Слова заклинания становились все громче, громче… А потом колдуньи замолчали. Их магия окружила меня, охватила ноги до самых колен, словно множество сильных рук били их со всех сторон. Когда Момби сказала, что может быть больно, она не преувеличила.
Однажды у меня появился кариес сразу на трех зубах, и пришлось идти к стоматологу. Тогда меня преследовало такое же чувство безнадежности, как сейчас. Легче от того, что все делали только для твоего же блага, не становилось.
В душе рождалась злость. Я не могла ей противиться. Я устала! Устала постоянно бороться, устала от боли, от страха и смертей, устала совершать правильные поступки ради неправильных людей. Я хотела, чтобы меня оставили в покое. Хотела послать все к черту и пойти поспать! Ярость тугой пружиной скручивалась в груди, та же, что когда-то превратила меня в монстра. Ноги горели огнем.
— Остановитесь! Хватит! — закричала я, и поток силы хлынул из меня, будто вода из трещины в плотине.
Момби, Герт, Гламору и Нокса отбросило ударной волной. У меня появились длинные когти.
— Оставьте меня в покое! — прорычала я.
А потом почувствовала нежное, успокаивающее прикосновение магии ботинок. Она напоминала мне, кто я на самом деле. Не монстр. Не под гнетом магии Оз. Когти просто исчезли, втянулись в пальцы. Я с трудом поднялась с земли — оказалось, что я, скорчившись, стою на четвереньках. Колдуньи тоже встали и теперь отряхивались. Нокс был в шоке. Гламора задумчиво смотрела на меня.
— Что ж, — протянула она, — полагаю, придется нам искать другой способ освободить тебя от этих туфель.
Момби смотрела на меня с беспокойством. Да, они думают, что я опасна. Это и понятно. Но колдуньи не сделают мне ничего плохого. По крайней мере, пока. Как же мне нужно поговорить с Ноксом! Увы, это слишком опасно.
— Хорошо, — выдавила я.
Пусть думают, что я сдалась. Что готова отказаться от ботинок в любой момент, стоит лишь найти способ снять их. А я что-нибудь придумаю. Как всегда.
— Я пойду прилягу.
Я ушла, даже не оглянувшись.
В следующие дни работа кипела. Новость Озмы о том, что коронация должна проводиться там, где стоял Изумрудный дворец, заставила меня засомневаться. Почему бы не начать все заново на другом месте, а не там, где совсем недавно кипела битва? Забросанная камнями пустошь выглядела хуже «Пыльных акров» после торнадо, а город и того ужасней. Но для принцессы эта земля имела значение. И для всей Страны Оз тоже. Озма, заручившись поддержкой Злых, приступила к наведению порядка.
Сначала она разослала летучих обезьян во все уголки страны, чтобы те разнесли новость: Дороти больше нет, и скоро состоится коронация Озмы. Радостные жители Страны Оз хлынули в город, желая помочь принцессе.
День и ночь улицы были полны жевунов, мигунов, пикси и говорящих животных, которые усердно таскали тележки с обломками, аккуратно восстанавливали дороги спасенными изумрудами и ремонтировали оставшиеся здания. Озма и Злые, в том числе и Нокс, вкладывали всю энергию в создание тщательно продуманного палаточного городка на месте бывшего дворца и возрождали уничтоженные сады. Обезьяны расселись на оставшихся деревьях и занялись их украшением: развешивали вымпелы, растяжки и фонарики, а еще строили целую систему из мостиков и платформ. С земли им, словно суровый сержант-инструктор, отдавала приказы Лулу.
Я помогала чем могла, но меня все никак не покидало чувство неправильности происходящего. Все случилось так быстро. Неужели Дороти действительно повержена? Жители Страны Оз, казалось, не видели в этом ничего необычного, так и должно быть: тиран уничтожен, законная правительница здорова.
Утро коронации было таким же солнечным и ясным, как и все дни после свержения Дороти. Озма проверяла последние приготовления: жевуны готовили небывалый пир. Пикси порхали с дерева на дерево, развешивая вымпелы и длинные нити, унизанные стеклянными шариками, — своеобразные уличные декорации. Момби, Герт, Гламора и Нокс завершали работу в свеженьких, волшебно выращенных садах. Правда, они были все еще далеки от былого великолепия, окружавшего Изумрудный дворец, но и это лучше изрытой пустоши.
Выжившие существа из войска Дороти тоже явились на вечеринку. Сначала было жутковато видеть изувеченные механические фигуры, которые катались и со скрипом ковыляли рядом. Не только я смотрела на них с опаской, другие тоже обходили солдат стороной. Но они были полезны: помогали поднимать тяжести и справлялись с самыми неинтересными делами, например занимались уборкой и мытьем посуды. Они, к слову, пережили больше ужасов, чем я, — лабораторию Страшилы невозможно вспомнить без содрогания.
Наконец, пришло время самим готовиться к торжеству. Озма устроила баню, которая напоминала дорогой причудливый спа-салон. Между большими ваннами на звериных ножка-лапах стояли ширмы из нежного светлого шелка.
Стоило туда войти, как невидимые руки поворачивали краны, наполняя ванну горячей водой с тонким цветочным ароматом, а рядом появлялась стопка мягких полотенец. Я торопливо скинула одежду и забралась в воду, все те же невидимые руки принялись намыливать мою голову цветочным шампунем.
— Спасибо, но я, пожалуй, справлюсь сама, — произнесла я вслух.
Кажется, у самого уха раздался недовольный вздох, но руки отпрянули, и я вновь осталась одна.
В ванне я пролежала довольно долго, с ужасом думая о грядущем вечере. Волшебные ботинки по-прежнему были на мне (оказалось, они водонепроницаемые). Никогда не любила вечеринки, а большие празднества напоминали о тех жутких днях, когда приходилось притворяться служанкой во дворце Дороти. Я вспомнила, что она сделала с Джелией. Если я хочу пережить этот вечер, нужно взять себя в руки. Как же сложно выкинуть из головы воспоминания о боли и страхе, которые пришлось пережить! Может, жители Оз привыкли к такому, поэтому так быстро оправляются от потрясений, но я — нет. До приключений в Стране Оз моим самым большим кошмаром была Мэдисон Пендлтон. Она и дурные привычки мамы.
Быстро умывшись, я поднялась — так резко, что вода выплеснулась за края ванны. Одно полотенце из стопки взвилось в воздух и обернулось вокруг тела.
— Ну ладно, — вздохнула я, вылезая. Если невидимые горничные даже вытирают хозяина элегантно, моя среди них была номером один.
Пока я дремала в ванне, на стуле рядом со стопкой полотенец появилось платье, украшенное богатой вышивкой. Я испуганно уставилась на него. Даже на коронации Озмы в бальном платье я буду чувствовать себя идиоткой. Я уже месяц не носила платьев.
— Простите, а можно мне что-нибудь другое? — вежливо обратилась я к воздуху.
Повисла тишина, и затем прекрасное платье сменилось костюмом, которые при Дороти носили служанки дворца. Я рассмеялась.
— Эй, ну хватит…
Униформа растворилась, и наконец вместо нее появилось простое, но симпатичное платье из мягкой серой ткани, такой нежной, что, казалось, я глажу рукой облака. Главное, без всяких там страз и бисера. Я быстро натянула его.
— Идеально! — воскликнула я. — Спасибо!
В ответ неодобрительно хмыкнули, и я едва сдержала улыбку.
На улице уже темнело. Я огляделась и охнула, увидев площадь в центре палаточного городка, где должна была состояться коронация. Стеклянные шары, развешенные пикси, были полны светящихся насекомых. Они озаряли новые сады чудесным янтарным светом. Вьющиеся лозы, усыпанные сладко пахнущими белыми бутонами, обвивали воздвигнутый обезьянами полог — получилась огромная цветущая беседка. Жители Оз, счастливые и наряженные, уже собирались на праздник, почтительно выстраиваясь в ряды.
Лулу была в платье, столь богато украшенном стразами, что издалека казалась ослепительно сияющим пятном. Другие обезьяны надели аккуратные строгие костюмы, что удивительно при их-то вкусах. Даже бывшие солдаты Дороти постарались принарядиться, до блеска отполировав металлические части тела и хорошенько расчесав звериные.
— Ты прекрасна, Эми.
