Его глаза пугают. Магия давит так, что подгибаются ноги.
— Не подходи, — одними губами произносит стальной.
— Почему? — я выдыхаю пар.
— Судьба вырвалась... — его голос надтреснутый, рваный. — Не хочу, чтобы ты пострадала. Я справлюсь с этим сам.
А я невольно улыбаюсь, вдруг понимая, что он всё ещё здесь. В сознании. Последними каплями воли удерживает сорвавшуюся с цепи судьбу, из последних сил останавливает рвущуюся наружу смертельную магию. Просто, как и всегда, он собрался бороться один.
— Я с тобой, — говорю. А потом смело шагаю к дракону. Обнимаю напряжённое тело, зажмуриваюсь от прилива странного щемящего чувства. Это чувство пронзает каждую мою клеточку, пропитывает мою магию, которую я затем выпускаю наружу.
Искра в груди пульсирует жаром. Энергия вливается в воздух белоснежными жемчужными бусинами. Лучами света они вплетаются в чёрный смерч, успокаивая его, усмиряя, медленно, но неизбежно превращая смертельный хаос в спокойную реку энергии.
Вскоре зловещая магия дракона отступает, позволяя людям кругом вздохнуть без боли.
С лица дракона медленно сходят жуткие тени чужой судьбы. Будто не желая сдаваться, они цепляются за кожу, но неизбежно бледнеют, а затем исчезают.
Словно очнувшись, Шейн судорожно втягивает воздух. Он крепко обнимает в ответ, поддерживает, потому что мои ноги вдруг подгибаются. Голова кружится, в груди болит, как от ожога.
— Пойдём домой, Шейн, — шепчу, прижимаясь к горячему телу дракона. Он бережно подхватывает меня, поднимает на руки.
Словно сквозь сон я слышу, как он отдаёт приказы, вижу, как уволакивают куда-то переломанного Кайзера.
А затем Шейн создаёт портал и уносит меня прочь из таверны.
Последнее, что помню перед тем, как провалиться в беспамятство — это его полные алмазных вспышек глаза и ласковые губы на моей щеке.
Я просыпаюсь рывком, словно выдёргивая себя из пучины. И тут же хватаюсь за голову. Лоб раскалывается от ноющей боли, какая бывает после пьяной ночи. Надо мной склоняется обеспокоенные лица двух служанок.
— Леди Алиса, как вы? Как ваше самочувствие? Вы что-нибудь хотите? — наперебой спрашивают они.
— Всё хорошо, ох…
Я зажмуриваюсь, пытаясь привести мысли в порядок. Воспоминания походят на кадры из фильма ужасов. Крики, кровь, чёрный смерч и Шейн, капля за каплей теряющий контроль над силой.
Непонятно как, но моя магия помогла. Каким-то образом она успокоила энергию дракона. Я почти уверена, что это связано моей особенной искрой.
“А где Шейн?” — думаю я, оглядываясь кругом. Одна из служанок протягивает стакан воды, другая дрожащими руками поправляет одеяло. В глазах девушек я читаю благоговейный трепет, словно им доверили ухаживать не за раненой попаданкой, а за священной реликвией.
Потолок в комнате высокий, мебель громоздкая, величественная, кровать с балдахином и резными стойками. Из окна можно разглядеть зелёный сад. Судя по всему, я сейчас в замке. У входа замечаю стражу в полном боевом облачении. Видимо, Шейн больше не намерен оставлять меня без присмотра.
Пока я осматриваюсь, в комнату заходит незнакомый человек с седой бородой и белой повязкой на плече.
— Здравствуйте, леди Алиса, — кланяется он чуть ли не до пола. — Я императорский врачеватель. Позвольте проверить ваше состояние.
— Да, конечно… — бормочу. Голос у меня немного хриплый. — А где Ше… Властитель? С ним всё хорошо?
— Его Светлость в полном здравии, — отвечает доктор. Он измеряет мой пульс, магией проверяет одному ему известные показатели, после чего удовлетворённо кивает. — Удивительно, но вы тоже полностью здоровы, леди.
— Почему вы сказали "удивительно"? — настороженно спрашиваю я.
— Ваше тело перенесло огромное магическое давление. Обычно после такого восстанавливаются годами, но вы особенный случай, вам хватило трое суток. Впервые встречаю подобное. Кроме того, ваша искра укрепилась, а энергетические меридианы сияют чистотой. Поистине невероятно.
Неожиданно одна из служанок громко всхлипывает.
— Святая, — шепчет она дрожащим голосом. И вдруг падает на колени, и прикладывает к груди руки: — Святая белокурая Посланница Неба. Весть о вас уже разнеслась по всему стальному краю!
— Ох, что? — я хлопаю глазами. От дикости картины у меня теряется дар речи. Доктор прочищает горло и отводит взгляд. Не успеваю я ничего спросить, как в коридоре раздаются тяжёлые шаги. Служанка испуганно вскакивает, все сгибаются в глубоком поклоне.
Распахивается дверь, и в комнату заходит Шейн.
Дракон одет в золотое с чёрным, за спиной церемониальный красный плащ. Военный сюртук застёгнут под самый подбородок. Смоляные волосы зачёсаны назад. Язвы не видно, а в тёмных глазах звёздами кружат белые искры.
При виде дракона у меня ком встаёт в горле, а сердце отчаянно ударяется о грудную клетку. Стальной подзывает врача, отрывисто спрашивает о моём состоянии. В коридоре я замечаю любопытных людей, что так и норовят заглянуть в комнату. Судя по одежде — советники и высокие гости.
Поговорив с доктором, Шейн жестом приказывает всем выйти. Слуги тут же выскакивают в коридор, советники отшатываются. Дверь с хлопком закрывается, оставляя нас с драконом наедине.
Несколько секунд мы в молчании смотрим друг на друга. Я нервно расправляю одеяло, сама не понимая, из-за чего так волнуюсь.
— Алиса, — произносит Шейн. Голос у него холодный, взгляд тяжёлый. — Я пришёл поблагодарить тебя за помощь.
— Эм-м... Ну, не за что, — бормочу.
— Хочу, что бы ты знала, тот недо-маг принял свою судьбу. Он и его шайка тебя не побеспокоят.
— Ты про короля из таверны?
— Да, — говорит дракон. Его голос звенит от стали. — Пришлось разузнать о нём побольше... Не маленькую "сеть" он развернул у меня под носом. Удивительно, как я умудрился её пропустить.
— Ты не виноват, невозможно за всем уследить.
— В каком смысле, не виноват? — рыкает Шейн. Он начинает ходить по комнате, точно мечущийся в клетке зверь. — Это моя земля и моя ответственность! Я оставил тебя в лучшем заведении города, но стоило отвернуться, как ты едва не попала в беду! Не говоря о том, что случилось после. Гнев слишком сильно ударил мне в голову.
Воздух кругом начинает потрескивать. Дракон сжимает кулаки, успокаивая магию. А потом присаживается рядом со мной на кровать.
— Это не должно повториться, — тихо говорит он и опускает голову. Тёмные пряди падают ему на глаза. Кажется, случившееся Шейн принимает на личный счёт. Мне невольно хочется протянуть руку и коснуться мужского плеча, сказать, что всё хорошо, но я лишь сильнее вцепляюсь в одеяло и спрашиваю:
— Там, в таверне, твоя магия окрасилась
