— Это просто, — сказал Велий, ища глазами Маргобана.
Вдруг над ночным лугом пронесся шелест, Проклятый легион оживал. Лейя подхватила на руки Ваську, Аэрон мотнул головой:
— Что это?!
— Это очень, очень плохо. — Маг попятился, увлекая нас за собой. — Я сразу подумал, уж если этот Маргобан сумел всех демонов в книгу заключить, то василиск ему, что камень на пути реки, смоет, да и все!
Чернокнижник показался среди оживающего легиона вампиров с широченной улыбкой на обеих рожах, скрипучим голосом повторяя:
— Книгу! Книгу!
— А может, правда лучше отдать? — спросил Аэрон, неуверенно отступая.
— Да мы бы радостью, только нет ее у нас! — закричала Алия. — Ложись!
Велий махнул рукой, и стрелы, выпущенные в нас, ушли по дуге вверх, свистнув над головами.
— Готовьтесь драпать до самого утра, — сказал он.
— Опять?! — заревела Лейя. — Я не могу больше драпать!
— Мы третью ночь только тем и занимаемся, что драпаем! — Я ойкнула и свела глаза к лезвию, зависшему в трех пальцах от носа. — Мамочки! — Алия хапнула нож и сунула за пояс.
— Знаю, что третью. Мне Лейя все подробно рассказала. Скорее всего, и четвертую придется.
Велий толкнул меня за дерево и сам прижался к стволу. Через мгновение Алия вытаскивала из древесины копье. Лейя поднялась с земли, куда ее спешно повалил Аэрон, и защебетала:
— Я же говорила, что он слышит!
Я посмотрела на Велия, решая: бегать по ночам от настырного умертвия или разрешить…?
— Ладно. — Я дернула за рукав мага, который снова что-то бормотал. — Я разрешаю.
— Чего?! — Маг сбился, Аэрон метнул копье, попал в первого правителя Урлака и очень обрадовался.
— А то ты не понял!
— Я предпочитаю драпать, — буркнул Велий.
— И завтра? — язвительно поинтересовалась я. — Накопитель-то где зарядишь?
— Без тебя справлюсь! — заупрямился маг, я разозлилась:
— Тебя что, еще и уговаривать нужно?! А ты ломаться будешь как девица?!
Велий сверкнул глазами и протянул руку:
— Ну давай!
Я коснулась его пальцев.
Потянуло совсем немного. «Ишь какой стеснительный! — ехидно подумала я. — Деликатничает». И тут потянуло так, что ножки задрожали, а Велий что-то произнес, сопроводив слова жестом. От краев пустоши к середине пошла волна горячего воздуха. Попадающая в эту волну нежить сминалась, как тонкие кусочки пергамента, ярко вспыхивала.
Велий с каким-то полубезумным выражением на лице повернулся ко мне:
— Я даже не успел до конца произнести, а оно уже развернулось!
Я независимо вздернула нос.
— Нехило… — произнес Аэрон, подруги молчали.
Волна сошлась в середине, на шипящем от бессилия чернокнижнике. Там она ослепительно сверкнула и ушла столбом пламени в ночное небо.
— Что это было? — ошеломленно спросил, ни к кому не обращаясь, маг.
— Я забыла предупредить — сила самого слабенького заклинания с моей помощью увеличивается десятикратно. Вел, — я потрясла мага за руку, который смотрел на меня стеклянными глазами, — оно сейчас откатом на нас пойдет!
Велий вздрогнул и что-то произнес.
Из меня как будто все кости выдернули, а шишка на затылке активизировалась и стала показывать в гудящей голове разноцветные звезды.
— Вот черт!
Кажется, Велий успел меня подхватить. Вокруг пустоши выросли прозрачные щиты. Волна ударилась в них и снова пошла к центру, и снова от него, и снова, как круги на воде. Пока все, включая Велия и Ваську, высунувшего голову из шиворота мавки, с ужасом на это взирали, я, приоткрыв глаза, посмотрела на желтый драконий глаз прямо перед своим носом. А почему бы и нет, мелькнула беззаботная мысль, хуже-то все равно не будет, а так доеду до дома на ком-нибудь из парней, можно сказать, с комфортом! Благо руки мага меня держали, а сам он смотрел, как его заклинание бьется о стены его щитов.
Сначала драконий глаз стал салатовым, а затем стал приобретать глубокий изумрудный цвет. А потом Велий что-то проговорил, и я, как и планировала, доехала с комфортом.
Какой-то гул не давал как следует уснуть; только я задремывала, как что-то грохотало и сон испуганно отлетал прочь. Я приоткрыла глаза. В комнате царит полумрак. На кухне стучит посуда, приглушенно переговариваются. Опять грохнуло, горница озарилась.
— А-а, да это гроза. — Я пошевелила рукой, прислушалась к разговорам.
— Часа вполне хватит, чтобы смыть все с памятников, — говорил Велий. — Могилу нашу… вашу… ну, в общем, мы с Аэроном ее закопали. — Он тихо хохотнул. — Это ж надо было догадаться уложить нас туда.
— Это все Верея, — тут же выдала меня мавка. Стало тихо, потом Аэрон произнес:
— Что за жуть ты на чернокнижника наслал?
— Обыкновенное заклинание, среднего уровня. Я просто не знал, что все так обернется. Рассчитано было только на войско, с чернокнижником я хотел на второй заход разобраться. Верелея о чем-то меня предупреждала, но уже поздно было, да и не ожидал я такой мощи. — Велий помолчал и добавил: — Теперь я понимаю Лонгина. Такая сила…
Я села на кровати и осторожно прикоснулась к затылку. Шишка ответила тупой болью. Рану на плече закрывала повязка. Попробовала шевельнуть левой рукой: почти не болит, а главное — двигается.
— Счастье, что вы нас из ловушки вытащили. — Аэрон шумно чего-то отхлебнул, наверное, чая.
— А-а, — заговорила Лейя, — мы чего только не делали: и щекотали, и водой брызгали, и целовали…
Послышался звук, который издают два поперхнувшихся человека.
Потом шипение Алии:
— Молчала бы лучше!
— Эх, жалко, я в отключке валялся, а то тебе, Алия, обязательно на поцелуй бы ответил! — По голосу Аэрона сразу можно было догадаться, что он улыбается.
Дальше шум, пыхтение, рычание Алии, хохоток Аэрона и голос Велия:
— Сейчас всю кухню разворотите.
Снова тишина и робкий вопрос Лейи:
— А тебе понравилось… ну, когда Верея… ну, предложила… — Лейя умолкла.
Я, уже спустив одну ногу с кровати, замерла.
— Сам не знаю… С одной стороны, такие возможности и сила, а с другой… Вряд ли когда-нибудь захочу снова такое испытать. — Маг замолчал, а я почему-то обиделась, ну прямо чуть не до слез!
— Это то же самое, наверное, что напиться крови у друга — с одной стороны, вроде бы сам предложил, а с другой… — проговорил Аэрон.
— Точно, — сказал Велий. — Чувствую себя как упырь какой-то!
— Два сапога — пара! — слабо вякнула я, встав на пороге. — Покормите меня? И сколько я спала? — Я стащила кусок пирога со стола и, набив полный рот, потянула у Аэрона из рук стакан с чаем. — Ты не против? Чего уставились? Сколько спала?
— Недолго, — Алия кашлянула, — сейчас вечер.
— Велий грозу вызвал, чтобы нам памятники не мыть, — с улыбкой сказала Лейя. Васька полез на руки, намекая, что тоже не прочь подкрепиться пирогом.
— Как твоя голова? — спросил Велий.
Я махнула рукой:
— Нормально. Завтра в Школу?
— Ага. Хранитель возвращается. — Алия улыбнулась.
Я осмотрела порванное платье и вздохнула:
— Я всю свою одежку за месяц порешила. Придется новую покупать.
— А деньги? — спросила Алия.
— А про каменья забыла?
— Какие каменья? — забеспокоился Велий.
— Ну мы ведь не за так согласились чернокнижника на вилы надеть, а за очень даже неплохое вознаграждение.
Аэрон повернулся к Велию и, кивая на нас, с усмешкой проговорил:
— Эти трое из любой передряги умудряются выйти с трофеями.
Алия зарумянилась и поправила ножи на своем поясе.
— За каких-то полгода мы учащихся Школы на очень приличные деньги развели, — продолжал Аэрон.
— Я в курсе. — Велий посмотрел на меня: — Тащи свои каменья.
— Стой! — тонким голоском прокричала Лейя. — Они сейчас все себе заберут!
— За кого вы нас принимаете? — не очень натурально улыбнулся Велий, а хитрый Аэрон поддакнул:
— Нам просто интересно. — Глядя в его по-кошачьи наглые глаза, я поняла, что начинается тот самый, в былинах воспетый и сто раз в байках описанный спор, после которого от огромных банд и шаек оставались рожки да ножки.
Лейя визжала и плевалась, обзывая Аэрона и Велия нахлебниками, которые, свалив всю грязную работу на худенькие плечи трех хрупких девиц, решили слизать все сливки.
Аэрон возмущенно взывал к справедливости, намекая, что лежать беспомощным и терпеть грязные домогательства трех распутных женщин было очень нелегко! Велий с удовольствием ему вторил.
Алия после таких заявлений решительно заявила, то созрела для вампироубийства, и вытащила свои острые трофеи из-за пояса, обещая отрезать те места, которые, по мнению парней, подверглись домогательствам. Я повисла на ней, не давая разгромить кухню.
Лейя продолжала отстаивать ларец, истошно крича и все увеличивая долю «нахлебников».
