— Слышь, мужики, а кормить как, будут? — поинтересовался парень, ответа, понятно, не ожидая.
— А фиг его знает, — к удивление подконвойного ответил все тот же не сводивший с него взгляда крепыш. — Запираться не будешь, так и покормят, а будешь, так тебе вроде и некогда будет. Программа у палачей, знаешь ли, плотная!
Упоминание палачей парень пропустил мимо ушей. Нужно попробовать максимально долго сохранить душевное спокойствие, прежде чем все оно начнется.
— А ты чего же? — поинтересовался у него парень. — Разве сейчас ты не должен меня обрабатывать страшилками, чтобы смертям работать проще было?
Парень при упоминании сотрудников контрразведки особого корпуса, получивших свое прозвище за сокращение их лозунга «Смерть шпионам!», лишь усмехнулся.
— На хрена? — расслабленно бросил он. — Там такие зубры сидят, что моя помощь им как слону дробина! Вот ежели ты побег задумал на марше…
Выражение лица молодца мгновенно стало жестким и оценивающим.
— … То доехать-то ты доедешь, да вот целым ли? — продолжил делиться своими взглядами на жизнь унтер (жандармы в отличие от вояк до сих пор пользовались старой системой званий). — Парнишка ты, вижу, понятливый. Поэтому спрошу прямо. Будут от тебя неприятности?
И ведь ни разу не шутка! Читал Матвей как-то должностные инструкции этих бравых парней. Интереса ради. Что-то там было про вежливое обращение, сохранение здоровья подконвойного и даже корректность действий. Однако читал он и полевые отчеты, прекрасно понимая, что если отдельных указаний на его счет нет, то их основная задача — довезти его живым. И способным на коммуникацию. То есть, оставив способность либо говорить, либо писать. А доехать до пункта назначения с переломанными пальцами или отрезанным языком ему вовсе не улыбалось. Целитель, конечно, многое может исправить, вот только когда он к нему еще попадет?!
— Не, приятель, жизнь понимаем, — насколько возможно беззаботно бросил Матвей. — Ведь у тебя жена есть, дети. Всем кушать хочется. Так что премии за побег тебе лишаться никак нельзя. Мужик ты вроде нормальный, так что подставить тебя мне совесть не позволит!
Лицо унтера на миг закаменело при упоминании семьи, но тут же слегка расслабилось, стоило парню договорить до конца. Понял, что угроз адрес родных не будет. «Вот не поняли бы тебя сейчас, и до места можно было бы и вообще не доехать!», — отвесил себе мысленного подзатыльника Воронцов. Таких случаев из отчетов он тоже вынес не мало. И все как один при попытке к бегству, либо нападения на конвой.
Все же длинный язык — зло. После реплики про семью в машине установилась тишина. Интерес к диалогу не сводящий взгляда с парня здоровяк потерял начисто. А тот и не настаивал, углубившись в свои мысли и наблюдения за пейзажем. Вопреки только что данному обещанию, парень запоминал маршрут и примерный план объектов, которые удавалось разглядеть. Автоматически. Как учили. Впрочем, он еще надеялся, что нарушать данное унтеру обещание ему не придется.
* * *
Здание, где квартировали жандармы, один в один напоминало казематы, где Воронцову уже пришлось погостить несколько дней. Те же два этажа над землей и несколько под. По крайней мере, по темному времени особых отличий он в значимых деталях найти не сумел. Значимых — в смысле важных для его планов по несанкционированному выходу из здания. А так все один в один — короткое фойе с сонным караулом. Ага, знаем мы эти фокусы — вроде и почти спят бойцы, а как нужда припрет, так палец уже у переводчика огня, а второй у спускового — оба «засони» готовы вмиг залить узкое пространство свинцовым дождем. И попробуй тут не замочись!
В остальном же все произошло просто и быстро. Короткая регистрация в журнале, два пролета до второго этажа и вот уже Матвей под внимательным присмотром того самого весельчака из джипа устраивается на неудобном стуле за одним из рабочих столов в ожидании смершевцев в крошечном кабинете. Боец же безэмоциональной статуей застывает у порога. Больше не улыбается. Не положено.
Следователи жандармов изволили явиться лишь через полчаса в количестве двух штук. Невыразительные лица, отсутствие каких-либо регалий на камуфляже и одинаковые короткие стрижки. Разве что один был достаточно плотным и подвижным с погонами капитана и флегматичный медлительный полуполковник, которого в детстве наверняка дразнили обидными кричалками вроде: «Эй, Череп! Чего худой как палка?!».
— Врут, суки! — констатировал Матвей, едва парочка пересекла порог кабинета.
Круглое лицо невысоклика налилось нехорошим румянцем. Не привык, видать, чтобы его «клиент» сам разговор начинал, да еще и по матери.
— В чем же, молодой человек? — с ледяной вежливостью уточнил дылда.
— Все! — убежденно констатировала Воронцов.
— И что же они врут?! — закипая, но еще вполне держа себя в руках, уточнил колобок.
— Говорят, двум смертям не бывать!
Смершевцы переглянулись. Ситуация была неправильной. Они ж не какая-нибудь армейская контрразведка, что хоть и пользует своих «подопечных» в качестве презерватива, но все же не имеет такой жуткой славы как политическая полиция империи.
Колобок сделал стремительное движение вперед, впечатывая кулак в диафрагм парня.
«Техничный, сволочь!», — оценил Матвей, пытаясь поймать дыхание на полу. Корчиться и жадно хватать ртом воздух ему не мешали минуты две. Наконец, его вновь вдернули вместе со стулом в вертикальное положение. Жаль зафиксированные весельчаком за спиной руки не позволяли потереть ушибленное место. Он бы этой привилегией воспользовался бы с превеликим удовольствием…
Бил точно, больно… Но без желания покалечить. Воронцов не раз читал медицинские отчеты по состоянию «жертв кровавого режима», как вовсю воет иностранная пресса, так что о характере травм после подобных допросов имел самое полное.
— Пообщаемся? — мягко спросил дылда, едва парень смог сфокусировать взгляд на его лице.
— Вы достаточно убедительны, господин полуполковник, — только и ответил Матвей. — Спрашивайте!
«Шапку» допроса с уточнением персональных данных, стандартными «не был», «не привлекался», «не состоял», прогнали быстро и тут же перешли к сути вопроса.
— Восемнадцатого апреля вы имели контакт с резидентом израильской разведки. Нам необходимо узнать о характере встречи и суть вашего сотрудничества с иудейскими спецслужбами. Для начала.
Парень задумался. В этот момент он находился в поезде, и кто из его попутчиков мог бы быть «контактом» — не понятно.
— Ааа… Почему иудейскими?! — насмешливо фыркнул он, тут же поплатившись за непочтительный тон вторым падением на пол.
А колобок хорошшшш…
— Повторяю вопрос, с кем и с какой…
— Я!!! — возопил Матвей, едва снова смог вогнать в свой организм очередной порцией живительного воздуха.
— Что ты? — хмуро спросил невысоклик.
— Эрцгерцога Фердинанда грохнул, Дантеса на дуэль подбил и дочку генерала трахнул!!!
— Какого? — даже слегка опешил толстяк.
— Да любого! — возопил в ответ маг. — Все подпишу, во всем сознаюсь, только не бейте больше!!
Некоторое время оба смершевца с интересом рассматривали очередного клиента. Только вот глаза оставались холодными и безразличными. Эти стены видали еще и не такое.
— Издевается? — светским тоном обратился он к своему коллеге.
— А то, — гнусно усмехнулся тот. — Добрый материал попался. Поработаем…
— Интересно, кто-нибудь из них в курсе, что допросы в ночное время запрещены? — спросил Матвей в пустоту.
Естественно, ответа на свой вопрос он не получил.
— Молодой человек, — со вздохом сожаления закрыл папку, что расположил перед собой в самом начале Череп. — Сегодня разговора не получится. Сейчас мы отправимся по домам, где нас ждет вкусный ужин, теплые кровати и жены под боком. Если вы еще раз хотите испытать эти удовольствия хоть когда-нибудь, то рекомендую вам скорректировать свою линию поведения и завтра продолжить беседу в более позитивном ключе. Сегодня же мы передадим вас специалистам по… силовому дознанию, чтобы завтра к утру у вас было больше стимулов к инстинктивному диалогу. У вас есть вопросы.
