Кивает, соглашаясь с моими словами, кладёт шоколад в рот и запивает чаем. Победно улыбаюсь и возвращаюсь к готовке.
***
Я позвала проректора, когда суп был уже готов. Однако он не пришел, чем несколько напугал. Складываю еду на поднос, прохожу в комнату со стуком ноги, но без ответа.
Он лежал на кровати, внимательно смотрел в потолок, словно именно на нем решаются все важные проблемы мироздания, а я его совсем не интересую.
— Как это понимать? — Спрашиваю тихо, ставя поднос на тумбочку рядом. — Вам нужно поесть.
— Не хочу есть. — Отвечает всё также угрюмо.
Прелесть какая. Мысленно матерю мага, но только спокойно улыбаюсь и сажусь рядом на край кровати:
— Вы читаете мои мысли сейчас?
— Мне не до этого. — Отвечает как-то безразлично.
Я пожимаю плечами. Так даже лучше, на самом деле. Складываю пальцы веером, смотрю на проректора. Он все также смотрит на меня. Внимательно, но не строго, мне не становится страшно под этими ярко-зелёными глазами. Он просто смотрит, рассматривает моё лицо, особенно задерживается на глазах. Я тоже просто смотрю на него в ответ, не в силах отвести взгляда. Меня просто сковало, я не ощущала времени, просто смотрела. Глаза проректора, как изумруды — яркие, но у зрачка и по краям становятся темнее, поэтому взгляд кажется глубже, он проникает в самую душу, в прямом смысле читает изнутри, как раскрытую книгу. Невероятные глаза, узор по радужке… Кажется, я тонула в этих глазах и моё собственное отражение в зрачках меня совсем не волновало.
— Вам… Вам правда нужно поесть. Это я вам, как врач говорю. — Говорю тихо, почти шёпотом, пытаясь держать себя в руках.
Лия, хватит уже. Тебе никогда не быть с этим мужчиной, ты, если не совсем скоро, то, когда закончишь обучение, вернешься домой. Нельзя привязываться к другим, тебе же самой будет очень больно.
Слегка кивает, не отрывая взгляда.
— Прости. — Просит тихо, чуть хриплым голосом. — Я просто…
Маг запнулся и о чем-то своём задумался. Молчит совсем недолго, а потом спрашивает:
— Вы наказали того участника?
— Какого участника?.. — Спрашиваю, но натыкаюсь на очень выразительный взгляд. — А… вы про это. Ничего не знаю. Возможно, ректор с этим разобрался. У меня были другие заботы.
Ничего не говорит, снова смотрит в потолок. В комнате так тихо. Пространство освещает мягкий свет ночника. Пахнет микстурами, травами и немного спиртом.
— Поешьте, пожалуйста. Я завтра ещё приду, перевяжу рану, может, даже швы уже сниму… Вы быстро лечитесь, приятно работать с такими пациентами… особо не напрягайтесь, работать я вам запрещаю… вы меня слышите? Магистр Эшфорд?
Поворачиваюсь к магу, но глаза его уже были закрыты. Болезненная усталость дала о себе знать — Кристофер заснул. Я проверила — действительно спал. Выдохнула и улыбнулась, укрыла проректора одеялом, почему-то провела пальцами по щеке проректора, собрала свои вещи, убрала еду, зашторила окна тёмными шторами и вышла, плотно прикрыв за собой дверь.
***
Спустя три дня.
— Кристофер! — Улыбается ректор, подняв на ученика всё ещё молодые глаза. — Рад видеть тебя в здравии.
Кабинет встречает молодого проректора всё тем же запахом бумаги и приятным теплым светом. Как и ожидалось — ничего не изменилось, совсем ничего. Разве что сам Кристофер. Он теперь точно не будет таким, как прежде.
Маг встает, чтобы поприветствовать ученика, но тот лишь искажает губы на подобие улыбки, коротко кивает.
— Что-то случилось? — Спрашивает Никандор, не заставляя молодого мага проявлять более нежные чувства. Мальчишка рос на глазах ректора, поэтому он понимал его буквально с полуслова. Но, кажется, не в этот раз.
Проректор, почему-то очень напряженный, садится на стул напротив места ректора и поднимает на последнего уставшие глаза.
— Вы разобрались с тем, почему на конкурсе был артефакт? — Сразу по делу начинает маг Эфира. Видно, что это до сих пор сильно его волнует. Ректор хмурится, понимая, что так просто Кристофер не отступит, отворачивается к окну, напряженно играет желваками.
— Тот маг слишком жаждал победы, вот и воспользовался самым простым способом достижения триумфа.
Проректор в бешенстве резко вдыхает, чем привлекает внимание Никандора. Ректор поворачивается к ученику. Но тот откидывается на спинку стула, поморщившись от неприятной боли в плече, а потом возвращается в прежнее положение, пристально смотря пожилому магу в глаза.
— И вы в это верите? — Спрашивает он так, что начинает волноваться даже ректор АС.
— А почему не должен? — Отвечает он вопросом на вопрос.
— Потому что это бред чистейшей воды! — Рявкает вдруг Эшфорд, теряя всякое самообладание. Что-то сильно тревожило молодого мага, буквально съедало изнутри.
— Ты хочешь сказать, что этот парнишка специально пронес на охраняемую зону меч, чтобы убить Камелию? — Предположил ректор, скептически глянув на ученика. Ему казалось, что Кристофер окончательно потерял голову. В частности, из-за этой девчонки.
— Как зовут того парня? — Глухо спрашивает маг Эфира.
— Зак Беркли, он совсем недавно открыл в себе дар целителя, заканчивал Университет Колдовства, сейчас уже давно работает боевым магом в крупной компании. Это всё, что я могу тебе сказать.
Ему больше и не нужно было.
— Он никогда не пересекался с Камелией, она была ему не нужна. И победа ему была не нужна. Если он давно закончил обучение в Университете Колдовства, начал работать, то явно имеет все, что хочет.
Ректор не перебивал, внимательно слушая мага, полностью ему доверяя. Таким напряженным Никандор Кристофера ещё никогда не видел. Видимо, это всё произошло действительно не случайно.
— За Беркли стоит кто-то ещё. — Говорит вдруг очень уверенно проректор.
Его слова звучали, как гром средь ясного неба.
— И кто же? — Вкрадчиво спрашивает ректор, немного наклонившись к молодому магу.
Но тот только откидывает голову, смотрит в потолок и шумно выдыхает.
— Этого я не знаю.
Кажется, это не только гром, но и молния средь ясного неба.
— Ты… не знаешь?.. — Ректор откидывается на спинку стула, складывает руки у груди, внимательно смотрит на молодого мага.
Кристофер возвращает взгляд на Хильдеса.
— Во время боя, я был сосредоточен только на нём. Возможно, из моего внимания ускользнули чьи-то мысли. Они давно стали просто шумом на фоне, на который можно не обращать внимания. Возможно, в этот раз мне стоило сосредоточится на ситуации вокруг.
— Постой. Не гони коней. — Останавливает его ректор, серъёзно задумавшись над ситуацией в целом. Всё это казалось чем-то жутко запутанным. — Если это было действительно покушение, то из тех, кому Камелия могла перейти дорогу… её выходки многим жизнь подпортили. Хотя бы взять того адепта, которому она на голову вылила баночку с чернилами.
— Это не он. — Отрицательно качает головой проректор. — И никто из тех, кому она, как вы выразились, подпортила жизнь.
— Неужели адептка Трисгольд?? — Вскакивает с места ректор, ошеломлённый догадкой.
Но и на это проректор качает головой. Рассуждает уже вслух:
— Это тот, чьи мысли я не могу прочесть…
В голове сразу всплывает образ друга Камелии из первого курса факультета Воды. Его мысли Кристофер никогда не мог прочесть. Особо он никогда об этом не задумывался, ведь вокруг столько магов, что думать о том, почему он не слышит мысли одного из них, вполне себе безобидного, было глупо. У проректора и без того забот выше крыши. Особенно их прибавилось с появлением адептки Васильченко.
И тут он неожиданно вспомнил, что говорил с этим самым водником на турнире. И именно во время их разговора произошло нападение. И весь этот разговор был до безобразия странным, потому что адепт словно специально направлял всё внимание Криса на «странный» меч. Так сильно волновался за Камелию? Но если даже предположить (как бы то неприятно для Кристофера не было), что он влюблен в нее, то вряд ли его гордость позволила бы подойти ему к мужчине, с которым возлюбленная (теоритическая, естественно) довольно близка (Крису хотелось на это надеяться). Если только…
