Мальчик накрыл телефон подушкой, но лента-змея не исчезла. Выдернуть аккумулятор – не вариант. Аккумулятор в этой модели был встроенным. Игорь вскочил, пытаясь выбежать из комнаты, но тут же почувствовал болезненный укол в шею. Так жалила пчела или оса. Жгучая боль пронзила тело до самого позвоночника. Он потёр кожу ладонью – ничего. Подбежал к висевшему на стене зеркалу, включил свет. Змея продолжала свой дьявольский танец, отбрасывая мечущиеся тени на стены и пол. Кожа на шее была чистой, лишь слегка покраснела от прикосновений ладони. Тут Игорь почувствовал, что сознание покидает его. Комната вместе со змеёй закружилась, перед глазами замелькали чёрные точки, всё поплыло перед ним и провалилось во тьму.
Глава 2
Утром Антона разбудил истошный крик Кати, долетевший из детской. Ещё толком не проснувшись, Антон подскочил с постели и рванул в комнату сына. Игорёха лежал на полу около двери. Кожа его была мертвенно бледная с оттенком синюшности, но сердце билось – медленно и тихо. Скорая помощь быстро увезла мальчика в больницу. Растерянно ища одежду для сына, мать нашла под подушкой смартфон. Аппарат молчал, экран не светился. Она переложила его на стол и тут же забыла о нём.
Антон и Катя тихо сидели на кушетке рядом с дверью реанимации. Вскоре вышел усталый доктор – невысокий мужчина с аккуратной бородкой, кивком головы пригласил их следовать за ним.
– Скажу прямо, – начал он, теребя в руке ключ от кабинета, – Ситуация очень непонятная. Пока непонятная. Мы взяли необходимые анализы, поэтому точнее скажу потом. Сейчас только могу объявить, что его жизни ничто не угрожает. Ключевые показатели в норме.
– Доктор, – тихо спросила Катя, – А эта ситуация… она могла быть вызвана смартфоном?
– Исключено, – категорично заявил доктор, – Это точно не воздействие телефона.
Прошёл месяц, но Игорь в сознание так и не пришёл. Он сам дышал, сердце билось ровно, поэтому из реанимации его перевели в отдельную палату интенсивной терапии. Врачи консультировались с другими врачами, менялись схемы лечения, только бледное тельце сына едва подавало признаки жизни. Катя и Антон практически ночевали в больнице.
По карнизу стучали крупные капли дождя. Улица была пустынной, лишь нахохлившиеся воробьи сидели кучкой под козырьком подъезда, прячась от влаги. Катя возвращалась домой. Работа, потом больница. Всё без изменений. Остаться бы с сыном, да пришла её мама, отправившая дочку домой. Действительно, этот месяц превратил цветущую женщину в бледное привидение, едва державшееся на ногах. Она похудела, осунулась, под глазами прочно прописались синяки. Сейчас бы упасть, отключиться без всяких сновидений, будто нажав на кнопку «выкл», но нужно закинуть вещи в стиралку, приготовить ужин для Антона, ну и прибраться хоть чуть-чуть.
Женщина вошла в подъезд. Её шаги гулко раздались в акустике бетонных стен. Почтовый ящик был забит до отказа. Квитанции, реклама, реклама… Как её много, этой рекламы. Тысячи тонн древесины изводят, чтобы напечатать эти крохотные и не крохотные бумажки, которые всё равно тут же полетят в мусоропровод, увеличив и так немалую кучу мусора, а деньги за загубленный лес войдут в стоимость рекламируемого товара. Зачем? Одна бумажка выскользнула из рук, плавно опустилась на грязный пол. Катя, не желая оставлять после себя мусор, машинально подняла её. Резкое движение головой отозвалось головокружением. Медицинский центр «Персефона» предлагал широкий спектр услуг, включая услуги приглашённого из Москвы невролога с международным сертификатом и прочими завлекающими народ регалиями. Машинально сунув визитку в карман, Катя поднялась на свой этаж и вошла в квартиру.
На следующий вечер позвонил взволнованный Антон, дежурящий у постели сына – у Игоря началась аритмия. Врачи сделали всё, сердце восстановило ритм, но экстрасистолы всё же не ушли совсем. Они есть, и их достаточно много, чтобы бить тревогу. Что такое «экстрасистолы» Катя не знала, и это ещё больше пугало её. Бросив всё, она отпросилась пораньше с работы – там уже знали про её беду, поэтому отпустили без разговоров. Вызвав такси, Катя тут же примчалась в больницу. Мрачный, усталый взгляд Антона не сулил ничего хорошего.
– Дела такие, – подытожил врач, – Сердце вашего сына не справляется с нагрузкой и поэтому выдаёт такую «свистопляску».
– Доктор! – зарыдала Катя, – Скажите уже, наконец, что с Игорем?!
Доктор вздохнул, перелистал историю болезни.
– Ну, успокойтесь, для начала, Катерина. Ваш мальчик будет жить полноценной жизнью. Непременно. Всё наладится. Мы делаем всё возможное и очень стараемся. Сейчас важно провести полное обследование, чтобы исключить возможные патологические процессы.
– Господи! – захлёбываясь от слёз, выкрикнула Катя, – Он без сознания уже месяц, а вы всё твердите о каких-то исследованиях!
Доктор посмотрел в окно на припозднившихся голубей, что взгромоздились на карниз, пытаясь заглянуть в светящиеся окна кабинета.
– Мы делаем всё, что в наших силах, Екатерина Николаевна. Аритмия началась только сегодня ночью – раньше её не было. Вы же хотели бы знать, что её вызвало? Не волнуйтесь, мы уже связались и с областным детским кардиологическим центром, и с Москвой. Кое-что уже прояснилось, но нужно понаблюдать.
Катя сухо попрощалась с доктором, и всхлипывая, вышла из кабинета. Антон терпеливо сидел у двери. От него пахло спиртным. Катя хотела было упрекнуть мужа, но, понимая, что ему тоже нелегко, передумала. Она присела рядом с ним, достала из кармана рекламный листок и набрала номер.
– Медицинский центр «Персефона», администратор Наталья, слушаю вас, – раздался в трубке приятный женский голос.
– Мне бы врача… невролога? Он ещё принимает?
– Конечно-конечно, – отозвалась Наталья, – Принимает. Он ещё неделю будет здесь работать.
Катя сбивчиво обрисовала ситуацию.
– Я соединяю вас с врачом, – коротко сказала Наталья.
В трубке что-то пропищало, затем раздался мужской голос:
– Доктор Семёнов, слушаю.
Катя ещё раз объяснила всё.
– Понятно, – после долгой паузы сказал доктор, – Нужно бы осмотреть пациента. Это будет стоить…
– Не важно! – крикнула в трубку Катя, – Я заплачу, сколько скажете, только побыстрее, пожалуйста, умоляю!
– Хорошо-хорошо. Но есть ещё моментик – я должен согласовать свой визит с лечащим врачом, ну или хотя бы поставить его в известность.
– Так он сейчас в больнице, – обрадовалась Катя, – Вы можете подъехать сейчас?
– В принципе, да, могу, – ответил Семёнов.
Минуты ожидания тянулись мучительно долго. Катя ходила по коридору взад-вперёд, Антон ушёл к сыну. Лечащего врача на месте не оказалось – уехал. Отменять вызов не стали. На худой конец, всегда есть дежурный врач. Наконец, зазвонил телефон.
– Я у входа, – сухо ответил подъехавший доктор.
Катя пулей метнулась по лестнице, прыгая с пролёта на пролёт. Её запыхавшаяся фигура появилась в вестибюле в тот момент, когда невысокий, средних лет мужчина с чёрным кожаным портфелем в руке уже входил внутрь. Русые волосы были старательно зачёсаны на отчётливо проявившуюся лысину.
– Вы – Екатерина? – спросил мужчина.
Катя, едва переводя дух, лишь энергично кивнула.
Семёнов показал охраннику какую-то книжечку – тот сразу же потерял к гостю всякий интерес. Они поднялись на лифте на пятый этаж.
– Екатерина, надеюсь, врач уже в курсе моего визита? – поинтересовался доктор.
– Его нет – уехал, – виновато ответила она.
Доктор вздохнул.
– Ну что же, осмотрим пока так.
Доктор переоделся в идеально выглаженный белый халат, помыл руки в туалете, обтёр их антисептической салфеткой, и только после этого вошёл в палату.
Игорь, как и прежде, лежал без движения. Попискивал монитор, выдавая непонятные зигзаги, едва слышно жужжали вентиляторы в аппаратуре. Доктор осмотрел мальчика, послушал лёгкие и сердце, осмотрел всё туловище, вплоть до пяток. Закончив осмотр, доктор снял халат и жестом пригласил родителей в коридор.
