Инна Александрова - Колдунья

Девочка родилась, когда часы пробили двенадцать. Джоанна не знала, сколько времени прошло с тех пор. Когда она очнулась, малышка уже не кричала, и только голос повитухи нарушал тишину огромной комнаты. Голос звучал уверенно и спокойно; Джоанна поняла, что ребёнок жив.

Она приподнялась на подушках и открыла глаза.

Было темно; лишь свеча, горевшая на столе, освещала спальню – без сомнения, самую роскошную комнату замка Дарквилл. Повитуха – женщина из деревни Крелонта, высокая, в белом накрахмаленном чепце, – держала на руках новорожденную, в то время как её помощница подавала ей тонкую шёлковую пелёнку. Даже в неверном свете свечи было видно, как блестит на ней вышитый золотом родовой герб.

– Она совсем как принцесса.

Джоанна равнодушно смотрела, как женщины заворачивали младенца в пелёнки с золотым шитьём. Даже не верилось, что это была её дочь.

– Вам принести что-нибудь? – спросила женщина, увидев, что она пришла в себя.

– Воды, – еле слышно попросила Джоанна.

Сейчас её сил хватало лишь на самые короткие ответы.

– Темно, – сказала она. – Разве сейчас ночь?

Cвёрток слегка шевелился на руках повитухи; малышка заплакала, негромко и жалобно.

Женщина наклонилась к ребёнку, делая вид, что не расслышала вопроса.

– Молчите, миледи, – сказала она. – Вам нельзя много говорить.

Вошла служанка и внесла на подносе стакан, наполненный прозрачной водой. Вода была прохладной и чистой; Джоанна сделала несколько глотков и поставила его у кровати. Должно быть, в воду добавили какого-то снадобья; скоро ей захотелось спать, и она опять уронила голову на подушки…

– Уснула, – сказала повитуха. – Кажется, нам пора идти. Пора возвращаться в Крелонту…

– Позвать хозяина? – спросила её помощница.

– Да, пожалуй.

Помощница медлила, не решаясь задать вопрос.

– Что там?.. – наконец еле слышно выговорила она.

Повитуха подошла к окну; боязливо протянув руку, она осторожно раздвинула бархатные портьеры, тяжёлыми складками ниспадавшая до самой земли.

Ответом ей было только одно слово:

– Темно.

– Сколько времени прошло с тех пор, как родился ребёнок?

– Думаю, чуть больше часа.

– Значит, сейчас – два часа пополудни. Ты всё ещё не веришь? В то, что сказал Старец Горы?..

– Этот безумный старик, который живёт в пещере и прячется от людей, годами не видя солнца?

– Тем не менее, на прошлой неделе его видели в деревне Крелонта.

– Да, он бродил по деревне и морочил народ своими глупыми бреднями… – Повитуха со вздохом опустилась на стул рядом со спящей Джоанной.

– Что он сказал? – равнодушно, без малейшего любопытства спросила она.

Помощница подняла глаза; несколько секунд она напряжённо смотрела на пламя свечи, вспоминая. Было тихо; казалось, даже чёрные тени, что прятались по углам, прислушивались и ждали.

– В ясный полдень, жарким июньским днём…

Она говорила медленно, время от времени умолкая, и слова безумного старца, казалось, обретали в её устах какой-то другой, особый смысл.

– В ясный полдень, жарким июньским днём, родится пруклятое дитя. Оно придёт служить царству тьмы, куда никто не знает дороги. В этот день из глубоких могил восстанут чёрные тени. И придёт одна чёрная тень, чтобы быть его проводником…

Её голос зазвенел, стал уверенней; казалось, эхо подхватило странные слова и отразило их от стен тёмной спальни.

– И солнце померкнет, и в ясный полдень наступит ночь.

…Это случилось жарким июньским днём. День начался, как всегда, утро было солнечное и светлое; ничто не предвещало беды. До полудня дорога, ведущая к замку, была тиха и безлюдна, лишь две крестьянки с охапками хвороста поднимались по склону холма.

– Ну и жара! – сказала одна из них – Эдна, высокая, полная женщина лет сорока, останавливаясь, чтобы передохнуть. – Я не припомню, чтобы когда-нибудь так долго не было дождя.

– И не будет, – отозвалась вторая – Тилара, крестьянка из соседнего графства, приехавшая в деревушку Крелонта навестить своих родственников. – Видишь, какое небо? Смотри.

Как из раскалённой печи, сверху веяло жаром. Пыль поднималась над землёй и стояла в воздухе. Трава по обеим сторонам дороги высохла и пожелтела, хотя было ещё только начало лета.

– Нет, – возразила Эдна. – Посмотри на солнце. Что это там?

Казалось, солнце выцвело и потускнело, окутанное красноватой дымкой. Яркие лучи всё ещё слепили глаза, но обе они заметили, как краешек тёмного диска медленно, но неуклонно надвигался на солнце…

– Что это?.. – удивилась Тилара.

– Чертовщина какая-то, – ответила Эдна. – Никогда раньше не видела ничего подобного.

…Какое-то время они шли молча. Но вот из-за поворота показался высокий замок. Зрелище было обычным для тех мест и тех времён; Тиларе приходилось видеть не один замок на своём веку. Но этот просто поражал своими размерами. Казалось, что он построен не одно столетие назад. Сложенные из огромных каменных глыб, серые стены поднимались высоко к небесам, к раскалённому солнцу и дышащему жаром небу… От этих стен так и веяло прохладой. Они прошли ещё несколько шагов – и от стены на дорогу упала густая тень; идти стало намного легче.

– Это замок Дарквилл. Здесь живёт наш хозяин, – пояснила Эдна. – Страшное место.

– Почему?..

– С тех пор, как я себя помню, этот замок считается проклятым. Мать нашего хозяина, Эмили Ортон, была ведьмой, да и сын пошёл по тому же пути. По ночам он устраивает жуткие сборища в здешнем лесу… Ни один порядочный человек не отважится пройти мимо. Все обходят это место десятой дорогой.

– Мать Джеймса Ортона была ведьмой?.. – переспросила её собеседница. – Я слышала, что она умерла.

– Две недели назад. Её только недавно похоронили. Такое несчастье для молодой хозяйки Дарквилла.

– Ты хочешь сказать – для хозяина? – спросила Тилара. – Наверное, он больше горевал. Она всё-таки его мать.

– Нет, я говорю о жене Ортона Джоанне, которую он привёз в Дарквилл около года назад. Сейчас она ждёт ребёнка; а ведь ты знаешь: когда в доме умирает ведьма, она должна передать кому-то своё чёрное искусство. Без этого она не сможет спать в могиле спокойно. Обычно это бывает дочь или внучка ведьмы. Но у Эмили не было дочери. Джеймс её единственный сын. Говорят, что по дому бродит тёмный дух из ада, который ещё не нашёл себе нового пристанища… И этот дух вселится в ребёнка, когда он родится. Сейчас этот дух находится в замке, но, если у Джоанны родится дочь…

– Что тогда?..

– Ты разве ничего не слышала о предсказании?

– О каком? – спросила Тилара. На её простодушном веснушчатом лице было написано любопытство.

– Я только говорю тебе то, что слышала от старых людей: этот замок и весь этот род – проклятый. Легенда гласит: если первым у Ортона родится мальчик – проклятье навсегда будет снято; это место будет очищено, и в Дарквилл заживут счастливо. Но горе всем, если первой родится девочка.

– Что будет тогда?..

– Она станет ведьмой, как её бабка, и продолжит чёрное дело своего отца. – Женщина поёжилась. – Говорят, что во всём графстве ещё не было и нет такой ведьмы. В ней – чёрные силы, и горе тем, кто встанет у неё на пути. Но ещё большее горе тем, кого она полюбит. С самого рождения она – проклятое дитя. Дружба с ней не принесёт счастья, а те, кто полюбит её, умрут не своей смертью… страшной смертью… да…

– Когда должен родится ребёнок? – спросила Тилара.

– Скоро. Сегодня я видела, как Джеймс Ортон послал в деревню за повитухой.

– Каково ей, должно быть, рожать в такую жару, – посочувствовала Тилара.

– Да, леди Ортон, наверное, несладко приходится, – согласилась Эдна.

– Будем надеяться, что родится мальчик, – заметила Тилара.

Они миновали Дарквилл и вышли на большую дорогу.

– Я слышала, что прошлой ночью ведьмы снова собирались в лесу, – сказала Эдна. – Говорят, что даже сам Хантер бывает на этих сборищах.

– Кто такой Хантер? – спросила Тилара.

– Как, ты не знаешь Хантера? – удивилась её подруга. – Это самый могущественный колдун во всей округе. Этого колдуна знают даже в соседних графствах, не говоря уже о графстве Эркли… Ну да, ты ведь не здешняя. Говорят, он заговаривал оружие для Ортона, чтобы оно поражало без промаха в бою или на охоте. Ты что же, разве не слышала о стрелках-колдунах?

Тилара призналась, что, правда, кое-что слышала.

– Но это было так давно, что я не помню, кто о них говорил, когда и по какому поводу, – добавила она.

– Стрелки-колдуны заговаривают оружие, – пояснила Эдна. – Говорят, что для этого они стреляют в икону с изображением Спасителя… – женщина истово перекрестилась, – и после этого оружие бьёт без промаха. Если вытащить такую стрелу и пустить в твоего врага, она сама найдёт его, пусть даже в полной темноте.