— То… что… был … должен… — прокашлял зеленоглазый, содрогаясь всем своим могучим телом — видимо рывок к Маледикту, исчерпал все его силы.
— Говори подробнее — прорычал Готара, схватив за плечи Ураша и хорошенько его встряхнув — ну, говори, падаль! И я прикончу тебя быстро! Живо!
— Готара — попытался рассмеяться Ураш, харкая зеленой кровью — ты же… помнишь… кто… я… кто… меня прислал… кому я служу… Готара… моя смерть… не станет смертью… это будет новым началом… я служу… Коловращению… как и… ты. После всего…
Говоря последние слова Ураш неожиданно задрожал, подернувшись маревом, и исчез в воздухе, оставивив лишь лужу зеленой крови на асфальте, и брызги на когтях оборотня и на руках Вики.
Некоторое время Вика молча смотрела перед собой, оглушенная произошедшим. Потом она с каменным лицом посмотрела в оскаленную морду оборотня. Тот не выдержал, и отвел взгляд от неё.
— Что случилось, Готара? Почему это произошло? Кто он? Кому вы оба служите? И где теперь Маледикт? — хлестко произнесла Вика.
Услышав её последний вопрос, оборотень отскочил от неё, будто она его ударила.
— Отвечай, Готара! — потребовала Вика, но оборотень молчал в ответ.
Некоторое время они стояли молча, глядя друг на друга. Потом оборотень опустил глаза, и стал меняться, и вскоре перед Викой стоял прежний Готара, в своем человеческом образе.
— Я не знаю, где теперь Маледикт — тяжело проговорил он — Ураш перенес его куда–то… и я не знаю, куда.
— Он сказал, что вы оба служите одному и тому же хозяину — кто он? И что ему нужно?
— Я не знаю… Сложно сказать, что ему нужно, и я не служу ему — яростно произнес Готара, подняв взгляд — да, он помог мне, когда лишь ступил на тот путь, по которому ступаю теперь! Да я выполнил ряд его просьб! Но теперь мы сполна разочлись с ним! И я ему не служу!
— Да кто такой он, а, Готара?! Ты можешь мне сказать?! — крикнула Вика, взглянув в пылающие глаза оборотня.
— Нет… я связан обязательствами… я не могу их нарушить даже теперь…
— Ну хоть что–то ты мне можешь сказать? Ты же пережил разлуку, и что, теперь ты желаешь такой–же судьбы и другим?
— Нет… не желаю…
— Так почему ты молчишь? Чем тебе угрожает он, кем бы он ни был?
— Он аспект… одна из основ… могучий дух, может быть, или же просто сущность. Они поступают так, как считают нужным, и как то нужно Извечному Коловращению. Но почему они поступают так, и зачем, я не знаю…
— Это бог?
— Не знаю, Вика — тяжело произнес оборотень.
— Да что вообще происходит? Почему это происходит с нами, а? Почему? — заплакала Вика, уткнув лицо в ладони — Почему?
— Успокойся, Вика, прошу тебя, пожалуйста — увещевал её оборотень. В ответ Вика лишь плакала, не в силах остановиться.
— Пойдем, пойдем, я уж тебя то доведу, куда вас обоих вел, а уж там то что–то проясниться, обещаю тебе, Вика, все будет в порядке — говорил он, пытаясь хоть как то утешить плачущую девушку.
Так они и шли вдвоем, пока не вошли в какое–то помещение, зайдя в которое, Вика перестала слышать уличные шумы. Вокруг воцарилась неестественная тишина.
— Что это, Готара? — спросила она.
— Узловая точка, как я и говорил, здесь все немного по иному. Увидишь, тут странно, конечно, по первому разу, потом привыкнешь. Отсюда мы найдем выход, вот увидишь.
— Какой выход, Готара, куда? — проговорила Вика, утерев слезы.
— К твоему парню, думаю, выйдем уж как ни есть а выйдем. Эти сущности, аспекты в Коловращении они не злые ведь… просто так ничего не сделают, ты уж мне поверь. Незачем им вас разлучать, так что встретитесь еще.
— Готара — тяжело произнесла Вика — ты это сейчас говоришь, чтобы меня утешить, или ты на самом деле так считаешь?
В ответ оборотень потупил взгляд — он не знал, что ответить девушке.
— Быть может, тебе надо пойти с нами — произнес рядом с ними мелодичный женский голос. Он принадлежал девушке небольшого роста, с очень бледным лицом и черными волосами, цвет которых слегка отливал синевой. Лицо её абсолютно ничего не выражало, будто бы было неживым, что, тем не менее, не портило общей красоты её лица — а говорившая была поразительно красива. Настолько же восхитительной, как и её лицо была и её фигура — девушка была идеально сложена. Она была почти идеальна, одетая в черное, словно бы слегка выцветшее платье, которое словно оттеняло своей бренностью совершенство той, что носила его. Но несмотря на то, что выглядела девушка очень молодо, что то в ней говорило о том, что она уже многое повидало на своем веку, или, быть может, стоило бы сказать веках? Теперь, после всего, с чем столкнулась Вика, её не удивило бы, что эта девушка прожила дольше, чем иная королевская династия в мире, дольше, чем любое человеческое царство, а в том, что девушка была не человеком, Вика почему то не сомневалась — что ей подсказывало, что та, на кого она смотрит человек не в большей степени, чем её спутник–оборотень. Вика горько усмехнулась, подумав про себя и о себе — а останется ли она человеком, когда все её странствия и испытания наконец закончатся?
— Прочь от неё, упырь! — рыкнул неожиданно Готара, ощерившись на говорившую.
— Почему ты указываешь мне, оборотень? — не изменившись в лице отозвалась девушка.
— Я защищаю девушку, а ты неё уже пытались нападать такие, как ты! Не думаю, что от тебя ей стоит ожидать чего–то хорошего.
— Хорошее, плохое, все относительно для каждого, тебе ли не знать? Я предлагаю ей то, что ей сейчас необходимо, то, что она должна получить.
— Что он тебя послал? — недоверчиво проговорил оборотень.
— Никто меня не посылал, я решаю свои вопросы, и поступаю так, как считаю нужным, оборотень.
— Тогда, почему я должен довериться тебе сейчас? Ведь ты можешь счесть нужным и что–либо крайне неприятное для меня и для неё.
— Я не требую, я даже не прошу, чтобы ты доверял мне оборотень. Я предлагаю девушке пойти со мной, в мое убежище, где она найдет, то что потеряла.
— Что?! Маледикт у тебя?! Но как?! — воскликнула Вика, и сердце её забилось сильнее, когда она услышала эти слова.
— Она врет, Вика, не иди с ней, прошу тебя! Даже Ураш никогда не сотрудничал с упырями! Никогда! Поверь мне, уж я знаю Ураша. Он не может быть у неё!
— Я не говорила, что Маледикт у меня, оборотень — произнесла темноволосая — я сказала, что Вика у меня сможет найти то, что она потеряла.
— Я потеряла только Маледикта! — произнесла Вика — Он самое дорогое, что я теряла когда–либо. Что еще может быть для меня столь дорогим, о чем мне жалеть? О какой потере?!
— Сейчас ты даже не помнишь, что ты потеряла — произнесла темноволосая — но ты поймешь это когда найдешь вновь.
— Кто даст гарантии, что ты не лжешь, упыриха? — рявкнул оборотень, казалось, он в любой момент готов превратиться и кинуться на бледную темноволосую девушку — я знаю, как ваш брат охоч до свежей теплой крови. Ты запросто можешь солгать, дабы насладиться таким изыском, как кровь нового неизвестного создания, такого, каким является Вика.
— Не все вампиры таковы, оборотень, и твоя ненависть лишь следствие твоих животных инстинктов, твоей натуры хищника, которая не терпит рядом с собой иных хищников. Я открыто и честно признаю, что я хищник и убийца — Ты нет. Ты пытаешься строить из себя добряка, своего парня, зная, что люди не примут тебя, как одного из них, зная и сам, что ты не примешь людских обычаев и законов, но упорно продолжая лгать всем, и в первую очередь самому себе! И после этого ты будешь говорить о лжи? Я прожила дольше, чем иные оборотни, и даже дольше иных миров. Ты не первый оборотень, которого я повидала на своем пути, и я знаю, какими ужасающими жадными до крови созданиями вы можете становиться.
— Пусть так…
— А раз так, то прекрати кричать о моей лжи и называть меня упырем, оборотень! Вика, пойдешь ли ты со мной, чтобы обрести потерянное или останешься слушать сказки оборотня, который не знает ничего о тебе, и том, что сжигает твою душу и ничем не может тебе помочь?
— Я… пойду — неожиданно для себя самой произнесла Вика — я хочу найти Маледикта, и чтобы я не нашла, все это приведет меня к нему, даже если… мне придется погибнуть ради этого.
— Твоя любовь велика — склонила перед ней голову темноволосая — и то, скольким ты готова пожертвовать вызывает уважение даже у меня — древнего вампира. Но отринь страх — никто не потребует твоей жизни… или же твоей крови взамен. То, что должно быть сделано будет сделано. Идем же! — и она протянула Вике свою бледную изящную руку. Вика взяла её в свою, ощутив ледяной холод этой руки, ступая вместе с девушкой–вампиром, имени которой она не знала. За спиной она услышала глухое рычание оборотня, но она не стала оборачиваться, чтобы посмотреть на него — только что её любимый у неё на глазах исчез куда–то, быть может, он погиб, а это было тяжелее расставания с оборотнем.
