— Придется, видно, моему помощнику Джонни наряжаться духом, — расхохотался мистер Питман. — Правда, лицом за даму он не сойдет, надо будет раздобыть вуаль… — я смерила его очень недовольным взглядом, и детектив осекся. — Простите, леди, болезнь вашей компаньонки — безусловно, не повод для шуток. Но преступник действительно может заявиться в любой момент. Думаю, следует кого-нибудь отправить в ту комнату, хотя бы и того же Джона. Пусть посторожит, вдруг кого и поймает.
— Хорошая мысль, — согласилась Абигейл. — Сходите за ним. Мы подождем.
Решено — сделано. Доктор распрощался с нами и вышел вслед за мистером Питманом, напоследок еще раз повторив рекомендации по лечению мисс Тайлер. Мы с Абигейл остались вдвоем. Сначала, пользуясь случаем, просто разговаривали — и впервые за долгое время я не чувствовала в Абигейл страшного напряжения, терзавшего ее последние месяцы. Как будто последний эпизод, когда из-за дурного сна у герцогини стало плохо с сердцем, смыл все наносные страхи.
— Право же, Виржиния, нет страшнее врагов для нас, чем мы сами, — она говорила, рассеянно улыбаясь. Наполовину опустевший бокал с розовым ликером таинственно поблескивал в приглушенном свете масляных ламп. Сейчас, когда Абигейл оправилась от болезни и избавилась от страха, стало ясно, что похудение пошло ей на пользу — она казалась помолодевшей лет на пять, а кольца перестали так впиваться в пальцы. — Я сама положила начало этим неприятным событиям, когда подложила в свой стол первую записку с угрозами. Не будь ее — и ничего бы не случилось. Потом, я когда лгала детективам из Управления, то опять лила воду на колесо судьбы, — она вздохнула, медленно откидываясь на спинку кресла и устремляя взгляд в пространство. — Но в полной мере это стало ясно только вчера. Ведь ни угрозы, ни даже явление поддельного призрака не причинили мне столько вреда, сколько я сама — пугаясь, веря во всякие глупости и не замечая очевидного. Понимаете, Виржиния, вчера я лежала в душной спальне, сердце у меня щемило, как у старухи, в глазах плавали цветные пятна… И вдруг я осознала со всей ясностью: не призрак меня убивает, а мой же страх. Собака, которая лает, не станет кусать; тот, кто хочет убить, не станет три месяца изводить жертву угрозами. Если мерзавец так легко мог подбрасывать письма в мою спальню, почему он не подбросил яду в мой бокал? О, нет, Виржиния, если кто и мог погубить меня, так это я сама… — задумчиво повторила она, сонно щурясь.
Я кивнула, подавив недостойный леди зевок. Время близилось к полуночи, и веки у меня стали тяжелыми; на них словно налип теплый воск. Вся эта безумная история с записками казалась теперь сюжетом из старинной пьесы, а не отрывком из настоящей жизни. Таинственный злодей и леди в беде… Наверное, я все-таки задремала в мягком кресле, разморенная ликером и уставшая от дневной суеты, потому что мне примерещился женский силуэт у открытого окна, а еще — запах вишневого табака.
Звук от закрывшейся двери прозвучал для сонного моего сознания громче выстрела.
— Прошу прощения за задержку, леди, — шумно извинился мистер Питман. Рядом с ним переминался с ноги на ногу высокий юноша в униформе слуги. — Этот бездельник Джон, видите ли, отправился на кухню перекусить, а я — ищи его по всему замку… У вас тут сущий лабиринт, а не человеческое жилье, леди Абигейл, — досадливо поморщился он. Юноша виновато опустил глаза. — Если план все еще в силе, я бы попросил вас показать нам проход в верхнюю спальню. Джон будет караулить там преступника сегодня, а завтра уже решим, что делать.
— Хорошо, — тяжело вздохнув, Абигейл поднялась и направилась к шкафу, на ходу поправляя юбки. — Вот здесь, господа. Правда, им давно не пользовались… — она провела рукой между стеной и шкафом. Послышался щелчок. — Теперь откиньте ковер, пожалуйста. Видите металлическую полоску? Это что-то вроде рельсов. Отодвиньте по ним шкаф в сторону и увидите дверь. За ней коморка с лестницей. Поднимитесь по ней и просто толкнете люк — обычно он с той стороны закрыт ковром и креслом, но вчера я освободила проход… И светильник не забудьте.
После этого Абигейл, посчитав свое дело сделанным, вернулась к креслу, пледу и недопитому ликеру. Бедняга Джон, сутулясь под суровым взглядом Питмана, отодвинул шкаф в сторону. Скрип это вызвало ужасный — видно, ходом давно не пользовались. На самой двери, к счастью, не было никаких замков, поэтому трудностей не возникло. Подхватив один из светильников, Джон скрылся в потайной комнате. Через некоторое время металлический скрежет возвестил, что и с люком юноша справился. Питман довольно улыбнулся.
— Ну, теперь-то все в порядке. Мы будем брать на заметку каждого, кто решит пробраться в комнату, чтобы посмотреть на «послание Рут», а потом, используя простую логику и самые передовые методы Управления…
Что намеревался сделать Питман, мы так и не узнали, потому что ночную тишину, как нож — шелковое полотно, вспорол хриплый вопль, полный ужаса. Я вскочила на ноги, задев рукой бокал. По столу растеклась липкая розовая лужица, неприятно поблескивающая в приглушенном свете.
— Вы это тоже слышали? — спросила герцогиня. Лицо ее заливала смертельная бледность. — Святые небеса, мистер Питман, не стойте столбом! Проверьте, что там случилось!
— Но… лестница, — промямлил детектив. Щеки и лоб у него неприятно лоснились от пота. — Я боюсь, что с моей комплекцией будет затруднительно подняться по ней…
— Так идите в обход! — Абигейл резко выпрямилась. В ее сухом и резком тоне мне чудился звук взводимого курка. — Ну же, идите сейчас же! Если трусите, так возьмите с собой этих оболтусов, которые сторожат мои двери.
— Конечно, — Питман сумел все-таки взять себя в руки и торопливо направился к выходу. — Ждите здесь леди, и не бойтесь. Наверное, этот дурень Джон опять что-то перепутал, — пробормотал он извиняющимся тоном и закрыл за собою дверь.
Абигейл недовольно поджала губы.
— Ненавижу трусов, — процедила она, глядя исподлобья на черный зев тайного хода. — Он даже шкаф на место вернуть не удосужился. А если то, что напугало Джона, спустится по лестнице к нам? Виржиния, скажите хоть что-нибудь!
— Я иду, — неожиданно для самой себя выпалила я. — То есть, поднимусь сейчас по лестнице и посмотрю сама, что там произошло. Абигейл, вы говорили, что спите с револьвером под подушкой? Принесите его мне, я умею стрелять.
— Я тоже умею, — с достоинством отозвалась герцогиня и зябко передернула плечами. — Виржиния, бога ради, оставайтесь здесь. Через пять минут Питман уже будет наверху, может, просто дождемся новостей от него?
— А если тому юноше срочно требуется помощь? — стыд перед собою за позорную вспышку страха заставлял меня совершать не самые разумные поступки. — Право, Абигейл, что может со мной случиться? У меня будет револьвер.
— Оружие — это не панацея от смерти, дорогая, — неодобрительно качнула она головой. — Впрочем, подождите здесь. Леди Милдред, мир ее праху, бесполезно было удерживать, раз уж она что-то решала. А вы на нее похожи… Пусть уж лучше вы пойдете с револьвером, чем безоружной.
Тяжесть револьвера в руке подействовала отрезвляюще. «И зачем я ввязалась во все это? — раздраженно подумала я. — Не иначе, под действием ликера». Но отступать было уже поздно. Взведя курок, я на ощупь полезла по лестнице. В нос тут же набилась пыль — та же, что размазывалась под моими пальцами и клочьями налипала на юбки.
Люк был распахнут. Сверху лился свет — видимо, лампу Джонни так и не погасил.
Поднявшись, я осторожно выглянула в проем. Спальня Абигейл была пуста, а свет исходил из гостиной — дверь была открыта настежь. Сердце у меня забилось часто и сильно. Обмирая от страха и до боли в пальцах сжимая рукоять револьвера, я направилась к ней.
Огонек в лампе дрожал и жался к стеклянным стенкам. Джон стоял на коленях, прижав руку ко рту… а на ковре, у самой двери лежало тело. Лицом вниз. Со своего места я могла различить лишь белую рубашку, темный жилет и разметавшиеся волосы — средней длины, слегка вьющиеся. Неужели действительно Фаулер?
— Джон, — я негромко окликнула юношу, и он резко развернулся, едва не повалившись на спину, а потом стал быстро-быстро отползать, не отводя от меня взгляда. — Джон, успокойтесь, это я, леди Виржиния, графиня Эверсан. Что здесь произошло?
— Т-т-труп, — заикаясь, прошептал юноша. — П-п-призрак…
— Джон?
— Т-т-труп…
Внутри меня словно поднялась волна оглушительного, суеверного ужаса, но вместе с тем разум стал ясным, как утром после чашки крепкого кофе. Отложив револьвер на столик — опять, опять забыла, как его разряжать, не выстреливая! — я медленно подошла к телу и, вспоминая рассказы Эллиса, приложила пальцы к белеющей в полумраке шее.
Пульс был.
Не «труп». Живой человек!
Поколебавшись мгновение, я решительно перевернула мужчину на спину. Неровный свет пятнами лег на удивительно юное лицо.
