом у этого чудовища оказались вполне пригодные для полета крылья, по-восточному небольшие и изящные. А выражение лица не оставляло ни малейших сомнений в том, что и как этот тиран намерен сделать с нами на крыше проклятого небоскреба...
— Не думал, что он осмелится противостоять промыслу божьему, смерд негодный! — сердито воскликнул ангел, засучивая широкие рукава хламиды. Старик стариком, но отступать он не собирался — бодрый дед!
Аджи-Дахака уже оскалил зубы, прожигая взглядом нашу спаянную группу смертников, как вдруг его заслонила огромная тень! Величественная и неумолимая, как цунами, птица Гаруда закрыла полнеба громадными крыльями...
Глава пятидесятая,
ДРАКОНООКОНЧАТЕЛЬНАЯ
— Она все-таки прилетела! Акиса знала, что говорила! — по-детски возликовал Миша, обнимая меня от избытка чувств, а я и не стала вырываться. Так хорошо было в его объятиях, уютно и безопасно. Он ведь все равно продолжал спиной заслонять меня от чешуйчатокрылого зверочеловека... Джинния скрестила руки на груди и смело смотрела в глаза ошарашенного врага, ее план сработал.
Гаруда явно подвела глазки и пригладила перья на голове, а клюв из серо-коричневого вдруг стал ярко-розовым, в общем, навела марафет перед редким выходом в общество. Или для чувства уверенности перед важным делом так поступают все женщины?
Она была как минимум вчетверо больше дракона (хотя не знаю, можно ли его по-прежнему называть драконом, все же человеческое начало было в нем весьма заметно) и, не тратя слов и даже не притормаживая, просто раскрыла клюв на лету, надвигаясь на врага, как карающая легенда древности!
Тиран Ирема испуганно шарахнулся в сторону и, обернувшись, пустил из ладони такую мощную струю огня, что даже глаза заслепило, вот каким образом он поджигал город и доверчивых джиннов, чтобы покорить их своей власти. Но Гаруда лишь повернула голову и, щелкнув клювом, проглотила его целиком, кажется, он даже успел чуть поджариться на собственном огне...
С крыши небоскреба, находящегося чуть не под облаками, у нас был отличный обзор, да и весь город завороженно наблюдал за торжеством справедливости. Потому что едва гиганская птица отправила Дахаку в смертельную тьму пищеварительного тракта, как воздух взорвался одобрительным и радостным гулом, исходящим из уст тысяч осчастливленных иремцев!
В следующую секунду Гаруда обратила на нас внимание как на самые близкие ликующие объекты и опустилась к нам на крышу. Она балансировала на одном краю, пока мы перебежали на другой, хотя ноги уже с трудом слушались от холода, хорошо, тут ока-зались страховочные перила. Просто замечательные строители эти джинны, куда лучше молдаван!
Гаруда тем временем предупреждающе произнесла:
— Слушайте, если кто-нибудь узнает, зачем на самом деле я съела этого дракона, я с аппетитом съем и вас. Кстати, где тут одна хитроумная джинния...
— Я здесь, о расцветающая красотой и молодостью прямо на глазах! — вышла вперед улыбающаяся Аки-са. — Я тебя слышала. Конечно, никто об этом не узнает. Благодарность навек наложит на наши уста печать молчания...
— Но помни... И вот еще... ты серьезно, сестра? Действительно уже заметен результат? — с надеждой уточнила птичка.
— Я как мужчина могу сказать, что есть, и несомненный, — преувеличенно восхищенно соврал Мишка, подняв большой палец (и где только научился так льстить? Но покраснеть у него совести хватило). — Вы просто великолепно выглядите!
Но простодушная Гаруда приняла его восторг за чистую монету:
— Это очень приятно слышать, таких слов мне никто не говорил уже лет двести. С того момента как Нагиб сделал мне предложение вместе вести домашнее хозяйство. «Ты такая мощная, цыпочка, — помню, сказал он. — И у тебя такие крутые окорочка! »
— Господи, прости меня грешного за то, что слушаю весь этот бабий бред, — неодобрительно высказался ангел. И хорошо, что себе под нос, а то бы запросто отправился вслед за драконом...
Но Гаруда уже никого не слушала, она думала о чем-то своем. Наверно, о том, что теперь заставит мужа чаще превозносить ее красоту и делать мелкие подарки хотя бы по большим праздникам. Уже в следующую секунду она взмахнула крыльями, чуть не смахнув нас всех с крыши мошной волной ветра (только перила и спасли!), взмыв в безоглядную высь. Мы все дружно махали ей вслед и не верили, что так легко отделались...
Когда я заикнулась о том, что хорошо бы побыстрей спуститься вниз, Акиса выразительно посмотрела на ангела, и тот заторопился:
— Дела мои не терпят промедления, мне уже пора лететь спасать очередную целомудренного жития девицу. Ибо вы как никто умеете попадать в беду по глупости своей и простодушию. Спуститесь сами, да защитит вас Всевышний!
Мы поблагодарили старика на прощанье, он поспешно захромал к краю крыши и, взмахнув ободранными крыльями, взлетел в небо. Надеюсь, он скоро отработает провинность и избавится от старческих болезней, обретя юность в каком-нибудь райском санатории...
Так что вниз мы спустились опять же с помощью Акисы, которая, пребывая в радостном возбуждении по поводу победы над Дахакой, даже не особенно ворчала, что у нее от такой тяжести удлиняются руки.
Когда мы влетели в дворцовые ворота (защитный купол мог пересечь только ангел, он, кстати, невольно помог выманить наружу дракона, возможно, что и Га-руда не смогла бы преодолеть магический барьер), за ними был настоящий переполох. По коридорам дворца, то и дело выскакивая во двор, бегали визири, наибы, хаджибы, советники, астрологи и колдуны. Акиса просветила нас с Мишей насчет местных придворных чинов. Многие имели вид решительный, другие напуганный или обеспокоенный. Почему-то никого из них не было и в помине, когда мы явились смещать «тирана». А сейчас от нас презрительно воротили носы, вознося благодарности птице Гаруде и воле Провидения! В тронном зале толпились сановники, сразу двое наиболее ретивых пытались усесться на трон и пинками и запрещенными приемами, как то присуще восточному коварству, спихивали друг друга с кресла правителя.
— Проклятая демократия опять победила, — понаблюдав за происходящим, умильно произнес Миша. — Давайте отметим наше поражение!
— Давай, — с радостью согласилась я. Дело сделано, кто бы из джиннов ни встал у власти, это их дело, главное, что это уже будет не инородный узурпатор, потому что последнего мы сместили, так что можно и расслабиться.
Акиса подозрительно молчала, слишком уж внимательно глядя на дерущихся за власть мужчин. И мне опять не нравилось выражение ее лица...
— А хорошая бы из меня вышла первая джинния-шахиншах... — задумчиво произнесла она. — Достойно бы правила я джиннами, не хуже любого из них. — Она кивнула в сторону мужчин и повернулась ко мне. — Призови мне на помощь циклопов, и я сделаю тебя первой женщиной — великим визирем, моей ближайшей подругой и советчицей!
Тревожные слова от «разумной» джиннии, чую я, мне такого счастья до гроба не оплакать. Но, как всегда, помогла простая психология.
— Зачем тебе это, хочешь раньше времени лишиться свежести и красоты? Знаешь, как большая политика отнимает молодость! Это же сплошные стрессы, нервы, обязанности... Я давно отметила по телеви-зионным новостям и тебе это уже говорила, что президенты стареют гораздо быстрее рядовых граждан.
— Правда?! Аи, тогда это не для меня!
Судя по всему, Миша решил даром времени не терять и рылся в поисках выпивки в настенном шкафчике из чистого золота, дверцы которого были как будто свиты из тоненьких веточек или травинок. Полки внутри шкафчика были заставлены самых разных форм и размеров бутылочками с разноцветными жидкостями.
