Это было сложнее. Он не мог никак найти удачное положение, а пальцы рук были слабыми и дрожащими. И всё же, наконец, он разрезал узел и освободил ноги.
Осторожно, помня о недавней проблеме с руками, он поднялся на ноги. Они дрожали, и мальчик был рад, что рядом находились перила, на которые можно опереться. Но ноги были связаны удачнее, чем руки, и через несколько секунд он уже без труда мог ровно стоять.
-Может, мне и не придётся ждать Ленуара, -прошептал мальчик, впервые за долгое время слыша свой собственный голос. А как горд будет Ленуар, если Зак сможет выбраться отсюда сам!
Он направился к массивной двери в нижней части церкви. Чем дальше он отходил от окна, тем темнее становилось вокруг, и вскоре он уже ничего не мог разглядеть. Он продвигался наощупь, пока не наткнулся на металлическое кольцо в двери, и дёрнул за него изо всех сил. Но дверь даже не шелохнулась.
Зак простукивал и ощупывал дверь, но не мог понять, где же сходятся две створки и как они раскрываются. Он снова дёрнул за кольцо, но безрезультатно. Дверь оставалась закрытой.
Должен быть другой выход. Он попытался вспомнить последний раз, когда был в церкви, но это ничего не дало. Церковь в их захолустьи была гораздо меньше и построена по-другому, да и не исследовал он её в своё время. Зак понятия не имел, где искать другую дверь. Но в таком огромном здании она точно должна быть, мальчик был в этом уверен. Ему только надо её найти.
Он пошёл вдоль стен заглядывая в каждую арку и выемку в стене. Их было много, но каждая вела в тупик, и вскоре Зак начал отчаиваться. Сколько же тайных закоулков может быть в одном месте богослужения? Зак не знал, чем отличается часовня от ризницы, библиотека от рабочего кабинета, но в этой церкви были все эти помещения, и все без выхода.
Зак начинал паниковать. Он чувствовал, как минуты проносятся одна за другой. Это было незнакомое и пугающее чувство. Мальчишка всегда воспринимал время, как огромную пустыню, раскинувшуюся перед ним; сейчас же время уходило, как песок сквозь пальцы. Он начал представлять, что его похитители вернуться раньше, чем он сможет воспользоваться преимуществом своей свободы. Ему надо найти выход отсюда, и найти его надо прямо сейчас.
Наконец, в нижней части южного крыла Зак нашёл дверь. Она терялась в окружающем мраке, но была приоткрыта, судя по потоку свежего воздуха с её стороны.
Зак навалился на неё плечом, и дверь слегка вздрогнула. Собрав все силы, мальчик снова бросился на дверь, да так, что выбило дух. С громким скрипом дверь открылась, и Зак ввалился в короткий коридор. В его дальнем конце был виден солнечный свет. Зак почувствовал прилив сил и бросился вперёд.
Он выбежал на скрытый во внутреннем дворике садик, полностью заросший сорняками. Столбы и своды были увиты лозой, а меж каменных плит, запачканных голубиным помётом, рос мох.
С неба сыпал мелкий дождик, оставляя капли воды блестеть на паутине, как алмазы. Зак никогда раньше не видел этот дворик и со всей безысходностью осознал, что он находится внутри церковных стен.
Стоп! Зак закрыл глаза, вспоминая как можно лучше фасад церкви. Он давно не был в этой части города, а ещё дольше не обращал внимание на заброшенное там здание.
Но он мог поклясться, что помнит вторую, маленькую дверь справа от главных ворот на западной стороне стены. И она должна быть как раз в конце аллеи, в которой он сейчас стоит. Глубоко вдохнув и молясь всем известным богам, Зак побежал вперёд.
Он увидел впереди дверь, и сердце заколотилось, как бешенное. Пока он не заметил, что вокруг старого, заржавевшего замка обмотана цепь, а дверь с таким же успехом могла быть сделана из цельного камня.
Из груди Зака вырвались рыдания, и он упал на колени. Он сидел там - сгорбившийся, побеждённый - пока с последним криком отчаяния не бросился на эту дверь, до боли сбивая кулаки о холодное, неподдатливое дерево.
Он бил в дверь, пока боль не стала нестерпимой. Но это не усмирило его ярость, и схватив свисающий сверху плющ, он дёрнул изо всех сил. Упрямое растение не поддалось, как и всё в этой тюрьме из дерева и камня.
Зак остановился. И внимательнее посмотрел на лозу. Схватил ветви двумя руками и повис на них всей тяжестью тела. Самые тонкие веточки порвались, но большая часть выдержала. Зак вышел из-под плюща на моросящий дождь и посмотрел на увитую растительностью галерею. Наверху она была гладкой и всего на несколько футов не доходила до наружной стены.
Если он сможет залезть наверх, то с лёгкостью заберётся на стену. Снова взглянув на лозу, Зак повторил эксперимент с самой толстой плетью, обвивающей столб, поддерживающий крышу арки.
Как и раньше, она не поддавалась, несмотря на все усилия Зака. За бесчисленные годы камень стал ломким и разрушившимся, а лоза осталась крепкой. Зак попробовал последний раз, вцепившись как можно выше и повиснув на стебле без опоры. Удивительно, но она выдержала.
Зак снял ботинки, стараясь не наступить на колючки чертополоха, росшего вдоль аллеи. Связал шнурки вместе и засунул внутрь уже промокшие носки.
Затем забросил обувь на обвитую крышу галереи. Выбрав самую толстую плеть лозы, мальчик подпрыгнул и вцепился пальцами в растение. Аккуратно поднял левую ногу, пытаясь пальцами ног обхватить плющ. Подтянулся.
Часть стеблей под ногой порвалась, и нога Зака соскочила, но он не упал. Следующую опору он выбирал тщательнее, остановившись на более толстом стебле, поставив туда и правую ногу и растопырив пальцы, распределяя вес равномернее. Снова подтянулся.
Ещё пару раз ветки обрывались, но Заку удавалось не упасть. Сердце билось где-то в районе шеи, но Зак медленно карабкался вверх. Он не дёргался резко и не паниковал, когда снова соскальзывала нога, потому что знал, что лоза выдержит.
Потребовалось много времени, чтобы добраться до самого верха столба. Руки Зака горели огнём, и он еле нашёл в себе силы, чтобы перелезть через край. Но ему удалось. Он был так счастлив, что упал на спину и засмеялся, не обращая внимания на холодный дождь, пока не промок до нитки. Тогда он снова надел ботинки и взобрался на стену, окружавшую церковь.
Теперь перед ним встала новая проблема: земля была далеко внизу, слишком далеко, чтобы можно было прыгнуть. Лоза не перекидывалась на внешнюю стену, а в самой стене Зак не видел никаких опор для ног, чтобы спуститься. К тому же, все соседние здания были слишком далеки, чтобы до них допрыгнуть. Мальчику нужна была помощь.
Зак устроился на стене, осматривая улицу в поисках живых людей. Долгое время он никого не видел, что было неудивительно для этой части города, да ещё и в такую отвратительную погоду. Но к счастью, в конце концов, на дороге появился молодой человек.
- Эй! -голос Зака прервался, ведь он долго не разговаривал.
- Эй, ты!
Юноша остановился:
- Чего тебе?
- Мне нужна лестница!
Парень бросил на него скептический взгляд:
- Похоже, что у меня с собой лестница?
И ушёл.
- Чёрт! -выругался Зак. Он начинал дрожать от холода, вода стекала по мокрым волосам. Мальчишка ждал. Наконец появился кто-то ещё. На этот раз это была женщина с тележкой, полной соломы. Зак поднял глаза к небу и поблагодарил бога.
- Эй, мисс!
Женщина его не услышала, поэтому он крикнул ещё раз, отчаянно размахивая руками над головой:
- Мисс!
Женщина подняла глаза. Остановилась:
- Что ты там делаешь, бестолковый ребёнок? Хочешь сломать шею?
Зак заговорил самым жалостливым голосом:
- Я застрял! Пожалуйста, мисс, можно я прыгну в вашу тележку?
- Чёрта с два! Да ты себе точно шею сломаешь! К тому же, я только что чистила конюшню, и моя тележка полностью завалена конским дерьмом.
- Пожалуйста! -отчаянно завопил Зак.-Я клянусь, всё будет в порядке! Я должен выбраться отсюда прямо сейчас!
Женщина заколебалась, и на мгновение Заку показалось, что она откажет. Но она пожала плечами и подкатила тележку как можно ближе к стене.
- Глупый мальчишка, -сказала она, -за последствия я не отвечаю.
Зак закусил губу. Теперь, глядя вниз, тележка не выглядела достаточно мягкой. Конечно, куча мокрой соломы лучше, чем камень, но ей далеко до гусиного пуха. Да и пахло от неё отвратительно. Но выбора не было. Если Зак останется на месте, тут его найдут похитители, и тогда он точно умрёт. Сглотнув, слыша, как колотится сердце, Зак свесился со стены и прыгнул.
Он приземлился в кучу соломы и первое время даже не мог пошевелиться от боли. Правая нога ударилась об край тележки, и, когда он попытался ей подвигать, боль отдавала в голень и бедро. Скорей всего была сломана. Но могло быть и хуже. Зак сел и ощупал голову, с радостью осознав, что всё, кроме ноги, цело.
Он спрыгнул с тележки, стараясь не опираться на повреждённую ногу.
- Спасибо, - пробормотал он.
