— КОЛОТУН! — Дима вытащил из кармана длинную катушку с верёвкой.
К концу верёвки была привязана игла, а в десяти сантиметрах от неё находилась крупная картофелина.
— И что же ты собираешься с ним делать?
— Стучать! — прыснул Дима.
Его озарила улыбка, ничуть не удивившая девочку.
— Кому стучать?
— Догадайся!
— Даже не знаю.
— Ты даже не пытаешься подумать! Ты хоть знаешь, что сегодня Хэллоуин?!
— Знаю.
— И ты знаешь, что все дети в ночь с 31 октября на 1 ноября обязаны сделать взрослым какую-нибудь пакость?
— Нет, про это я не слышала. Но я знаю, что все нормальные девочки собираются сегодня на дискотеке, а меня не отпускает мама, потому что я ещё…
«…маленькая», — понял Дима.
— … потому что у меня плохие оценки по алгебре и геометрии. Сказала, что я пойду на дискотеку, только когда их исправлю. Но на самом деле она не хуже меня знает, что я их никогда не исправлю, поэтому так и говорит. Чтобы никуда не отпускать!
— А я тебе вот что скажу, — произнёс Дима с такой гордостью, будто только что нашел решение всех проблем. — Мы не пойдём на дискотеку. И если ты скажешь своей маме, что не идёшь на дискотеку, а идёшь к соседу поболтать, она тебя отпустит. Кстати, можешь добавить, что я помогу тебе с алгеброй…
— Ой! — отмахнулась девочка. Скрыть, что она не озадачена предложением друга, Кристина не смогла. — Нашёлся умник! Ты сам едва сводишь концы с концами, что по алгебре, что по геометрии!
— Но ведь твоя мама об этом не знает.
— Кто тебя вообще учил врать родителям? Это нехорошо!
— А хорошо сидеть дома и изображать, что ты занимаешься уроками, а на самом деле мечтаешь о дискотеке?
Кристина промолчала. Дима подумал, что девочка и впрямь не особо занята, а в её мыслях давно бродило искушение избавиться от домашнего ареста. И он сделал своего рода геройский поступок — освободил принцессу из заточения.
— Ладно, — в итоге произнесла Кристина. — Уговорил. Так им и передам. Скажу: Дима пообещал получить за меня пару троек по алгебре, чтобы в четверти хотя бы что-нибудь поставили. Тогда у меня у будет повод отвертеться. Потому что я сказала маме, что выйду пообщаться с тобой только у калитки.
— Да, — с гордостью ответил Дима.
Кристина вздохнула.
— Ещё что-то хочешь сказать? — спросил он девочку, как только они довольно далеко отошли от своих дворов.
— Конечно, — Кристина кивнула. — Во-первых, куда мы идём?
Тонкая корка льда хрустела под их ногами. Девочка старалась выбирать место покрепче, но всё равно ступала туда, где мягкая грязь засасывала её сапоги. Вскоре Кристине это надоело, и она потянула Диму на тротуар.
— За углом есть двор с синим забором, — прошептал Дима. — Там живёт старая-престарая бабка…
— Я поняла, о ком ты говоришь. Бабка, у которой не всё в порядке с головой.
— Да всё у неё в порядке с головой. Просто она злая и сварливая. Ей давно надо дать по ушам!
Дима нисколько не сомневался в своих намерениях, но подстёгивало его совсем другое. Дело в том, что в округе было не так много семей, к кому бы он мог подобраться со своей затеей. И он понимал: там, где его шутку не оценят, приговор будет весьма суровым.
— Отличная идея! Чур, я подожду тебя за двором.
— Нет, — усмехнулся Дима. — Мы оба будем ждать её за двором. Я прикреплю к её окну колотун, натянем верёвку и спрячемся на дереве.
— На дереве? — удивилась Кристина. — Я не полезу на дерево!
— Почему?
— Я же в сапогах и школьной куртке!
— Ну и что?
— Как что? — девочка остановилась. — Короче, делай что хочешь, а я буду ждать тебя… здесь.
Она остановились за кладкой кирпичей, не дойдя до намеченного пункта два двора.
Дима нахмурился. Вытащить единственную подругу из дома в такой холод уже было достижением, но потерять вот так…
— Хорошо, — согласился Дима. — Мы не полезем на дерево. Мы убежим и спрячемся…
— Бегать и прятаться я тоже не хочу, — заявила Кристина. — Эти сапоги вообще не для беготни и игр в прятки. В них желательно ходить по чистым ровным поверхностям.
«Какого чёрта ты вообще обула сапоги!» — хотел выкрикнуть Дима. Но всё же сдержался. Когда друзей вокруг нет, приходится жертвовать чем угодно, лишь бы сохранить то, что есть. Поэтому он не стал спорить с Кристиной. Вытащил из кармана колотун и показал девочке:
— Вот!
Кристина хмыкнула.
— Напоминает оторванный хвостик ослика Иа.
— Это колотун! — Дима покрутил картофелиной у её носа. — А это — игла колотуна. Вставляешь иглу под штапик, натягиваешь верёвку и прячешься.
— И что потом?
Дима стукнул картофелиной Кристину по лбу. Он ожидал, что девочка обидится и скажет, что он идиот. Но вместо этого Кристина прищурилась, как это делает каждый второй, получая шлепок, а когда действие закончилось, улыбнулась:
— Какой ты умный, Димочка!
Последняя реплика вконец испортила его настроение. Он уже был не рад, что взял девочку с собой.
— Не хочешь — как хочешь. — Он повернулся к ней спиной и зашагал к намеченной цели.
— Стой!
Дима оглянулся, словно привлечённая свистом собака. Его ноги замедлили поступь, но, пока Кристина собиралась что-то сказать, его внимание отключилось. Какая-то часть его внутреннего «Я» подсказывала, что подруга никуда не денется. Хотя стоять за кирпичной кладкой ей тоже вряд ли захочется: холодно, мерзко и одиноко. Одним словом — место, куда девочки стремятся меньше всего.
— Подожди! — она окликнула его и побежала следом.
«Так я и думал!» — мелькнула мысль у Димы.
Они прошли ещё один двор и остановились у синего забора, где дорожка была настолько разбита, что даже при свете дня нельзя было найти плитку, которая стояла бы ровно и никуда не двигалась. Впрочем, вся улица выглядела не намного лучше, поэтому Дима не испытывал особых трудностей в поисках нужного места. Он остановился напротив окна неприметного дома, дождался, пока ноги найдут твёрдую опору и перестанут разъезжаться, и сказал:
— Пришли.
— Как хорошо! — подытожила Кристина. — И что дальше?
— Дальше… — Дима посмотрел по сторонам. — Дальше ты стой здесь, а я установлю колотун на окно.
Он посмотрел по сторонам. Не обнаружив никого, кто бы мог увидеть его за непристойным занятием, Дима вскарабкался на забор и шлёпнулся с другой стороны.
— Ты бы мог делать это потише? — услышал он комментарий к своему действию.
— Мог, — буркнул Дима и приблизился к окну.
По его коже уже побежали мурашки.
Участок улицы, где находился дом старухи, не имел ни единого фонаря, и, когда луну заслоняло ковром туч, здесь было черно, как под землёй. Даже возвращаясь из школы, Дима время от времени оборачивался назад — удостовериться, что за ним никого нет. Хотя он не совершал ничего незаконного — просто шёл домой. А сейчас, уместившись на чужой территории, под окном не самого благополучного дома, он ощущал себя на острие ножа, которое медленно накаливали на огне.
«Давай же! — подбодрил он себя. — Вешай чёртов колотун и прячься!»
Дима выпрямился. Чтобы достать до штапика, ему пришлось встать на ноги и высунуть голову над забором. Он очень боялся, что старуха увидит его в окно. Хотя её зрение было уже очень далеко от нормы, он знал, что старые люди умеют чуять не хуже собак. И если его заметят, неприятностей не избежать.
Дима изогнулся — теперь его голова не витала напротив стекла, а находилась за оконной рамой. Он вколол иглу под верхний штапик — картофелина повисла на середине окна, и руки Димы задрожали. Всё! Дело сделано — оставалось только размотать катушку с верёвкой и спрятаться на безопасное расстояние.
— Ты скоро? — прошипела Кристина.
— Да. — Дима передал ей катушку. — Осторожно разматывай и прячься за лавкой.
Кристина взяла катушку и через секунду скрылась за лавкой. Дима искоса глянул на окно. Верёвка натянулась, и ему показалось, что игла вот-вот выскочит из-под штапика. Его накрыла легкая паника, но кричать при девочке он не мог. Шум действовал ещё более пугающе, чем всё остальное. Дима сжал кулаки, про себя выругал Кристину за её бездарную обходительность и придержал верёвку. Ему вновь пришлось приблизиться к окну (чего он так противился) и простоять в неловкой позе около минуты, пока верёвка не ослабла и девочка не подала сигнал, что всё готово.
