— Я же вам рассказывал — ску-ушно мне, вот и маюсь всякой дурью, — незамедлительно отозвался проводник.
Алир с некоторой долей горечи понял, что ему будет очень сложно думать о весёлом пареньке, как о Тёмном Князе. Ну, никак не вязалась ехидная, но добрая ухмылка с навязанным Орденом образом.
— Это я дурь?! — не выдержала Анабель. Потрясение, так и не сменившись ненавистью, уступило место обиде. — Сам такой! Хамло! Можешь считать, что я на тебя сердита.
— Облом, милорд. — Тот, кого назвали Азраэлем, сочувствующе похлопал Габриэля по плечу.
— Сам вижу, что не малина, — буркнуло «хамло», мотая головой.
Потом Габриэль оглядел себя и щелкнул пальцами, преображаясь — пыльные брюки, рваная рубашка сменились чёрной мантией, исчёз растрёпанный вид. Теперь перед ними действительно сидел Тёмный Князь. Только вот детская улыбка на лице и так и не изменившийся хитрый взгляд опять сбивали весь сердитый настрой.
Князь поелозил в кресле, устраиваясь поудобнее, ожидая, что может хоть кто-то из светлых кинется на него с обвинениями и признаниями в вечной ненависти. Светлые переглянулись и не стали оправдывать его ожиданий. Даже гном, подумав, сменил гнев на милость и тихо хмыкнул стоящему рядом Леллину, что в длинной мантии Габриэля легче лёгкого спутать с девчонкой. Князь обиженно хрюкнул, пихнул под бок Элли — у Падшего сегодня определённо выдался день смеха, — и наконец снова заговорил, правда, уже со стражниками.
— Ладно, ладно, снимите с этих недотёп оковы. Совершенно неправильные светлые. Мир уже никуда не катится, ибо катится дальше некуда, уже укатился и теперь валяется в самом дальнем и пыльном углу. Хоть бы одну сцену устроили!
Алир помассировал ноющие кисти и фыркнул, как сытый котяра.
— Это ты ещё наедине с Анабель не оставался! — радостно заявил он.
Эльфийка покачала головой, сцену-то она — чего греха таить? — и правда собиралась устраивать, но, наверное, теперь не имело смысла. Конечно, было обидно, что Габриэль обманывал её, но, признаться, тот факт, что её возлюбленный оказался Вселенским Злом, не произвёл на Анабель должного впечатления. Так что сиятельная леди решила немного подуться на «дурь», а потом тихо и мирно простить Габриэля.
Судя по всему, Габриэль понял намеренья эльфийки и как-то совершенно глупо улыбнулся.
— Ладно, господа недотёпы, теперь, когда всё прояснилось вы можете меня попытаться убить…
* * *
Анабель заправила за ухо белоснежный локон, и посмотрев в пол, подумала, что такого скандала ещё не видывал Светлый лес. Сиятельная леди влюбившаяся в Тёмного Князя… Нет, не так, не влюбившаяся, а полюбившая. Это всё-таки две разные вещи. И врут все, что любовь бывает только один раз в жизни. Нет, может судьба подарить ещё один шанс. Последний. Эльфийка уже успела понять, что это такое, когда в гости заходит эта хрупкая госпожа с лукавой улыбкой и печальным взглядом по имени Любовь. Так же, как успела узнать, что бывает, когда она уходит, оставляя только боль. И больше терять её не собиралась. Пусть вокруг в мире твориться всё, что угодно, она постарается всеми руками вцепиться в этот шанс. И что же, что Тёмный Князь? Мало ли, у кого какие недостатки?
Главное, чтобы сам Габриэль её не оттолкнул.
Задумавшись об этом, Анабель даже не сразу поняла смысл произнесённой Князем фразы. А когда всё-таки он осторожно постучался в её сознание, сиятельная леди печально констатировала, что с такими пафосными мыслями она далеко не уедет… ну, разве что до первого лекаря, который занимается душевнобольными пациентами. Ведь кто сказал, что княжеский обруч избавит Габриэля от его совершенно непонятного юмора.
Тем временем тёмный, обозрев застывший зал, повторил свой вопрос:
— Ну, хоть кто-нибудь? Обещаю не дергаться…
* * *
В зале наступила мертвая тишина. Даже громко жужжавшая до этого под потолком муха сложила крылышки и грохнулась в обморок. Выражения лица Элли можно было окрестить как «Милорд, пощади, я больше не могу смеяться!». А состояние светлых недотёп коротким и ёмким — «кома».
Нет, ну а что мне ещё оставалось делать?! Я сам был на грани истерики. Мало того, что светлые совершенно нормально восприняли меня, как Князя — ладно, бывало и такое. Восприняли и продолжили убивать. Они же только чуть-чуть поудивлялись, маленько обиделись и… всё. Совсем всё.
Я так и остался для них тем же Габриэлем. Только с короной на голове. А про убийство они вообще забыли. Это не светлые, а наказание какое-то!
Признаюсь, я чуть сам не сглупил. На какой-то момент, когда я понял, что никакой ненависти не будет, мне захотелось самому их оттолкнуть. Сказать, что они только игрушки, которые мне уже надоели. Сыграть холодного, высокомерного ублю… ну вы поняли. Сделать самому, чтобы они меня возненавидели…
Наверное, просто испугался, что кто-то ко мне сможет нормально относиться. А что, не так уж и часто я это вижу. Те из команд, которые остались, всё равно теперь только на «вы». Лорды могут поддержать шуткой, но всё равно стараются держаться на расстоянии удара. Элли вот только. Да только тут ещё весёлый крестьянин надвое сказал, кому из нас надо другому на «вы» и тапочки в зубах таскать. Были ещё несколько других нелюдей…
Для меня, Князя, чувство ответной дружбы и теплоты со стороны светлых оказалось ново и даже дико.
Хорошо, что всё-таки не сглупил. Такой шанс выпадает только раз в жизни.
— Габриэль, прости, что? — Это первым оттаяла скульптура Алира. Похоже, рыцарь подумал, что просто-напросто ослышался.
Я послушно повторил в третий раз.
— Вы можете меня убить.
И снова тишина. Только пришедшая в себя муха опять грохнулась в обморок.
— Э-ээ, зачем? — не поняла принцесса.
— Ну, вы сюда зачем пришли? — теперь уже я разговаривал с Алиром и Хеленой как с тяжело душевнобольными. — Убивать Тёмного Князя? Да. Ну, и пожалуйста. И вообще, халява — на то и халява, бейте пока я добрый, и по дружбе разрешаю вам портить себе мантию.
— Но… ты ведь умрёшь, — осторожно сказал Леллин, пытаясь понять, в чём подвох. Похоже, магу всё-таки не терпелось попробовать потыкать в меня железкой.
Я готов был заплакать. Даже несколько минут ответить ничего достойного не мог. Не придумывалось. Фантазия, не выдержав напряжения, сломалась. Кто-то из лордов попытался пробраться в первый ряд партера, чтобы не пропустить ни одной детали предстоящего действия. Завязалась небольшая потасовка за самые удобные места.
— Хелена, пожалуйста, — принцесса нервно обернулась и очень-очень осторожно достала кинжал, завёрнутый в странную тряпицу. Как он только не поранил девушку?
Она бережно, почти нежно развернула пропахшую разномастными заклинаниями тряпицу и достала la’sit, который недобро блестел, словно смазанный ядом… Хелена косо посмотрела в мою сторону и прижала кинжал к груди, словно я вот-вот собирался на неё наброситься, чтобы его отнять. А ведь из неё действительно получится неплохая императрица — мелькнула какая-то посторонняя и странная мысль. Но получится только в будущем. Скажем так: для этого есть задатки, но пока она милая и, увы, наивная девушка. А я мерзкий и подлый Тёмный Князь. Хи. Хи. Хи…
— Хорошо, Хелена, не хочешь — не надо. Я пошутил. Тогда просто отдай мне кинжал. Всё равно только ты можешь исполнить пророчество, — ласково согласился я.
Принцесса нахмурилась, не понимая, с чего бы это я так быстро передумал, она даже сделала шажок назад. Потом кивнула. Медленно приблизилась к трону. Такими маленькими полушагами, всё время замирая, как пугливая лань. Я вежливо поднялся ей на встречу и потянул руку.
Когда Хелена протянула мне в ответ кинжал, я схватил её тоненькую руку, в которой она сжимала la’sit, и дёрнул на себя и вверх, так чтобы кинжал попал не в печень, а в сердце. Принцесса тоненько взвизгнула и отскочила на метр назад, с ужасом уставившись на меня.
— Габриэль!!! — Это хором прокричали остальные, уже собираясь ловить моё тело без признаков жизни.
А что я? Просто решил им наглядно показать, что этим меня даже не пощекочешь. Сила была со мной, пока мы ехали в повозке, я успел полностью восстановиться после жертвоприношения. Так что несколько минут я постоял, как экспонат в музее, с печальным вздохом вытащил кинжал. Бережно его вытер, щелчком пальцев убрав кровь с лезвия.
— Вот так, господа светлые, и живём. Как вы уже поняли — этим меня не убить. Увы. Извините, если разочаровал.
Алир, поняв, что ему и команде ничего не будет, подошёл поближе и устроился рядом с Герионом. Внимательно досмотрел, как затянулся порез на мантии.
— И как же тебя убить?
— Не знаю, — честно признался я. — Хаосом только, но это может оказаться смертельно и для убийцы. К тому же, с ним просто так в гости не придёшь. Так что, наверное, никак.
— Печально.
