— Я не хочу!
— Хочешь, я бы даже сказал, жаждешь. — Сказал он с легкой иронией.
И причем здесь только ирония?
— Нет!!!!!
— Признайся. — Улыбаясь, сказал он.
— Я не хочу этого!!!
Он держал мою руку, как в тисках. Я хотела вырвать её, но безрезультатно. Он усмехнулся:
— Ты же знаешь, что во мне сила двадцати человек. Не пытайся вырваться, ты никуда от меня не денешься.
Вот гад! Его самоуверенность взбесила меня так сильно, как никогда! Со всей дури я дёрнула руку, и она кое-как выскользнула из ледяного плена его красивых рук. Толкнув его, я бросилась к двери. Не заперто. Оказалось, что квартира находилась на первом этаже.
Выбежав на улицу, я побежала, не зная куда. Только знала, что это бесполезно.
Остановившись, я увидела, что он стоит в метре от меня и улыбается. Его клыки были белы, как первый снег.
— Беги. — С издёвкой сказал он.
И я побежала. Не столько от страха, сколько от отчаяния.
Прибежав домой, я заперла все замки, повключала везде свет, а когда зашла в спальную комнату, он развалился на моей кровати и укоризненно смотрел на меня.
— Ты же знаешь, что это бесполезно.
Да, я знала… Но всё равно боролась с собой. Желание быть рядом с ним, и быть собой терзали меня.
— Вот именно, — он читал мои мысли! — будучи рядом со мной, ты сможешь быть собой! Ведь все эти годы ты не могла понять, чего тебе не хватало. А теперь скажи мне это. Ты уже поняла.
Я молчала. Я не хотела в этом признаться даже самой себе. Да я его не знаю!
Вижу в третий раз в жизни! Это бред какой то! Крепко зажмурилась, а когда открыла глаза, он улыбался мне.
— Скажи это.
— Тебя. — Сказала я обреченно.
— Да. Меня! Ведь ты, Ксения, любишь ночь из-за меня! Ты живёшь снами, потому что сны — это я! Ты же знаешь это!
— Я не хочу!
— Хочешь.
— Пойми, я принадлежу миру этих вещей, и этих людей! А ты- чужой!
— Уже нет! Ты всегда была моей, и сейчас ты моя! Ты же все чувствуешь! Тебе не нужен этот мир, сколько раз ты его хотела оставить, не принадлежа ему.
— Я не вещь!
— Именно поэтому ты моя. Всю твою прошлую жизнь тобою помыкали, ты жила по правилам, которые тебе вовсе не нравились! А я предлагаю тебе вечную и красивую жизнь. Я исполню все твои мечты! Ты же хочешь этого!
— Хочу. Но это одна сторона медали. А как же другая? Я не желаю убивать, чтобы жить. Я хочу видеть рассветы, общаться с людьми, хочу Жить!
— Ты никогда не боялась смерти, и жила, когда умирали другие. Да и Жила ли? Я бы назвал это существованием. Ты по-прежнему сможешь общаться с людьми, вопрос в том, захочешь ли ты этого сама. Ты всё равно станешь моей. Ты это знаешь и хочешь.
Да, знаю! Знаю, но не хочу!
— А что касается солнца, оно тебе будет не нужно. Ведь ты станешь хозяйкой луны!
Господи, я не хочу!
Не успела я ответить, как он внезапно оказался рядом и пронзил мою шею острыми, как бритва клыками. Я чувствовала, как жизнь уходит из меня. Но знала, что при этом буду жить.
Ощущения, которые я испытала, были схожи с агонией, плавно перерастающей в экстаз. Потом я почувствовала солёный вкус на губах. Он поил меня своей кровью.
Когда рот был полон, я сглотнула…
Прощайте…
Я чувствовала, как в меня вливается новая жизнь, при этом я видела различные места — джунгли, светские вечера и небо, усыпанное звёздами. Я видела любовь и ненависть, животную страсть и дикий ужас! Видела множество смертей — легких, быстрых, мучительных, красивых… Я видела его жизнь. Жизнь моего Геминуса.
Вместе с его кровью в меня втекала бессмертная жизнь.
Он выпивал меня снова и снова. А я с каждым глотком его крови умирала и оживала одновременно.
Открыв глаза, я ощутила мир по-новому. Каждая вещь, будто жила, отдельной от реальности, жизнью. Цветы, стоящие возле кровати были самоцветами непередаваемой красоты! А потом все исчезло, исчезла я.
Подняв глаза, я увидела его. Он держал меня на руках, как пушинку. Его чёрные волосы падали на мраморное лицо, а черные глаза блестели, как звёздочки.
— Геминус… — Прошептала я.
— Да, любимая. Я — Геминус. А теперь закрой глаза и ни о чём не думай.
Я покорилась. Вдруг я почувствовала лёгкое покалывание на пальцах рук и ног.
Мне было тепло и приятно. Я ощущала полёт, как в своих снах, и поняла, что он несёт меня домой, к себе… К нам…
Очнулась я от приятного тепла внизу живота. Легко, спокойно. Чувствовала нежные губы целующие мою шею, сильные руки, прижимающие меня к холодному, сильному телу. Поцелуи становятся все настойчивей, всё ниже, всё горячее. Ммм, как хорошо…
Стоп! Поцелуи!? С меня слетают последние крупицы сна, начинаю вырываться из крепких объятий, одновременно, пытаясь понять, что вообще происходит. Увидела огромную кровать (на которой я лежу, кхм, то есть мы…) всю в черном шелке, который был повсюду, на стена, на полке, на полу, и укрыта по пояс я была тоже им. Кое- как скинув холодную ткань, увидела, что я абсолютно обнажена. Меня обуял страх и ужас. Мне захотелось убежать отсюда. Начинаю вырываться.
— Тише, тише. — Крепче прижимает меня к себе.
Я стала извиваться из объятий, а он успокаивающе погладил меня по волосам и стал целовать.
— Пусти! — Закричала я, он нехотя разжал объятья. Я сразу же слетела с огромной кровати. Захотелось забиться в какой-нибудь угол, двери я нигде не видела.
— Не волнуйся, мы спали, ведь когда я превратил тебя, близилось утро.
— Где я?!
— МЫ дома. Забудь о своей старой жизни. Отныне ты хозяйка ночи и моя жена!
Я поняла, о чём он говорит — он превратил меня в вампира и теперь навеки его кровь во мне, а моя в нём. И с этого момента мы принадлежим друг другу. Я была в отчаянии!..
— Почему я?!
Минуту он разглядывал меня. Под его пристальным взглядом меня начало трясти.
Но почему то моя нагота меня не смущала.
— За всю свою жизнь во мраке я не встречал такую, как ты. В тебе есть что-то схожее со мной. Когда ещё я был человеком, я был как ты. Был такой же упрямый, скрытный, всегда добивался, чего хотел. Для всех я так же был загадкой, меня так же никто не мог понять. Ведь тебе это до боли знакомо… Во мне с детства была скрытая сила. Полная луна будила во мне чувства, не схожие ни с какими…
— Я знаю. Это чувство… Знания тьмы, и ощущение огромной внутренней силы…
— Да! Именно из-за скрытого потенциала пятьсот лет назад старый вампир превратил меня. Оказалось, я могу многое, чего не могут подобные нам. Теперь я нашёл эту силу в тебе. Вместе мы- хозяева ночи!
— Зачем?
— Чтобы Жить! Познав свои новые возможности, ты поймёшь это! Живя в мире людей, ты не Жила, а существовала. Согласись с этим. В моём мире ты получишь всё, что пожелаешь! Ты будешь жить, как захочешь! Люди будут марионетками в твоих руках, как ты когда-то в их!.. Я люблю тебя… — С этими словами он подошёл ко мне и поцеловал. Я не оттолкнула его.
— Я согласна…
Он облегчённо вздохнул и обнял меня так нежно, что я обомлела. Ради его улыбок, смеха и объятий я была готова на всё. То же самое чувствовал, и чувствует он. Я это знала тогда и, знаю, по сей день.
Я посмотрела на свои руки — они стали белые, как мел. Длинные ногти сияли неоном. Он подвёл меня к зеркалу, (вопреки поверьям мы отражаемся в зеркалах), моё бледное лицо освежал лёгкий румянец, а глаза стали ещё выразительней и в их глубине плясали огни. Моё женственное тело стало приделом желаний, и оно вечно!
Волосы стали, как позолоченные, а во рту прорезались острые, как бритва клыки.
Я была довольна…
Он нежно поцеловал меня.
— Милая, тебе нужна кровь для полного превращения, а то твоё тело ещё живо и уязвимо. — Сказал он, протягивая мне одежду.
Мы вышли на улицу.
— Геминус…
— Да?
— Расскажи, что меня ждёт?
— Я не хочу рассказывать, ты сама все познаешь. Но скажу одно — ты будешь счастлива! Но сначала тебе нужна первая жертва.
На одной из улиц города мы нашли молодую бродяжку. Мысленно Геминус приказал ей подойти и покориться. Он позволил мне это слышать.
Когда она подошла — от неё повеяло запахом, которого я не знала, будучи живой.
Это был запах смерти и крови! Ммм… рот наполнился слюной. Этот запах божественен…
Она не сопротивлялась. В её глазах читалась тупая покорность.
Ощущения, испытуемые при питье человеческой крови не схожи ни с какими определёнными. Я могу лишь, похоже, описать, так как, в человеческом лексиконе нет таких слов, чтобы рассказать мои ощущения.
Это что-то сродни с экстазом, умиротворением и счастьем.
Я ощутила себя хозяйкой жизни! Я могла даровать её или отнять, могла сделать эту девушку богиней и могла сломать, как куклу!
Возможно, мне показалось, но кажется, Геминус произнёс: "Эта минута стоила пятисотлетнего ожидания!"
Опустошив эту девушку чуть ли не до последней капли, я осторожно положила её.
