Ладно, ничего страшного. Скорее всего, Креол вообще не заметит ее отсутствия. А если заметит – не забеспокоится. А если забеспокоится… тогда вообще отлично!
– Будет знать! – решительно произнесла Ванесса, шагая за желтыми карликами в пончо.
Идти нелегко – ну очень уж узкая тропа. Хорошо хоть, полеты на мешке с ветром полностью вытравили из Вон боязнь высоты. Даже если сорвешься – ничего страшного, воздушный элементаль успеет подхватить.
Но кииги остановились довольно быстро. Ванесса повертела головой – нет, никаких таинственных дликов не видать. До конца тропы еще далеко. Совершенно непримечательный участок скалы.
Лидер киигов что-то тоненько пискнул. Остальные подались назад, отпихивая и нависающую над ними девушку.
Убедившись, что ему освободили достаточно места, главный вытащил откуда-то из складок пончо неожиданный предмет – пустую чернильницу. А в дополнение – горсточку черных кристалликов и писчее перо.
Кристаллики он аккуратно высыпал в чернильницу и растолок чем-то вроде миниатюрного пестика. Получились чернила – странным образом искрящиеся, источающие густой пар.
Чем бы ни были эти кристаллы, они явно не могут долго находиться в жидком состоянии. Трехпалая ручонка с бешеной скоростью замелькала в воздухе, малюя на каменной поверхности что-то… что-то вроде двери. Да, точно, самая настоящая деревянная дверь – с ручкой, с петлями, даже с крохотными трещинками.
Несмотря на огромную скорость, кииг рисовал удивительно точно – словно чертежник с многолетним стажем. Не пропустил ни одной мелочи, ни одной детали вплоть до самых пустяковых.
Ванесса ожидающе подалась вперед, уже догадываясь, что будет…
Так и есть. Она не ошиблась – дорисовав до конца, карлик уверенно взялся за нарисованную ручку и… растворил дверь. За ней открылся беспросветный проем, похожий на железнодорожный туннель. Пахнуло сыростью.
– Длик, – пискнул кииг, спокойно проходя внутрь.
Сородичи незамедлительно последовали за ним. А вот Вон замешкалась. Дело в том, что дверь этот художник-чародей нарисовал по собственным размерам. Где-то фут с четвертью в высоту. В ширину и того меньше.
– Чувствую себя Алисой в кроличьей норе… – пожаловалась девушка, крайне неохотно залезая в эту каменную кишку.
Ползти оказалось ужасно тесно и неудобно. Мешок с ветром скребет по потолку, да и голова то и дело задевает камень. Ванесса почти сразу же ссадила кожу на коленке и порвала рукав. Хорошо хоть, на ней брючный костюм – в юбке было бы еще тяжелее.
По крайней мере, топающие впереди кииги худо-бедно осветили путь. Ванесса не разглядела, что они там используют – фонарики какие-то волшебные, может?.. Или светлячки в клетках?..
Судя по крайне слабой яркости – скорее второе, чем первое. Глазищам киигов явно хватает даже самого тусклого света. А вот ползущей следом девушке приходится тяжело…
– Эй, диковинные зверюшки!.. – сердито позвала Ванесса. – Дайте мне хоть гриб какой-нибудь, чтобы уменьшиться! Ну я же себе уже все локти ободрала!
Кииги даже не соизволили обернуться. В голову поневоле начала закрадываться нехорошая мысль – а не заманили ли ее, дурочку доверчивую, в ловушку? Здесь, в скале, в этом узком туннеле, она полностью беззащитна. Вот сейчас эти карлики-уродцы погасят светильники, да и сбегут, а она… а она ведь даже развернуться не сумеет!
Но тут крысиный лаз вдруг закончился. Совершенно неожиданно для себя Ванесса обнаружила, что уже может выпрямиться во весь рост.
Она очутилась в длинном зале. Базальтовые стены уходят вертикально вверх чуть ли не до бесконечности. Потолок исчезает во тьме. И ни души кругом…
Кто бы ни построил эти подземные хоромы – ее новые знакомые тут совершенно точно ни при чем. Не верится, что эти лилипуты сумели бы отгрохать такую громадину даже волшебством.
Да и зачем им это? Если уж ей, человеческой девушке, здесь кажется чересчур просторно, крохотульки-кииги вообще должны чувствовать себя как под каменным небосводом.
– Длик, – пискнули откуда-то из-под ног.
Ванесса опустила глаза. Два киига успели бесследно раствориться, но третий все еще здесь, невозмутимо дергает ее за штанину.
– Знаешь, если ты сейчас достанешь карманные часы и завопишь: «Я опаздываю, я опаздываю!», сходство станет окончательным, – вздохнула девушка, шагая за мохнатым коротышкой.
Кииг обернулся, непонимающе лупая совиными глазищами. Здесь, во мгле, его зрачки многократно расширились, уподобившись полным лунам.
Ванесса наконец увидела, что за «фонарики» используют кииги. Никакой магии, как выяснилось. И светлячков тоже нет. Просто гнилушка. Самый обычный кусок трухлявого дерева.
Зал, способный вместить половину станций нью-йоркской подземки, все тянется и тянется. Единственным источником света продолжает оставаться гнилушка киига. Фонарика Вон, разумеется, не захватила – кто же мог знать, что придется бродить по подземельям?
– Абракадабра, сезам и все такое – загорись, огонек!.. – попытала счастья девушка.
Естественно, ничего не произошло. Она ведь даже не помнит, как оно читается – заклятие Света. Какие слова нужно произносить, какие пассы делать… да и толку-то, если б даже помнила? Сами по себе магические слова и пассы – просто бессмысленная белиберда и дурацкие кривляния. Все равно что неподключенная клавиатура. Сколько ни долби по кнопкам – проку не будет.
Ванесса мысленно вернулась к лекции по теоретической магии. Что такое есть волшебство, и как оно действует. Насколько она поняла, главный признак волшебства – наличие маны. Если мана в том или ином виде применяется – перед нами магия. Если маной даже не пахнет – перед нами что-то другое. Наука, например. Или божественное чудо.
Что такое мана? Да, вот этот вопрос действительно непрост… Обычно отвечают, что мана – это магическая энергия. Как правило, такое упрощенное, хотя и не слишком точное определение всех устраивает.
На самом деле все обстоит несколько сложнее.
О мане знали самые разные народы, и каждый называл ее по-своему. Например, индусы называли ману – майя, китайцы – ци, а японцы – ки. О мане знали индейцы: алгонкины называли ее маниту, дакота – вакан, ирокезы – оренда. Знали африканцы: зулусы называли ее умойя, северные конголезцы – элима, пигмеи – мегбе, западные суданцы – ньяма, угандийцы – жок. Знали жители Океании: австралийцы называли ее вангарр, папуасы – оним, а полинезийцы – мана…
Именно полинезийское слово получило наиболее широкую распространенность, войдя в том числе и в английский язык. На шумерском языке Креол называет ману иначе – шипру (буквальный перевод – «работать магией»). Но заговорив по-английски, он начал употреблять полинезийское слово, хотя вряд ли когда-нибудь слышал его раньше.
По верованиям полинезийцев, мана – это могучая таинственная сила, охватывающая и пронизывающая все в мире, от людей до минералов. Собственно, это правильное определение, но оно так же мало объясняет, как и «магическая энергия». Чтобы составить действительно полное представление о вопросе, религию нужно дополнить физикой.
Начать придется с самых основ. Прежде всего вспомним, что мироздание состоит из своеобразных «существительного и глагола» – материи и энергии. Это неоспоримый факт, и это известно каждому. Но не каждому известно, что у мироздания есть и третья составляющая. Столь же равноправная и необходимая, как материальная и энергетическая.
Эфирная. Иначе называемая духовной.
Эфир – бесплотная всепроникающая субстанция, пронизывающая все сущее. Когда-то ученые нашего мира предполагали его существование, но так и не сумели этого подтвердить. Поэтому данная теория в конце концов была отвергнута. Однако эфир вполне реален – просто нынешняя земная наука бессильна его обнаружить. Здесь требуется кардинально отличный подход, и ученым он пока что недоступен.
Эфир не только реален, но и многогранен. В естественном состоянии он представляет просто «астральный вакуум». Но в бесконечном океане эфира существуют свои течения, волны, ветра, сгустки. Мельчайшая доля свободного эфира – своего рода эквивалент элементарной частицы материального мира – называется «каплей». И эти «духовные электроны» тоже могут находиться в различных состояниях.
Ускоренные капли эфира – это и есть мана. Так называемый «горячий» эфир, струящийся в безбрежном океане обычного эфира, «холодного». Именно эти ускоренные капли маги черпают из окружающего пространства или производят собственными чакрами, используя как магическую энергию. В обычном виде мана инертна и неактивна, но у нее огромный потенциал – если сумеешь его высвободить, откроются поистине безграничные возможности.
Однако эфир не ограничивается только маной. Он способен представать и во множестве иных обличий. Стабильный уплотненный эфир приобретает определенную форму и становится неким астральным телом. Например, человеческой душой. Существует множество миров, состоящих исключительно из стабильного эфира – это астральные миры, населенные духами. Материальные объекты не могут там даже находиться.
