– Это чушь! Все чушь! – упорствовала Клио.
– Хорошо. Я могу доказать свою правоту. Подними левую руку ладонью вверх, чтобы на нее упал луч солнца.
Клио не хотела спорить. Она хотела лишь поскорее уйти отсюда, но сначала пусть принесут Николая. Поэтому она тяжело вздохнула и сделала так, как просил старый волшебник. Ничего не происходило, и Клио устало, с укором посмотрела на волшебника. Вдруг ее ладонь сильно ожгло. Клио посмотрела на нее – точно в ее ладонь упирался солнечный луч, а через мгновение на ней заискрилась усыпанная драгоценными камнями маленькая изящная диадема. Все ахнули.
– Что это? – спросила Клио, сморщив нос, хотя в обшем-то уже знала ответ.
– Это корона Королевы. Твоя корона, Клио, – сказал волшебник.
– А-а-а… – кивнула новоявленная Королева и небрежно надела корону себе на голову, та тут же съехала набок. – Королева. Здрасте, – горько усмехнулась Клио.
Она присела в неуклюжем реверансе, автоматически схватившись за подол юбки, и только тут заметила, что одета совсем по-другому.
– А… А… Где мои любимые джинсы?!! – воскликнула она, держа в руках подол платья, словно грязную половую тряпку. – Где мои удобные, купленные за бешеные деньги кроссовки?!! – продолжала она возмущаться, увидев на своих ногах элегантные золотые босоножки. – Где мои вещи, я вас спрашиваю? Где-е?!! – Неожиданно Клио стало очень-очень плохо, плохо настолько, что держать все в себе не было уже никаких сил. – Что за мир? Друга лишили, любимого потеряла, даже личные вещи и те пропали! Что за неправильный и жестокий мир! – Клио упала на колени, и по ее щекам потекли слезы.
Хорошо, все будет хорошо,
Все будет хорошо, я это знаю, знаю… —
неожиданно пропело на поясе.
– Ничего ты не знаешь! – в сердцах воскликнула Клио, схватила и со злостью швырнула маленькую черную коробочку о камень.
Плеер сразу затих, как-то тихо крякнув, и из него, словно внутренности из чрева, вывалились на землю батарейки. Это было последней каплей. Клио опустилась на траву и разрыдалась в голос, не в силах больше сдерживаться. Она заливалась слезами, и ничто не могло удержать поток ее слез. Пусть все смотрят, ей все равно. Николай говорил, что порой она поддается своей слабости, ну и пусть, ей хочется плакать – и она будет плакать, потому что ей горько и страшно. Да и платье пригодилось – подолом можно вытирать нос и глаза, ткань прекрасно все впитывает. Мурзик положил свою рыжую голову на колени Клио и грустно смотрел на нее.
Все сочувственно глядели на Клио и нерешительно переминались с ноги на ногу, не зная, что им предпринять. Клио тяготило это общество, стоящее над душой и сочувственно вздыхающее. Все еще всхлипывая, она встала на ноги, подошла к огромному валуну, одиноко торчавшему из земли неподалеку, и резко, со всей силы стукнула по нему кулаком. Клио надеялась, что боль в руке перекроет боль в сердце и ей станет немного легче. Хотя бы чуть-чуть… Чуточку… Но между камнем и кулаком быстро вспыхнуло и погасло золотистое сияние. Казалось, она ударила не по холодной каменной глыбе, а по куску пружинившей резины. Клио удивленно поднесла кулак к глазам и осмотрела. Рука была абсолютно цела! Никаких повреждений! Клио вопросительно уставилась на старого волшебника, тот, словно извиняясь, пожал плечами:
– Это волшебный мир. Любое злое волшебство исчезает со смертью колдуна, его совершившего. Камень теперь снова принадлежит этому миру. А в этом мире никто и ничто не посмеет обидеть свою Королеву.
Еще несколько секунд Клио потребовалось, чтобы понять смысл этих слов, после чего она резко развернулась на месте и, с непривычки путаясь в подоле платья, побежала прочь. Но, отбежав от толпы не более чем на десяток метров, остановилась и топнула ногой.
– Что же делается в этом мире! – с горечью воскликнула она. – Что же, тут и поцарапаться по собственному желанию нельзя?! Это, это…
Тут она заметила печальную процессию, двигавшуюся из Ущелья в их сторону. Это были они… Люди, посланные Сковелем в Ущелье… Они несли Николая. Клио, как могла, подобрала подол платья и медленно зашагала навстречу. Боль утраты снова легла на нее тяжелым грузом. За Клио, соблюдая небольшую дистанцию, двинулись все остальные. Никогда еще Клио не владели столь противоречивые чувства. Ей хотелось бежать навстречу и прильнуть к груди погибшего Николая и одновременно хотелось убежать прочь, куда-нибудь подальше от этого места, чтобы не видеть вновь мертвого Николая. Его бездыханное тело. Она, сама того не замечая, замедлила шаг и наконец совсем остановилась. Мурзик, бежавший за ней по пятам, застыл рядом.
Процессия медленно поравнялась с ними, молчаливые добровольцы тихо положили к ногам Королевы свою ношу и отошли в сторону. Клио с трудом опустила глазаи по ее щекам снова потекли слезы. Больше не имея ни сил, ни желания сдерживаться, она упала на колени и спрятала свое лицо в его куртке. Корона, до этого еще каким-то чудом державшаяся у нее на голове, тут же съехала и приземлилась рядом с шеей Николая.
– Глупо. Как все глупо, – тихо говорила Клио, не открывая своего лица. – Я вовлекла тебя в эту авантюру, и… ты погиб. Представляешь, мне тут корону вручили. Победила у них в номинации «Дурочка года». Хочешь посмотреть? – Она приподнялась и поискала глазами диадему. – Вот. Смотри. – Клио взяла корону и покрутила ее перед закрытыми глазами Николая.
Безмятежное выражение его лица вызвало у Клио новый поток слез. Она хотела вытереть глаза, но в руке была корона. Клио посмотрела на нее и положила на грудь своего друга.
– Вот. Это тебе как Королю. Я бы еще сделала на ней гравировку «На память с любовью», но… тебе ведь уже все равно…
Несколько слезинок, скатившись по щекам Клио, полетели вниз, упали на диадему и с легким шипением, словно на раскаленной сковороде, растворились, превратившись в маленькое облачко пара. Диадема неожиданно вспыхнула всеми своими многочисленными камнями, ослепив на время и Клио, и всех, кто стоял рядом. Свет стремительно, словно пущенный кем-то салют, взлетел в небо, задержался там на мгновение, а потом устремился вниз и исчез в груди Николая. Камни сразу как-то успокоились и приняли свой обычный вид, весело переливаясь на солнышке. Клио, моргая, чтобы избавиться от ослепивших ее бликов, склонилась на грудь поверженного друга, собираясь снова разреветься, теперь уже от жалости к себе. Но не успела. Резко отпрянув от Николая, она, щурясь, с подозрением посмотрела на его грудь, а потом уставилась на его лицо. Мурзик, восстановивший зрение быстрее всех, внимательно посмотрел на Клио и вперился туда же, куда глядела она.
А посмотреть было на что! Мертвенно-бледное лицо Николая стало быстро набирать цвет, и вот уже к нему вернулся его обычный румянец. Дрогнули и стали немного подергиваться ресницы. А уже в следующее мгновение Николай приоткрыл глаза!
Посмотрев долгим взглядом на голубое небо, несостоявшийся Король дернул головой, слегка поморщился и приподнялся на локтях. Он с удивлением посмотрел на собравшуюся вокруг толпу, улыбнулся Мурзику, запрыгнувшему к нему на грудь, и скользнул взглядом по Клио. Та боялась даже вздохнуть. Взгляд Николая снова вернулся к ней. Сколько в нем было удивления!
– Надеюсь, ты не зомби, – тихо проговорила Клио, уткнулась лицом ему в грудь, немилосердно спихнув оттуда кота, и снова заплакала. В этот раз от счастья.
Немного погодя она наконец успокоилась и подняла красные от слез глаза. Все молчали.
– Ты… – Николай смотрел на преображенную Клио во все глаза и не знал, что сказать. – Ты в платье! – наконец слетело с его языка.
Клио улыбнулась. Она пальцем прикоснулась к его губам, с нежностью провела ладонью по лицу, смахнула с его лба прядь волос, а потом… сильно ударила его по руке.
– Только посмей еще умереть! Я, я… я тебя тогда сама убью! Ты не имеешь права! Ты, ты…
– Ты очень красивая, – с улыбкой проговорил Николай.
– И не заговаривай мне зубы! Немедленно поклянись, что больше не будешь так делать! А не то…
– Я обещаю, что больше не буду умирать. Во всяком случае, до своей старости, – пообещал бывший лесничий, примирительно подняв ладони. Он знал, что с Клио лучше не спорить. Никогда. Но… все-таки полюбопытствовал: – А то что?
Клио растерянно покраснела и, чтобы никто не видел, как она смущена, прижалась лицом к его плечу.
– А то я тебя разлюблю, – тихо послышалось оттуда.
Николай, не веря своим ушам, ошарашено посмотрел на волшебника, потом на Мурзика, который молча кивнул, и крепко обнял свою любимую. На лицах собравшихся стали появляться несмелые улыбки, а между камней, как по мановению волшебной палочки, начала пробиваться трава.
– Вот и природа этого места оживает, – проговорил кто-то из окружающих.
