- А я просто еду, - насупилась девушка.
- Не хочешь, не говори, - ничуть не обиделся Ил. - Пойдем ко мне в купе. Там мои соседи: молодая пара - нормальные ребята, да старик - мировой такой дед. Они не будут против, вот увидишь.
- Идем, - сразу, не ломаясь, согласилась Видана.
Она была уверена, что этот домогаться не будет. К тому же, ей было просто необходимо погреться. Для полного счастья, ей еще только заболеть не хватало. А это было вполне вероятно с ее неокрепшим измотанным организмом. К тому же, продолжать здесь отсвечивать было бы намного глупее.
Глава 17.
- Ой, - вскрикнула Видана, шагнув вслед за парнем.
Когда она стояла, опершись спиной на стену, перенеся весь вес своего тела на здоровую ногу, то боль практически не ощущалась. В своих мыслях, одной горше другой, она и вовсе забыла о травме. Это была самая маленькая из ее неприятностей, почти пустяк. Теперь же лодыжку словно прострелило. Девушка, неловко покачнувшись и потеряв равновесие, упала на спину Ильи, сжав зубы, подавляя всхлипы. На ее глазах выступили слезы, больше от осознания собственной беспомощности, чем от боли. И как она только могла думать о том, что сможет противостоять группе вооруженных профессионалов-убийц? Четверо из которых были здоровыми тренированными мужиками, и даже Лиса превосходила ее в ловкости и умении. Ощущая себя совсем больной и слабой, Веда только сейчас до конца осознала, какой утопией являлись все ее планы.
- Укачало? - Ил обернулся, помогая ей обрести устойчивость, замечая, как скривилось лицо девушки, как она, кусая губы, старается сдержать слезы. - Что с тобой?
- Ерунда, - Веда попробовала беспечно улыбнуться, но выходило плохо. - На поезд опаздывала. Торопилась. И, кажется, ногу подвернула.
Илья помог добраться Видане в свое купе и тут же энергично стал организовывать оказание ей первой помощи, не пренебрегая предложенной подмогой своих дружелюбных соседей. Когда он усадил Веду на полку и закатал штанину на ее пострадавшей ноге, пухленькая розовощекая девушка, представленная, как Лида, ахнула. Лодыжка Даны сильно опухла, кожа на ней приобрела красочные синюшно-желто-бордовые цвета обширного синяка.
- Похоже на растяжение, - пробормотал Илья. - Хорошо, если обошлось без разрыва связок. По приезду нужно бы рентген сделать. Как ты вообще еще ходить-то умудрялась?
Лидия была отправлена разыскивать лед. Ее муж Аркадий, широкоплечий увалень, с приятным, простодушным лицом под шапкой соломенных кудряшек, вызвался раздобыть аптечку. Седой бородатый старик тоже помогал, как умел. В основном, советами. Дана смущенно улыбалась, растерявшись от такого внимания, искреннего сочувствия и желания помочь.
Затем ее напоили горячим чаем с домашними пирогами. Видана то и дело замечала, как Илья, и не только он, бросает на нее недоуменные озадаченные взгляды. Она ловила себя на том, что ведет себя дико, но ничего не могла с этим поделать. Жадно набросилась на еду, едва не захлебываясь горячим питьем. Была настороженна и напряжена. Отвечала коротко и односложно, вздрагивая от малейшего шума за дверью, прислушиваясь к голосам. Она пыталась улыбаться, но получалось слишком натянуто, больше похоже на гримасы. Муж Лиды веселый, разбитной парень, рассказывал глупые анекдоты, громко хохоча, стараясь разрядить обстановку. Судя по говору, манерам и простой немодной одежде, супруги были из какой-то российской глубинки. Даже дед вставил свои пять копеек, рассказав занимательную байку из своей далекой молодости.
До чего же довел меня этот урод и вся его банда. Вот, я уже и на человека не похожа. Скорее на зверушку. Одичавшую и затравленную. Этого Вир и добивался. Превратить меня в запуганное животное. Дрессированное. Безропотное. Выделывающее кульбиты и трюки по его команде. И люди, вроде, хорошие. Добрые. А все жду какого-то подвоха. Не могу довериться. Не верю в добро. В альтруизм весь этот.
Илья посвятил старика и молодых супругов в какой неловкой ситуации оказалась Видана.
- Так пусть у нас остается, - воскликнула Лида. - Не в коридоре же ей теперь ночевать.
- Да уж, - поддакнул ее муж. - С теми мужиками ей точно одной ночью оставаться не стоит. Кто знает, что они по-пьяни учудить могут.
- Вот люди пошли, - возмущался старик, который назвался Василием. - В наше время такого безобразия, как давече, не было. Быстро с поезда бы ссадили. Да и не вел никто себя так. Стыдно было. Кому перед людьми. Кому перед Богом. И уважение к женщине, опять же было.
- Да ладно, - отмахнулся Аркадий. - Во все времена люди разные бывали. И хорошие. И плохие. Не от времени это зависит. Правила поведения в обществе - это да. Это другое…
- Хорош философствовать, - оборвал их разглагольствования Илья. - Надо что-то решать. Я Дане свою койку уступлю. Сам как-нибудь перекантуюсь одну ночку. А там, может, место какое освободится.
- А если мы вместе как-нибудь на одной кровати с ней поместимся? - предложила Людмила. - Как ты всю ночь по вагону шататься-то будешь? Сам устал, небойсь. Какой день в пути…
- Это вряд ли, - крякнул Аркадий, окидывая красноречивым взглядом полную фигуру жены. - С тобой она точно не разместится. Спихнешь ее ночью. Вторую ногу сломает.
- Так я местечко у себя под бочком могу предложить, - гоготнул дедок. - Со мной-то ей вольготней будет. Я места много не занимаю, ссохся весь. Не бойся, красавица, обжимать не буду. В прошлые времена: да… Горяч я, прыток был. А тепереча че… Стар уже…
Видана замялась, представляя себе всю комичность и нелепость подобной ночевки. И обижать старичка не хотелось. Он же по-доброму, от души.
- Так, - прервал ее терзания Ил, - ты располагайся. А я пошел. Тебе отдохнуть надо. Нога, наверно, болит. Вон, бледная вся.
- Нет, - порывисто вскрикнула Веда, - я так не могу.
- Правильно, - заулыбался Василий, - вместе ложитесь. Парнишка-то он хороший. Лапать не будет. А обнимет крепко, так еще теплее будет. И надежней. Шоб не упасть, если че. Да и все тебе приятней с ним, чем со мной, скелетом старым.
Девушка окончательно смутилась, укоряя себя за такую слабость. Если учесть то, что с ней вытворяли, скромность, казалось бы, у нее должна была пропасть окончательно. Но этот парень, он будил в ней какие-то странные чувства, природу которых она понять еще не могла.
Илья тоже совершенно стушевался, опустив голову, не зная, что и ответить. Своими хохмами дед поставил его в неловкое положение. Глядя на его мучительно сконфуженный вид, Видана рассмеялась:
- Я тоже обещаю, что приставать не буду. Честное причестное.
- Ну и ладушки, - удовлетворенно постановил старичок. - Давайте все баиньки тогда. Время уж позднее.
На нижней узкой полке тесного контакта было не избежать, они итак ели поместились на ней бочком. Повернувшись лицом к Илу, Веда прижалась к нему и положила голову на его плечо. Так, по крайней мере, она исключила риск свалиться нечаянно во время сна. Илья крепко обнял ее, окутав своим теплом и силой.
- Я тебя держу, не упадешь, - тихо прошептал он, будто бы, в ответ на ее мысли.
Непроизвольно Видана расслабилась, подсознательно доверяясь ему. Она закрыла глаза, вдыхая чудесный теплый запах его тела, поймав себя на мысли, что еще никогда не чувствовала себя так уютно, как в объятиях этого едва знакомого парня. Вслушиваясь в перестук колес, Веда сама не заметила, как отдалась на произвол сна, глубокого, как смерть.
Солнце уже давно встало. Близился полдень. Илья лежал, страшась пошевелиться, чтобы не спугнуть сон девушки. Под утро он стал беспокойным. Нежное личико хмурилось, губки подрагивали, иногда с них срывались тихие всхлипы. Все мышцы парня затекли, но он мужественно терпел, противясь желанию их размять. И все ради этой странной девчонки. Какой трогательной и ранимой казалась она. За всей ее стойкостью, напряженными точеными чертами юного лица, влажным омутом изумительных изумрудно-зеленых глаз скрывалась какая-то жуткая трагедия. В этом он был убежден. Хотелось помочь, защитить, уберечь. Как? Он не знал. А задавать вопросы пока не решался. Просто не имел на это права. Кто он ей? Случайный попутчик. И нужно ли ей эта его помощь?
Дед Василий сошел с поезда еще ранним утром. Аркадий и Лида решили позавтракать в вагоне-ресторане больше из чувства такта, будучи по своей деревенской природе людьми крайне бережливыми. А Ил размышлял об этой удивительной штуке - жизни с ее неожиданными поворотами, всеми непостижимыми перипетиями судьбы.
После полугода службы он получил письмо от бабушки. Его девушка, в которую он был влюблен еще с первого класса, была беременна и выходила замуж за другого. Вот так банально. Обычно. Так часто бывало. Он не первый и не последний, кого подруга не дождалась из армии. Но Ил то жил надеждой, верой в чистоту их чувств, не признавая никакого другого конца для истории их любви, как пышная свадьба в кругу близких друзей и родственников, затем семья и дети. Обязательно двое, а лучше трое. Их семья должна быть большой, шумной и счастливой…
