Ирина Скидневская - Фэнтези-2005

К полудню благородный рыцарь-паук Леопольд XVII выбрался на опушку. Деревья здесь росли в форме обратной свастики. Дорога впереди кубарем скатывалась с холма и взлетала на деревянный мост через неширокую речушку, на котором стоял ржавый полосатый шлагбаум. На огромном валуне, торчащем из топкого берега реки, лежала огромная ящерица, поблескивавшая желтым змеиным брюхом.

Рыцарь-паук подъехал к берегу и привстал на стременах.

— Эй, на камне! — закричал он. — Ты кто? Тварь ли дрожащая или право имеешь? Бессловесная ли рептилия, божьим промыслом достигшая невероятных размеров? Магический ли зверь, способный подражать членораздельной человеческой речи? Древнее ли чудовище, которое может поддерживать философическую беседу на любом из цивилизованных языков? Или безнравственно оголивший срамные места благородный рыцарь, коего я вскоре включу в пищевую цепочку?

Собственно говоря, сэр Леопольд не был абсолютно точен с академической точки зрения: древние чудовища тоже относились к магическим животным, но прожитые тысячелетия наделяли их таким могучим жизненным опытом, что немногие изначально разумные могли вести с ними беседу на должном уровне. Победить древнее чудовище на поле битвы, на теннисном корте или за шахматной доской было неимоверно сложно, однако такая победа сразу поднимала одержавшего ее рыцаря на несколько пунктов в общем рейтинге. Благородными же рыцарями становились исключительно представители изначально разумных рас, коих к настоящему моменту этнографами было открыто столь много, что порой Леопольд не мог сказать с уверенностью, что за живое существо стоит перед ним, — если, конечно, на твари не было рыцарского доспеха.

Огромная ящерица открыла один глаз и внимательно посмотрела на паука.

— Рыцарь я, рыцарь, — буркнула она, потягиваясь. — Желтый рыцарь-рептилия Гекко II. Я страж моста, и никто не проедет по нему без моего ведома. Подожди, сейчас я надену свой полный турнирный доспех XV века и преградю тебе дорогу. — Ящер сполз с камня и исчез в высокой траве. Было слышно, как он чем-то шелестит и стукает, вжикает «молниями» и бормочет: — Вот ведь… на посту день и ночь… один раз позагорать решил… надо же было какому-то остолопу…

Паук заметно огорчился рыцарству ящерицы.

— Черт! Надо было подкрасться бесшумно и распороть тебе брюхо карандашом, — заявил он. — Я-то наивно решил, что ты из бессловесных тварей и испугаешься уверенной поступи и зычного голоса доблестного рыцаря.

— Ага, держи карман шире, — злорадно отозвался ящер, выезжая на мост в боевом облачении. Скакуном ему служила огромная личинка колорадского жука. — В следующий раз будешь умнее!

— Да уж. — Сэр Леопольд немного поразмышлял, потом крикнул: — Послушай-ка! Я могу отъехать на тысячу шагов вправо и форсировать реку вброд. Но меня огорчает твое поведение, поэтому я проеду по мосту. Прочь с дороги!

— И не подумаю, — заявил рыцарь-ящерица. — Охранять этот мост приказала мне моя Дама Сердца, леди Лигейя. Никто не проедет здесь без ее разрешения!

— Твоя Дама Сердца — просто идиотка! — рявкнул паук.

— Я знаю, — уныло кивнул Гекко. — Но что поделать?

— Послушай! Я могу отъехать на тысячу шагов влево и переправиться через реку по другому мосту. Но это уже дело принципа. Прочь с дороги!

— На соседнем мосту то же самое, — сказал ящер. — Там оборудовал блок-пост серый рыцарь-волк Люпус Эст V.

— Что, тоже Дама Сердца? — понимающе поинтересовался Леопольд.

— Ага, — кивнул Гекко. — У нас с ним одна Дама Сердца. Отсюда и плачевный результат. Она резво прыгает к тебе в постель, а когда ты ей надоедаешь, ставит сторожить мост, пока не сгниешь от сырости или тебя не включит в пищевую цепочку проезжий благородный рыцарь.

— По дороге я оприходовал уже трех стражей моста, — припомнил паук.

— У леди Лигейи всегда было море поклонников.

— Ну хорошо, — заявил сэр Леопольд. — Довольно болтовни. Начнем честный поединок.

— Начнем, пожалуй. Для чего ты держишь свое славное оружие за спиной, благородный сэр рыцарь?

— Так надо. Как ты думаешь, благородный сэр рыцарь, что позволило мне победить трех стражей моста подряд?

— Возможно, воинская доблесть и беззаветная отвага, сэр рыцарь?

— Не совсем. Скорее вот это. — Леопольд XVII извлек из-за спины крупнокалиберный винчестер и передернул затвор. — Увы, в наше непростое время прав не тот, у кого больше прав, а тот, у кого ружье.

И одним выстрелом он снес рыцарю-ящерице голову.

Как следует подкрепившись, паук устроил себе дневную сиесту и выдвинулся в путь, едва спала дневная жара. Личинку колорадского жука, на которой ездил его поверженный противник, рыцарь полил бензином и, щелкнув зажигалкой, некоторое время с нескрываемым удовлетворением наблюдал за агонией гигантского насекомого.

Миновав обширный старый бурелом — из переломленных и расщепленных стволов деревьев торчала во все стороны ржавая железная арматура, — а также силиконовое поле, заросшее высокими, по пояс, колючими резисторами и микропроцессорами, доблестный рыцарь-паук Леопольд XVII увидел вдали на холме величественный замок с пятью готическими башнями и тарелкой спутникового телевидения на крыше. Ободренный увиденным, рыцарь жестоко пришпорил своего скакуна.

Ров, окружавший замок, оказался наполнен царской водкой, однако сэр Леопольд был чемпионом королевства по затяжным тройным прыжкам в левую сторону с бамбуковым шестом, поэтому преодолеть данное препятствие ему не составило никакого труда. Отбросив дымящийся от воздействия кислоты шест в сторону, он приблизился к воротам замка. Видеокамера над воротами провернулась, уставившись на него черным зрачком объектива.

— Сэр странствующий рыцарь? — осведомился домофон приятным женским голосом.

— Нет, работник социального обеспечения, — съязвил паук.

— Вы явились насиловать и грабить?

— Нет, переводить старушек через дорогу!

— А если вас не впустят, вы взломаете дверь?

— Нет, вскрою отмычкой, — рыцарю наскучило острить.

— Что ж, тогда проходите, — буркнул домофон.

Ведя в поводу покорно вздыхающего Натрещала, преодолевшего ров одним могучим прыжком, рыцарь вошел в распахнувшиеся ворота. Попав в прихожую, он надел тапочки, пригладил перед зеркалом щетину на лапах, привязал скакуна к стойке для зонтиков и, надменно сверкая глазами, начал подниматься по лестнице, устланной ковровой дорожкой из рубероида, на второй этаж.

На втором этаже Леопольд обнаружил вместительный охотничий зал, посреди которого за дубовым столом, заваленным пустыми бутылками, сидела юная женщина поразительной красоты с опухшим лицом. Увидев вошедшего паука, она привстала и попыталась сделать реверанс, но наступила на подол платья, громко икнула и, едва не упав, тяжело опустилась обратно на табуретку. Судя по всему, большая часть бутылок на столе была опустошена ею совсем недавно. Впрочем, когда неизвестная дама заговорила, ее речь поразила рыцаря своей безукоризненной учтивостью, несмотря на наполнившие пространство ядовитые сивушные пары — видимо, сказывалась многолетняя практика по поглощению крепких алкогольных напитков, в результате которой женщина мастерски научилась обуздывать хмельного демона:

— Здравствуйте, благородный сэр рыцарь! Не желаете ли тяпнуть по маленькой с дорожки?

— Благодарю вас, любезнейшая, — с достоинством отвечал сэр Леопольд. — Я заехал только засвидетельствовать свое глубочайшее почтение хозяину этого замка и не нуждаюсь абсолютно ни в чем, кроме хорошего обеда, пристанища на ночь, зарядного устройства для мобильного телефона, двух симпатичных девиц, которые согревали бы меня в течение ночи и коих я затем захватил бы с собой, нескольких сундуков золота, четырех гигантских кальмаров и шагающего экскаватора для торжественного эскорта, бочонка выдержанного мескалю и третьего номера журнала «Хастлер» за 1986 год с сохранившимися рекламными купонами. Но вначале мне хотелось бы узнать ваше блистательное имя.

— Можете называть меня леди Морелла, — сказала дама. — Так меня ласково называли в детстве.

— Черный рыцарь-паук Леопольд XVII, — представился сэр Леопольд. — В детстве меня называли Букашечкой. Но позволено ли будет узнать недостойному, чем вызван тот факт, что, вламываясь в ваш замок, я не встретил совершенно никакого сопротивления? Ни хорошо оборудованных долговременных огневых точек, ни боевых стоматологов с портативными бормашинами наперевес, ни хотя бы челяди, вооруженной сковородками и дальнобойными чернильными ручками «Паркер»? Что за странные процессы протекают в ваших владениях?

— Всему виною дракон, поселившийся в окрестностях замка, благородный сэр рыцарь, — с грустью отвечала дама. — Дракона привел злой волшебник Ниимаш, когда я отказалась сыграть с ним в шашки. Какая мерзость! — Мореллу передернуло, и она залилась пьяными слезами. — В шашки!..