Я аккуратно сложила использованную ткань и положила под самый низ стопки. Пора бы идти искать Бога! В порядок я себя привела. Так уже и не стыдно показаться. Но, кажется, я опоздала. Ведь Бог на всех парах мчался сюда, кричала во весь коридор...
– Живо, рабыню мне в купальню! – он ворвался, а я только и успела плюхнуться обратно на место своего сна. Услышала, как рвется ткань и падает на пол. А после что-то тяжелое упало, звонко цокнув об кафель, да так, что стрельнуло у меня в ушах. Сердце устроило бешеные скачки, а желание подглядеть затуманило мою голову. Устроившись у перегородки, я начала свое бесстыжее дело. Знал бы отец, чем я занимаюсь! Никогда бы меня домой не принял! Но мне тааак интересно, какой Бог без маски? Что он скрывает? Шрам? Длинный нос? Тройной подбородок? Глаз на лбу? Клыки или же гнилые и уродливые зубы? Нееет, Бог с такими невероятными плечами, спиной и попой просто не может иметь изъянов на лице! По крайней мере, с зубами? Хотя, недаром он Проклятый. И за что его проклял Хаос, кто его знает...
Золотая маска все так же прикрывала лицо Темного, который успел погрузиться в бассейн. В купальню забежали три девушки. Две из них принялись массировать руки, другая – плечи. Но даже сквозь непроницаемую маску я ощущала, что ему не нравится. И мне казалось, что еще немного и что-то будет. И будет это не очень хорошо. Потому что грудь его вздымалась так быстро, словно он свирепый серчвольв на охоте, готовый разорвать любого кто рядом.
– Нет! – закричал он, и я вздрогнула вместе с теми девицами, у которых лица сменились в ту же секунду. – Что вы, Бездна вас поглоти, делаете?
– Массаж, – тихо сказала кто-то.
– Разве это массаж? – рыкнул он, но ответить никто не решился. – Я хочу, чтобы пришла та, что вчера была.
– Но я не знаю…
– Так узнай!
Девушки в красных платьях строем выскочили кто быстрей из этого жаркого места. А я все так же стояла за ширмой в наглую таращась на того, кто, как оказалось, смотрел прямо на меня. О чем не сразу я догадалась.
Ну, нет, это все стресс. Не мог он меня заметить! Разве что почувствовать?
– Господин, – вошедшая вновь девушка, чуть ли не шепотом сказала, словно умоляла ее не убивать.
У меня драматическое, однако, видение всего происходящего. Ведь Бог и слова не сказал, а в голове моей уже разыгрывается казнь. Докатилась.
– Все еще ты? – рыкнул он. – Где моя рабыня?
– Никто не знает, кто вас мыл вчера.
– Что значит, не знает?
– Мой господин, ни одна из девушек вчера не посещала вашу купальню. Это могла быть ваша гостья?
Темный не ответил, лишь приподнял руку, жестом освободив ее от обязанности находиться рядом. И девушка мигом ушла. Свет кристаллов стал тускнеть до тех пор, пока купальня не погрузилась в полумрак. И я увидела, как золото сходит с лица Бога. Досада накрыла меня с головой, а любопытство лбом ударилось о кварцевую стену. Ибо ни черта не видно, что ж такое у него с лицом?
– Эти чертовы девственницы с ума меня сводят, – проговорил он.
Я пригрелась на мягкой мебели, прижимая ноги плотнее и уложив руки на колени. Спину держала ровно, прямо и гордо… Гордо подслушивала, что лепечет Темный Бог в своем гордом одиночестве.
Если он узнает, что я была здесь, мне головы не сносить. Интересно, кто ему вчера массаж делал?
Чьи руки ему так необходимы?
– Мой господин, – ворвался чарующий женский голос, и кристаллы вновь засияли.
– Стой там, где стоишь, Нэмах, – ответил он грозно ей, а с места не сдвинулась я.
– Ты до сих пор считаешь, что я могу воспротивиться тому, что увижу?
– Нет, ты видела шрамы и похуже, но меня в шрамах ты не видела и не увидишь никогда. Ни ты, ни кто-то другой.
– Хорошо, господин. Я буду позади тебя покорно ждать, когда твои раны затянутся, и ты пригласишь меня в свои объятия.
– Нэмах, сегодня ты мне не нужна. Ступай, – я уловила нотки раздражения в его голосе.
– Ну, как знаешь, – мрачно ответила женщина и хлопнула дверью. Ушла видимо. Обиделась. А я склонилась к щели. Темный опрокинул голову назад, положив ее на кафельный край так, что лицезреть пришлось мне один лишь мужественный подбородок и кадык.
– Не стой там, можешь пройти, – сказал он вдруг.
Мне что ли? Но как же? Что-то я совсем не готова!
– Господин, – ворвался противный и знакомый голос, а меня передернуло. Я ведь чуть не вышла!
– Ты отправил невест к вратам?
– Отправил, мой господин.
– Какие же смертные идиоты! – завопил он. Я дернулась еще раз. И того трижды. – Кто придумал, мне, Богу похоти и разврата, приносить в жертвы ДЕВСТВЕННИЦ? Я что тут с ними должен делать? Что? Я даже притронуться к ним не могу! К этим призракам бестелесным! Хаос их всех поглоти, столько женщин и ни одна не может быть моей!
– Да, господин.
– Ты же понимаешь?
– Да, господин.
– Ничего ты не понимаешь.
– Чем же Немах вам не угодила, мой господин?
– Пресытился. За столько лет прожитых тут я уже всем пресытился. Я желаю хоть на день оказаться в людском мире человеком. И коснуться настоящего женского тела. Нет, не коснуться. Этого явно не достаточно для меня. Мне нужна не тронутая ни мужчиной, ни временем. Ладно, уходи. Сегодня я хочу поспать. И я надеюсь, что до завтра меня никто и ничто не потревожит.
– Да, мой господин. Но...
– Что еще?
– Одна невеста не прошла во врата. Девушка, что разбила вазу, её не досчитался.
– Да что б тебя хишатр* проглотил! Я могу хоть один день прожить спокойно? Мне все равно. Разбирайся сам.
– Но если в Эдеме души не досчитаются…
– Я никого не держу. Пусть придут и забирают. Мне еще с девственницами возиться не хватало! Не моя это работа! Напомнить чья?
– Нет, мой господин.
Мне как-то стало холодно. Это я то умерла? Что ж… Этого следовало ожидать. Но как оказалось, готова к этому я не была, и слезы друг за другом уже пошли по щекам.
Одно радует. Меня тут никто не убьет. Убивать уже нечего. А вот что делать с тем, ради чего я сюда пришла и могу ли я вообще что-то сделать? Но как же я могу быть бестелесным духом? Я же массаж ему делала. Может выйти и представиться? А что я скажу? «Очень приятно, принцесса Западной империи Мирэль Ден Гурион». А он мне такой: «Очень приятно, Бог». Поцелует руку, или пожмет ее. Оближет змеиным языком? Фу, нет! Обнимет? И я тут же рассыплюсь в его объятьях. Нет! Может поклона хватит?
Бездна! Откуда мне знать, как тут принято? К такому меня не готовили!
А вдруг я обязана с бубном ему станцевать? Так я ведь танцевать не умею, да и бубна нет у меня. А вдруг он даст? Тогда я опозорюсь. А может договоримся и я на арфе сыграю? Тогда не опозорюсь. Спою еще. Это я умею!
Поняв, что я все еще сижу на софе и размышляю о том, как будет выглядеть знакомство, Бог уже, как оказалось, покинул обширную ванную и стоял, повернувшись ко мне всей своей накаченной красой. Я восхищалась задним видом и игрой мышц, роняя слюну на пол. Щеки тут же начало жечь. Ни как иначе вся кровь перешла к лицу. И в висках сдавило от напряжения. За восемнадцать лет ни разу обнаженного мужчину не видела, а тут в один день дважды попка Темного Бога светит перед глазами. Стыд-то какой!
Стопка полотенец упала со скамьи и краем глаза я следила, как Бог берет то, коим вытиралась я.
Воздух встал поперек горла, когда Темный вытер лицо, а после взглянул на красную тряпку, словно она была испачкана.
Еще и понюхал! Милостивый Хаос. Неужто запах мой почуял?
К слову, столь длинная ткань прикрывала все то, что видеть мне до свадьбы не разрешено, позваляя мне не краснеть еще больше, чем я есть на самом деле. Я, конечно, не видела, но не почувствовать горящие щеки и ушы невозможно!
Темный сжал полотенце и снова поднес к носу. Невозможно было отвести взгляд от того, кто нюхает полотенце, словно кот кошачью мяту. И я глупо улыбалась, озадачивая саму себя. Чем же оно пахнет? Ведь я ничего не заметила. Да как же заметишь тут… Когда раз на раз обнаженный мужчина ходит и не подозревает, что за ним следит любопытная принцесса.
