— Я согласна, — сказала Дебора. — Именно Кэсси отвечает за успех миссии.
Ник поднял руку:
— Я присоединяюсь.
Щеки Адама побагровели, Фэй вздохнула с сожалением.
Лорел подобрала свой блокнот и карандаш:
— Хорошо. Кто хочет что-нибудь добавить к этому списку?
* * *
Адам задержался у входной двери Кэсси, ожидая, когда остальные уйдут, каждый со своим собственным заданием. Он склонил к ней голову, отвел глаза и сказал:
— Нам надо поговорить.
— О чем?
— О Скарлетт.
— Последнее время мне кажется, что ты хочешь говорить только о ней, — сказала Кэсси.
Застенчивый взгляд Адама сразу стал серьезным:
— Я понимаю, что тебя огорчает, Кэсси. Но я предложил найти Скарлетт не для того, чтобы пригласить поужинать. — Он улыбнулся. — Ты это знаешь.
Кэсси действительно знала это, но все еще негодовала на Скарлетт из-за той напряженности, которая возникла в их отношениях с Адамом. Это негодование распространялось и на Адама.
— Вот это я и хотел сказать, — Адам крепко обнял Кэсси на прощание.
Кэсси не ответила на его объятие. Умом она понимала, что Адам не сделал ничего плохого, но ее сердце упорствовало. Теперь, когда она смотрела на Адама или когда он прикасался к ней, она видела только Скарлетт и нить. Как ни старалась Кэсси избавиться от ревности, она никуда не девалась.
Как только Адам ушел, Кэсси постаралась отвлечь себя от мыслей о своей любви и начала приводить в порядок кухню. Скоро домой вернется мама; как она будет рада, когда увидит, что в доме нет ни пятнышка!
Когда она подметала пол на кухне, наслаждаясь банальным чувством победы над домашней пылью и грязью, из подвала поднялся Ник.
Кэсси плотнее обхватила ручку метлы.
— Куда-то собирался? — спросила она.
Ник вынул метлу из ее рук:
— Нет, пока ты не предложишь себя в качестве сопровождающей.
— Может быть, предложу, — засмеялась Кэсси, — но только после того, как этот пол станет чистым.
— Считай, что все сделано. — Ник начал ровными взмахами подметать пол.
Кэсси смотрела, восхищаясь тем, как легко он справляется с физической работой.
Ремонт двигателей, работа с гаечным ключом и трубами, колка дров — Ник был великолепен там, где требовались физические навыки. Починить то, что поломалось, или подмести пол — все это отлично у него выходило. В нем была эдакая брутальная простота, которой Кэсси слегка завидовала.
Ник перестал подметать и положил обе руки на ручку метлы.
— О чем задумалась? — спросил он.
— Мне придется заплатить тебе, если я начну рассказывать.
— Попробуй, — усмехнулся Ник. — Первый сеанс психотерапии бесплатно.
Кэсси прислонилась к кухонному столу:
— Ладно, для начала: мне снятся ужасные сны.
— Думаешь, это из-за Книги? — спросил Ник.
— Думаю, да. С пор как Книга появилась в моей жизни, у меня возникают разные странные чувства. — Кэсси помолчала и продолжила: — Ис Адамом неразбериха.
Обычно Ника передергивало каждый раз, когда Кэсси произносила имя Адама, но на сей раз никакой реакции не последовало. Взгляд его вишневых глаз был прямым и ясным, а лицо — спокойным. Кэсси внезапно почувствовала, что может рассказать ему все, и он ее не осудит. Она подошла к нему поближе.
— Ты знаешь о нити? — спросила она. — О нити между мной и Адамом?
— Печально известная нить. Ты могла бы даже не спрашивать.
— Ну так есть еще одна нить вроде этой, — сказала Кэсси. — Между Адамом и Скарлетт.
— Гм. — Ник отставил метлу в сторону и скрестил на груди крепкие руки.
— Как ты думаешь, что это значит? — спросила Кэсси.
— Важнее, что об этом думаешь ты, — голос Ника был заботливым и теплым.
Кэсси покачала головой:
— Не знаю, что и думать.
— Лично я, — сказал Ник и многозначительно посмотрел на Кэсси, — думаю, что люди сами выбирают, кого им любить.
Оба замолчали. В этот момент между ними словно проскочила электрическая искра, и Кэсси почувствовала внутри какой-то трепет. Нечто неудержимое. Жар.
Не раздумывая, она взяла лицо Ника в ладони и поцеловала его. Поцелуй был внезапным и страстным, не похожим на нежные поцелуи с Адамом. Она жаждала его с такой силой, которой никогда в себе не подозревала. И в тоже время она чувствовала, что их ничего не связывает, — именно такую разобщенность с Адамом она ощутила в спальне, в ночь после того, как прикоснулась к книге. Как будто ее разум и тело существовали отдельно друг от друга. Она хотела остановиться, но не могла и продолжала целовать Ника до тех пор, пока он не отстранился и в потрясении не коснулся пальцами своих губ:
— Что это было, черт возьми?
Кэсси была потрясена так же, как он.
— Я не знаю, — сказала она. — Прости меня.
— Не делай так больше, пока не захочешь поцеловать именно меня. — Глаза Ника сверкнули, но в воздухе между ними продолжал струиться все тот же ток.
Кэсси знала, что если сейчас же не уйдет, то сделает что-то такое, о чем потом будет жалеть. Она повернулась, бросилась вверх по лестнице в свою спальню и закрыла за собой дверь. Кэсси не знала, как ей отнестись к тому, что произошло. Она не собиралась целовать Ника, но оказалось, что она его целует. Воспоминание об этом немедленно заставило все ее тело трепетать. Кричащий темный голод глубоко внутри Кэсси был утолен, и осталось только ощущение пустоты.
На следующее утро Кэсси проснулась, снедаемая идущим из глубины души чувством вины и стыда. Это был всего лишь поцелуй, но его не должно было быть. Как она могла? Еще до того, как сбросить одеяло и встать с постели, она позвонила Адаму. Ей нужно было все уладить.
Он ответил сразу, но в голосе звучало недовольство. Или он был чем-то раздражен?
— Я не вовремя? — спросила Кэсси.
— Да нет, нормально, — резко ответил Адам. — Что случилось?
— Я надеялась, мы сможем поговорить. Встретимся на утесе?
— Я не могу.
— Это важно.
Адам нервно откашлялся:
— Я не против, но мне надо готовиться к тесту по истории.
Он лгал так явно, что его ложь была оскорбительной.
— И когда же ты начал так серьезно относиться к учебе? — спросила Кэсси.
— Ты о чем? Всегда так было.
Кэсси понимала: что-то не так. Голос Адама звучал взволнованно и непривычно высоко: любимый явно что-то скрывал.
— А мы можем поговорить прямо сейчас? Всего несколько минут? — спросила Кэсси. — Мне нужно сказать тебе кое-что, я не хочу откладывать разговор.
— Знаешь, сейчас правда нелучшее время. Мне нужно кое-что доделать.
Кэсси не верила своим ушам. Должно быть, Адам зол на нее, иначе он не стал бы так себя вести. Но в этом не было смысла. Только вчера вечером он сказал, что любит ее.
— На самом деле, я хочу поговорить, — сказал Адам, — только придется подождать. Извини, Кэсси, я не могу больше говорить. Я перезвоню позже.
Кэсси попрощалась и еще несколько секунд слушала тишину, которая воцарилась на другом конце линии после того, как Адам повесил трубку. Наверно, трещина в их отношениях шире, чем она думала. А ведь Адам еще не знает самого худшего!
Если он уже так огорчен неизвестно чем, что же он сделает, узнав о ее поцелуе с Ником?
* * *
Прошло несколько часов, но Кэсси так и не смогла выбросить из головы телефонный разговор с Адамом. И дело было не только в том, что ее огорчила ложь. Она это заслужила. Он был прав, когда даже не захотел слушать ее патетические извинения. На его месте Кэсси точно так же не захотела бы разговаривать.
Был еще один человек, перед которым также следовало извиниться, и Кэсси надеялась, что хотя бы он выслушает ее.
Она наполнила несколько тарелок овощами с курятиной и понесла их вниз, чтобы был предлог поговорить с Ником.
Когда она вошла в тайную комнату, Ник вместе с Деборой и Сюзан сидел на диване и смотрел какой-то дурацкий ужастик; они жевали попкорн и смеялись. Никто из них не повернулся в ее сторону, но, когда Кэсси взглянула на Ника, ей стало стыдно. Она поставила еду на кухонный стол и повернулась, чтобы побыстрее убраться.
Ник заметил ее, резко вскочил и взял за руку.
— Эй, — сказал он, — ты куда?
Кэсси бросила взгляд на Фэй и Лорел, но те никак не отреагировали на этот порыв Ника, возможно даже не заметив его: обе были в наушниках и смотрели в ноутбуки. А Дебора и Сюзан настолько увлеклись зрелищем крови и кишок, что не обращали на Ника и Кэсси никакого внимания. Наоборот, они сделали погромче, чтобы заглушить посторонние звуки.
Ник отвел Кэсси в сторону:
— Ты меня избегаешь, но для этого нет причин. Если надо поговорить об этом, давай поговорим.
Мысли крутились в голове слишком быстро, чтоб связно выразить их словами.
— Я не знаю, что случилось вчера вечером, — сказала Кэсси. — Прости меня. Я сама не своя последнее время.
