Ни одного постороннего звука не донеслось перед тем, как кто-то пискляво гаркнул, — в атаку, взять ее в плен!
Крутнувшись назад, я увидела полчище странных существ, с крысиными мордочками, в мундирах и с военной амуницией. Несколько особей вырвались вперед этого войска, только благодаря каким-то животным, на которых они скакали.
— Крысы, — заорала я, — развернувшись в надежде убежать, обнаружила что еще несколько взяли меня в кольцо, благодаря шустрости их коней.
— А-а-а, что б вам, — завизжала, не в силах преодолеть страх и чувство брезгливости. Препарирование мышей в медицинском институте никогда не вдохновляло, а скорее заставляло тренировать концентрацию и силу воли. Перспектива оказаться в плену, столь отталкивающих представителей животного мира, пробудила во мне зверя, а может воина, и учитывая, что поднос был единственным доступным оружием, я с остервенением стала лупить по уворачивающимся тварям.
— Раз, чтоб вас раздуло, два, выкуси уродец, три, получи добавку, четыре, и тебе не хворать больше, пять, ух ты, какой жирный попался. Тебе точно надо на диету и на ночь не жрать.
Перед глазами промелькнуло воспоминание, когда на последнем курсе медицинского института, мы с подружками скинулись на подарок на девишник. Я отправилась в секс-шоп, не доверив выбор никому. И там не смогла пройти мимо ну очень крупного экземпляра. Вот как увидела, так и представила Леночку с ним, в обнимку. Возвращалась уже в десятом часу, в подворотне ко мне прицепился небритый дышащий перегаром мужичек-с, и начал трясти меня, типа кошелек отдай коза. Я сумку открыла, с мыслью лучше кошелек, чем жизнь, а потом за подарок ухватилась, и сразу во мне такая фурия проснулась, давай ему в лицо тыкать, этим силиконовым жезлом. Мужичок сначала опешил, а когда рассмотрел, что у меня в руках, так возмутился, что драться полез. Ну я его по голове и плечам этим оружием так отходила, что он под конец только и мог что проситься — все больше никогда так не буду. Хорошее средство защиты оказалось, и Леночке презентовали с комментарием, что опробовано на предмет функциональности и испытуемый с места испытаний уполз, сраженный осознанием прозы жизни. Помню глаза Леночки, когда она уточнила кто испытывал и почему уполз испытуемый. И истерический хохот после моего рассказа.
— Он же ни кому даже пожаловаться не мог, — всхлипывала она, — это же какая психологическая травма — побит мембрум вирайл.
Разогнулась только избавившись от всадников, пешие войска были еще на достаточном расстоянии, но их боевой дух говорил о том, что враг, в моем лице очень пожалеет.
Тем неожиданнее было восклицание со стороны спины, — Ледания, вы зачем шрампитулей били?
— Где? — не поняла я.
— Что где? — переспросил вернувшийся маг.
— Где шрампитули, — уточнила, поглядывая в сторону наступающей орды.
— Да вот же, ткнул он пальцем в коней элитного подразделения.
Я неверующе уставилась на оседланных мохнатых и при этом практически бесхвостых колобков. Они совершенно не были похожи на котофей. Тогда когда мой исчезал в норе, он был с длинным хвостом. Хотя если хвост убрать, то он чем-то напоминал вот этого, черненького. Носком туфли я пихнула оглушенного коня, переворачивая его на бок и ошарашенно рассмотрела такую знакомую белую бабочку.
Собирай из быстрее заорал Трампинрог, а то сейчас нас затопчут.
Больше всего уложенные на поднос животные напоминали упитанных морских свинок, и своего Черныша, я прижала к груди. Маг махнул рукой, подхватил поднос с остальными и рванул в туман. Через пару минут мы уперлись в каменный забор, верхушка которого терялась в молочном тумане, который становился плотнее.
Держи, — отдал поднос с шрампитулями мне, с сожалением обозревая их, как самые бесценные сокровища.
Открыв сумку, он долго копался в ней, бубня себе под нос, — препарировать нельзя, а если просветить, а чем? А вдруг, — вот, неожиданно монолог закончился, и он продемонстрировал мне веревку, привязанную к какой-то железяке.
— Это кошка, — и столько гордости было в этой кошке, что мне стало совестно разубеждать магистра.
— Отойди немного, — он медленно начал раскручивать веревку за конец с железякой. Я подозрительно смотрела на странный способ, которым, я так понимала, маг собирается перемещать нас через стену. Он отпустил веревку, и железяка полетела куда-то вверх. Звук, раздавшийся где-то там в молочном безмолвии, сообщил о впечатывании металла во что-то каменное. Через секунду железяка шлепнулась к ногам мага.
— Недолёт — прокомментировал он и принялся раскручивать ее еще раз. Я с опаской прислушивалась к приближающемуся топоту из тумана, — может в лес, предложила магу.
— не-а, — ответил он, — я проверил, там не пройти, — хук, — выдохнул и отпустил свой снаряд в вышину.
Этот раз был удачней. Мягко подергав веревку и убедившись, что она за что-то удачно зацепилась, уставился на поднос.
— В сумку живых нельзя, — окинув меня взглядом, вынес вердикт, — троих вам, суйте за шиворот, остальных я понесу.
Продемонстрировав способ использования веревки, шикнул — быстрее, враг на подходе, — и слегка подсадил, помогая на первых метрах.
Пришлось вспоминать уроки физкультуры, переставлять ноги по стене, перебирая руками веревку.
Лезть пришлось и не так уж высоко, перекинув ногу через верх стены, подергала за веревку и дождавшись пыхтящего мага с неизменной сумкой выдохнула. — Кажется, мы только что смогли избежать плена, и спасли шрампитулей.
Спускаться было легче и только оказавшись на земле, покрытой опавшими листьями, выдохнула.
Зябко здесь, если за стеной по ощущениям был конец весны или начало лета, то здесь природа готовилась уснуть.
Что-то было такое в воздухе, требующее поддаться нашептыванию ветра в поредевших кронах и медленно брести, шурша опавшими листьями по почти невидимой тропе, почти засыпая от этого движения.
Даже Трампинрог был молчаливее, чем обычно.
— Как сонные мухи, — пронеслось нелепое сравнение. Теплые лапки за пазухой несколько раз дернулись, требовательно заскреблись, заставляя очнуться и ускорить путь к выплывшему из ниоткуда маленькому домику — сторожке.
Желание постучать в дверь, распахнуло ее, приглашая в маленькую прихожую. Закрывая входную дверь, заметила в воздухе первые крупные снежинки. И ни капли магии, кроме самих шрампитулей, если верить моему вынужденному спутнику. Необходимо было отдохнуть, и понять, что же здесь происходит и куда нас занесло.
Часть 4 Если пристально смотреть увидишь суть
Возле жарко горящего камина, в креслах — качалках сидели двое. Отблески огня озаряли комнату, выхватывая из темноты простые предметы интерьера.
Ледания заварила чай из пузатой банки, стоящей посреди стола на кухне этого маленького домика. Казалось, что хозяева покинули его только сегодня и вот-вот вернуться.
Устроив животных на плетенном коврике перед горящим камином Трампинрог размышлял. Он не мог понять, почему принял этих упитанных зверьков, которых Ледания обозвала морскими свинками за шрампитулей. Ничего общего, с теми шрампитулями, которые жили в его мире и даже с тем, которого они застукали на предыдущей планете не было. И если верить Ледании, что тот самый крыс, ныряющий в нору был котом с крылышками летучей мыши, то ни один из них не соответствовал Зефирчику. Этого шрампитуля ему довелось рассмотреть со всех сторон. Долгие прогулки служили не плохим анатомическим пособием и наблюдение за поведением вредного и своенравного шрампитуля дарило уверенность, что предыдущая ступень его развития была тоже такой по характеру. Но кот, — милый и компанейский, теперь вот морские свинки, милота, не сумевшая дать отпор желающим оседлать. Единственно общим у этих зверей был внутренний компас, который он видел каким-то интуитивным зрением внутри с виду не похожих существ.
Животные, лежащие перед камином, не собирались приходить в себя. Не считая мелких царапин, в общем, сказала Ледания они выглядели здоровыми. Она фигурно заштопала ухо своего черного друга, из всех животных он пострадал больше всего. Маленькой пипеткой влила всем в рот тонизирующее зелье. Они поглотали жидкость и засопели в унисон толстыми тушками, периодически двигая лапками, как будто скачут.
