Свой первый учебный день Арчи запомнил надолго. Если урок по созиданию и правильному использованию артефактов он еще как-то вытерпел, то занятия по истории колдовства довели его просто до белого каления, ибо урчание в животе превратилось уже в рычание. В родном Арканаре ему достаточно было пройтись меж обжорных рядов, чтобы утолить голод, а заодно набить карманы кошельками торговцев и покупателей, но здесь этот номер не проходил. Обжорных рядов поблизости не наблюдалось, денег в карманах сокурсников тоже. Это он успел установить уже на первом уроке, пока добывал приправы для своего супчика в «овощехранилище». Кошелек Бальзамора с месячным окладом, разумеется, не в счет. Арчи обычно не работал по таким мелочам. Но, что поделать, на безрыбье и рак рыба. Удар колокола, оборвавший нудную лекцию Томаса Дина, он воспринял как спасение. Однако надежды на роскошный обед рухнули, как только он оказался за отведенными для первокурсников столами в академической столовой. Какой-то жидкий супчик и краюха хлеба утолить аппетиты молодого растущего организма не могли. Объяснения шамана Буль-Буль-аги, ответственного в этот день за порядок в трапезной, что супчик специально сбалансирован с учетом возрастающих магических нагрузок на студентов, что краюха хлеба не простая, а выпечена из семи видов злаков, три из которых магические, что кофе перед ним витаминизированный и так далее, его не удовлетворили. Резонно возразив, что в тюряге баланда гораздо аппетитнее, он тем не менее мгновенно выхлебал похлебку, подмигнул Дифинбахию: дескать, делай, как я, – затем, зажав нос, опрокинул в себя чашку кофе, сунул краюху хлеба в карман и понесся к выходу. За ним семенила Дуняшка, старавшаяся не упускать своего барина из виду ни на мгновение, последним грузно топал Дифинбахий. Путь к выходу из столовой аферист выбрал довольно извилистый, и лежал он почему-то меж столов учеников седьмого курса, которых кормили как на убой. Арчибальд был так глубоко возмущен этой несправедливостью, что буквально раздувался от злости.
В конце пути он раздулся так, что с трудом протиснулся сквозь выходную дверь, старательно поддерживая мантию, из-под которой капал какой-то экзотический соус. Чтобы прорваться в апартаменты друзей, Дуняшке пришлось превращаться в вихрь, которым она пронеслась мимо бдительной охраны, но это все мелочи. Сервировка стола много времени не отняла, но только они собрались приступить к трапезе, как раздался хлопок, в воздухе перед их носом появилась большая серая сова и с размаху врезалась в блюдо с салатом, заляпав оголодавших студентов майонезом с головы до ног. В клюве ее торчало запечатанное сургучом письмо.
– Это еще что такое? – прорычал Арчибальд, утирая рукавом мантии лицо.
– Сова, барин, – пояснила Дуняшка, расстроенно глядя на свой испорченный наряд.
– Это понятно, что сова, а что она тут делает?
– Гарнир клюет.
– Какой гарнир, она на наше мясо покушается!
Арчибальд был прав. Гарнир сову не интересовал.
Сплюнув письмо на стол, она каркнула типа «Почта, сэ-э-эр», затем проухала что-то на совином и начала подгребать к себе крыльями салат, одновременно шустро выклевывая из него куски мяса.
– Так, кто-нибудь из вас сову заказывал?
– Нет, барин.
– Одно радует, – облизнулся Арчибальд, – дичь свежая.
Сова сердито покосилась на него, торопливо доклевала последние куски и уставилась на жареного поросенка. От Арчи это не ускользнуло.
– Но-но! Только попробуй! Ребята, пока почтальон не склевал все остальные блюда, предлагаю быстренько их уничтожить.
И тут началось! Сообразив, что может остаться голодной, сова вступила в бой за поросенка, но силы были неравны. Она была повалена, связана и засунута в вазу с фруктами. Ей оставалось только сверкать глазами и отчаянно ругаться на своем, непонятном Арчибальду, совином языке и наблюдать, как со стола сметается все подряд. Наконец студенты насытились.
– Остальное твое, – барственным жестом барон обвел опустевший стол. – Дифи, развяжи ее.
Первое, что сделал почтальон, как только получил свободу, обложил афериста на чистейшем арканарском языке, затем запустил в него яблоком, от которого тот едва успел увернуться, свистнул гроздь винограда, взлетел на шкаф и начал яростно клевать ягоды, сердито сверкая огромными глазищами на Арчибальда.
– Неблагодарное животное, – сыто икнул пройдоха.
– Что там тебе Рогнар пишет? – поинтересовался Дифинбахий.
– Рогнар?
– Угу, это его сова, – закивала головой Дуняшка. – Она ж тебе сразу об этом сказала.
Арчибальду стало неудобно. С главой клана эльфов Дома Вечерней Зари его связывал братский договор, а он так непочтительно обошелся с посланником.
– Что ж вы раньше-то молчали, что это от Рогнара?
– Я думала, ты знаешь, – расстроилась Дуняшка. – Она же тебе сказала.
– Я по-совиному не разумею.
Сова возмущенно ухнула.
– Ой, а мы забыли… – виновато понурилась девица.
– Распустились холопы, ничего не помнят, – сердито буркнул аферист, взял в руки письмо, сколупнул печать.
«Нашему брату Арчибальду де Заболотному от главы Дома Вечерней Зари.
До нас дошли тревожные известия от Родена. С вашей помощью первый воин из Дома Черной Орхидеи смог появиться на земле и сообщил, что их предсказатели почуяли беду. Нашему миру грозит гибель. Кто-то из высших магов Академии Колдовства, Ведьмовства и Навства рвется к власти, пытаясь активировать какой-то древний артефакт, не подозревая, с какими силами играет. К сожалению, мы не можем обратиться с этим даже к Даромиру, так как он тоже высший маг, а если точнее – архимаг. Единственным Хранителем Ордена Черной Орхидеи в Академии в данный момент являешься ты, а потому на тебя возлагается миссия найти, изобличить и остановить неразумного. Магические каналы связи с Туманным Альдероном блокированы, а потому посылаем к тебе сову. Ей дан приказ лететь без сна и отдыха, а потому она прибудет усталая, злая и голодная. Просьба покормить. Рогнар».
– Ну что ж, – хмыкнул неунывающий авантюрист, – половину дела мы уже сделали.
– Какую? – поинтересовался Дифинбахий.
– Сову накормили.
– Тьфу! – оглушительно ухнула сова.
– Так, свободна, – распорядился Арчибальд. – Нам предстоят великие дела, а ты тут ухаешь над ухом.
– Ой, – тихо пискнула Дуняшка.
– Что случилось? – всполошился Дифинбахий увидев, как начало зеленеть нежное личико тетки.
Они еще не подозревали, что это начинается расплата. Витаминизированный кофе, если точнее, кофейный напиток, и сбалансированный супчик вступили в их желудках в ожесточенную борьбу с обедом старшекурсников, и первой это почувствовала Дуняшка. Она слабым голосом потребовала включить ей ускоритель и испарилась. Затем пробило и ее друзей. Учитывая скоростные параметры девицы, до заветной кабинки в женском общежитии, расположенном чуть не в километре от мужского, она добралась наверняка быстрее. Не будем утомлять читателей описанием всех их мук. Скажем только одно: на занятие по демонологии неразлучная троица опоздала на целых полчаса.
– Можно войти? – робко спросила Дуняшка.
– Кое-кто считает, – желчно изрек Кефер, глядя на застывших в дверях друзей, – что он уже настолько могучий маг, что может игнорировать мои занятия. Приходить когда угодно, уходить когда захочется. Склоняю голову, но сначала хочу убедиться в этом. Арчибальд де Заболотный, или как вас там… Арлийский. Будьте любезны, к доске. Остальные садитесь. Вами я займусь потом.
Дуняшка с Дифинбахием торопливо юркнули на свободные места и затихли.
– Ну-с, молодой человек, берите мел. Берите, берите, не стесняйтесь. А теперь напишите, пожалуйста, формулу вызова самого простого и безобидного демона… нет, демона – для вас это слишком сложно. Скажем так: домового.
Арчи покосился на друзей. Те дружно пожали плечами. Вызвать домового они, может, и могли, но написать какую-то там формулу им было не дано. Аферист понял, что дело тухлое, рассчитывать придется только на себя, и принялся творить. Мел шустро застучал по доске. Не прошло и минуты, как задание было выполнено. Доска была усеяна зигзагообразными молниями, забавными рожицами, странными иероглифами и еще какими-то непонятными каляками-маляками.
– Готово, профессор!
– Что это?
– Формула вызова, – нахально заявил Арчибальд.
– Впервые вижу такую формулу, – фыркнул Кефер.
– Это усовершенствованная магия. Не для средних умов, – деликатно намекнул юный проходимец.
Заместитель ректора по учебной части побагровел.
– Что ж, мы сейчас ее проверим. В нашей Академии много домовых. Половые, что за чистотой следят, кухонные. Есть там один такой – Бобби. Замечательный кофе готовит. Пусть он принесет сюда чашечку.
– Ой, только не кофе, – сморщился Арчибальд.
– В чем дело?
– Как только я попробовал вашего кофе, сразу понял, почему жители Туманного Альдерона обожают чай.
