Игоревич, прошу меня простить, но я действительно уже с ног валюсь. Остальное за вами. И простите, что не стану вас провожать, хорошо?
— Да, всё в порядке. Справлюсь как-нибудь с этой ношей… — ответил он, крутя палец на мизинце и мне и забрал свой полог тишины и пожав мне руку отправился прочь.
Сегодня ты принесёшь империи больше артефактов, чем создали все её мастера за последний год. А ведь я всего лишь по верхам городков Ордена прошёлся, а сколько нашёл. А в крупных городах сколько найду — даже страшно представить…
— И ещё перед уходом хотел бы вам кое-что пояснить…
Я поднялся и начал крутить шеей, разминая её и разгоняя кровь по телу. Вопросительный взгляд разведчика замер на мне сразу после перемещения очередной партии артефактов.
— По поводу моих личных подарков моим соратникам… На то они и соратники, друзья и мои близкие, чтобы я их радовал. Они могут не быть самыми сильными, самыми лучшими, самыми достойными, но они те, кому я доверяю. Те, кого я ценю. И те, за чьи жизни я готов залить землю реками крови. Лучше бы с ними ничего не случалось, лучше бы их никто не вербовал, никто ментально не воздействовал на них и не строил им козни. Я не самый общительный в мире человек и далеко не со всеми в ладах. Если из-за вашей службы я вновь испытаю горечь утраты… Больше не будет никакого Ярла, крутящегося и пытающегося наладить связи и разобраться во всём. К вам придёт Максим Берестьев — самый сильный маг империи, — и виновным придётся понести всю тяжесть последствий моей утраты. Не играйте моими людьми втёмную. Маша после того, как я почистил её тело и разум от той гадости, что применили ваши люди, долго плакала. Ещё раз её слёз я не выдержу. И больше предупреждений не будет. Хотите что-то от меня получить — окажите мне услугу. А лучше не мне, а моим людям. Помогите им, сделайте их сильнее и живучее, и я отплачу вам сторицей. Вы уж поверьте, щедрость Берестьевых намного больше, чем люди себе представляют. Уж кому, как не правителям империи, это знать. Начинали-то мы рука об руку, когда даже княжества захудалого на этих землях не было.
— Я знаком с историей. И читал документы древности… Подлинники. Да, я тебя понял, Максим. Но и ты… Думай, кому и что ты говоришь. Тебе ли не знать, что непобедимых не бывает, а сильнейшие рано или поздно отдают свой венок первенства другим.
— Ага… А ещё помните, ваше высочество, что я молодой парень с горячей кровью и очень низким уровнем ментальной стойкости, по сравнению с вашим. Пойду вразнос — будем потом все вместе скорбеть, — сказал я напоследок и ушёл.
Конечно, по большей части я блефовал. Мой разум обычно сильнее эмоций. Я даже смог скрыть свои намерения и не задушить Стефанию, когда впервые встретил её. Но из-за того, что в последнее время меня не было рядом с моими соратниками, эти влиятельные и могущественные люди могли всякого нехорошего наделать… Например, с Соколятами в городе пересечься и пообщаться с глазу на глаз невесть о чём. Я не сомневаюсь в лояльности моих ребят, но я и здраво оцениваю возможности наших разведчиков. Если они захотят, то многое смогут сделать, даже несмотря на мои протесты. Так что лучше сделать предупредительный выстрел в воздух и ограничить любые попытки Константина и его людей повлиять на моих соратников. Тем более что реальное отношение Константина Романова ко мне, при всей сегодняшней дружелюбности, сводится к простой оценке полезности и опасности. Пока польза больше, чем опасность, — он лоялен. Вон как сегодня улыбался, готовясь получить от меня артефакты.
Увидев, как фальшивая улыбка сошла с лица Романова, я ушёл спать, ухмыляясь, да так с улыбкой и уснул, полный уверенности в том, что этот хитрый и опасный человек после моего предостережения станет воспринимать меня немного серьёзнее и не будет пытаться мной манипулировать слишком сильно. Ну, по крайней мере, не должен. Я показал, что при всей серьёзности сотрудничества между нами я не доверяю ему и благосклонно не отношусь. Но в то же время заявил, что считаю себя сильнейшим магом империи. И не просто так. Подобные «ярлыки», навешенные на себя прилюдно, только заставят думать моего оппонента, что я всё ещё слишком юный и испытываю гордыню, тщеславие и всё прочее. Пускай думает, что я недостаточно уравновешен, и пытается «манипулировать» мной, делая подачки и подарки моим соратникам, да и мне самому. Я не против. Пусть думает, что именно это заставляет меня действовать, как и жажда власти и славы.
И так ведь не только он, но и вообще весь Совет думает. Иначе с чего они так легко согласились на создание Сибирского княжества? Это выглядело как умасливание до безумства сильного, но глупого юноши. Иди, ступай, воюй! У тебя обязательно всё получится! А сами наверняка после моего ухода сидели и обсуждали, что делать и как им быть на самом деле. Проанализировали всю доступную информацию и решили в итоге не мешать мне. Да ещё и помочь. Всё же, пока я там воевать буду, всякое случиться может… Вдруг я погибну? Или не справлюсь и опозорюсь? Главное в этом случае — свою пользу поиметь. А потом, когда выяснилось об Ордене и маноизвержении… Тут-то у них все планы и переигрались. Но вряд ли они поменяли своё отношение ко мне — восемнадцатилетнему пареньку, стремительно набирающему силу, политический вес, власть и влияние.
Кое в чём Романов прав: бессмертных не бывает. И я очень легко могу себе представить десятки вариантов сражений, где терплю поражение и дальше вся моя жизнь оказывается в руках победителя. Битву можно проиграть даже пока просто спишь… Прилетевшую баллистическую ракету заявлениями, что ты самый сильный маг, не остановишь.
С этими мыслями я и уснул. А как проснулся, обнаружил, что в мою комнату, пользуясь моментом, пробрались две красавицы и улеглись по обе стороны от меня. Они так обрадовались подаркам, что теперь носили их не снимая.
— Эй… — прошептал я, заметив, что рыжая, которая лишь притворяется спящей, позволяет себе слишком много. — Я тоже по тебе соскучился, но делать это при Маше…
— Тсс… Не разбудите её, ваше сиятельство. И вообще, слишком ты правильный для юного графа. У меня тут есть пара слов благодарности… — прошептала в ответ эта ведьмочка. —
