Но и сектор обстрела примыкающей к лесу части закрылся. Пробравшиеся бабуины могли теперь вполне спокойно ворваться через дверь и верхнее окно. Но они почему-то этим воспользоваться упорно не желали. Даже в дверь, приличия ради, не постучали ни разу.
Между тем дело упорно близилось к рассвету, и вскоре группа обезьян, позевывая и почесываясь, направилась к лесу. Об этом жестами доложил американец, рискнувший приоткрыть входную дверь и оглядеться. Никто из них так до сих пор и не обмолвился словом. Не хотелось привлекать лишнее внимание чутких тварей.
Когда совсем рассвело, все трое вышли на улицу. Монстров видно не было, спать наверно, ушли в кусты, негодяи. И даже трупы павших сородичей уволокли, оставив одного, самого любопытного, заклинившегося в окне.
— Ну и что будем делать? — спросил Гоша, и остальные- парни испуганно на него посмотрели, а потом уставились в лес. Однако то ли обезьяны завесили уши, то ли при дневном свете они не работали — никто не заклекотал и не прибежал на разборку.
— Да, ситуация вырисовывается неприятная, — сказал- Шура.
— Конец света, иного и быть не может, — добавил Бен, а- Суслов перевел.
— Вы что же, думаете это Армагеддон? — презрительно- фыркнул Гоша.
Ему никто не ответил, все напряженно вглядывались на опушку.
— Какая чушь! — Гоша повысил голос, заставив парней- поморщиться. — Необычное явление природы — не более того. Все можно объяснить, только больше информации необходимо.
— И где ты ее добудешь, эту информацию, кроме, как сам не- увидишь? — спросил Шура. — Или уже можешь как-то объяснить происходящее?
— Объяснить не могу, — с улыбочкой ответил Гоша. — Пока. — Но вот вопросы задавать — пожалуйста. Вот ответь мне, раз такое дело: где Антихрист? Или он в подполье, чтоб никто не узнал? Тогда какой смысл в таком Антихристе? А где Енох и Илья, что должны появиться перед последней битвой света и тьмы? Или этими пророками стали вы, американец и русский?
— Я не русский, — ответил Шура. — Да неважно, — не переставая улыбаться, махнул рукой- Гоша. Суслова начала раздражать эта ухмылка, и он отвернулся. — Вообще, не кажется, что слишком много спасшихся развелось? Во времена Ноя — всего восемь человек. А теперь — тысячи, если не миллионы. И что — все праведники? Все заслужили спасение? Божий промысел? Какого Бога? Саваофа, или Иалдаваофа? Ты еще про число Зверя скажи.
Он снова презрительно фыркнул.
— Три шестерки. По шестерке на сторону света, — опять- губы растянуты в презрительной гримасе.
— А что в четверто- й стороне? — спросил Шура. Его начала заводить манера общения соотечественника. Еще немного поговорить — и можно в драку лезть с кулаками. Пусть бабуины придут и любуются. — Или не в счет?
— Не в счет, — согласился Гоша. — Шесть, да будет тебе- известно, число совершенства. Что умножай три первых составляющих его, что складывай их — все равно получится одно и то же. А в четвертой стороне света — Бог. Или, иначе говоря, ты сам, потому что человек и есть Бог. Ты окружен простыми волшебными числами, но отнюдь не примитивными. Все гениальное, если помнишь, просто. Поэтому вокруг тебя расположена уникальность, но никак не ты сам.
— И что это означает? — Суслов не понял пикировку с- шестерками.
— А ты подумай на досуге, может быть, придет в голову- что-нибудь. Когда число Зверя задавит тебя — тогда и придет Конец Света. А пока все это просто ерунда.
Бен не стал вслушиваться в слова незнакомого языка, а пошел заниматься полезным на его взгляд делом: растаскивать по окрестностям усадьбы дрова в кучки. К ночному приходу обезьян они будут гореть и не позволят бабуинам хозяйничать пососедству. К тому же парни, общающиеся между собой, перешли на более высокие тона в голосе. Перед тем, как они начнут кричать и бить друг друга по лицам, сделается ясно, насколько неприятно днем для тварей слышать звуки человеческого голоса.
— Выберусь отсюда, пойду в город, найду себе девчоночку с- фигуркой. Молоденькую. Воспитаю, научу, как к жизни относиться. Может быть, свадебку потом сыграем, — понизил голос Гоша.
— А нас-то с Беном пригласишь? Мы ведь тоже в этом случае- должны выбраться. Посмотрим на фигурку, свадебку, а заодно и девчоночку.
— Не знаю, не знаю, — отведя взгляд, сказал Гоша. И было- непонятно, в чем он сомневался: то ли в приглашении на «свадебку», то ли в способности Шуры и Бена выбраться.
— Ладно, пойду я лучше нашему американскому другу помогу- готовить дрова для будущих «пионэрских» костров, — махнул рукой Суслов. Состоявшийся разговор очень не понравился ему и вызвал, почему-то, чувство некой гадливости. Словно услышал нечто постыдное от уважаемого человека.
Когда они расположились на обед из оскудевающих хозяйских запасов, откуда-то со стороны леса послышался нехороший крик. Так мог орать только человек, чего-то смертельно испугавшись. Например, Никита Михалков, увидевший приближающуюся собаку Баскервиллей в фильме Масленникова. Вслед за криком на поляну, метрах в ста с лишним от них, выскочили два человека. Один был достаточно высоким с неопрятно всклокоченными редкими вьющимися волосами и глазами навыкате, другой — с пистолетом в руке, но не в милицейской форме. Они чесали по выкошенной траве в сторону дороги, но, увидев строения, резко изменили маршрут. Кричал высокий человек очень знакомым неприятным гнусавым голосом. Руки у него были связаны за спиной, но он несся гигантскими шагами. Его спутник едва успевал за ним, постоянно оглядываясь назад.
— Черт, да это же… — Шура не договорил и помчался в сарай за пулеметом Дегтярева. Гоша остался на месте, сощурив, скорее по привычке, свои глаза. А Бен Стиллер замахал руками и завопил на английском, чтоб люди бежали к ним.
Приглашения им не требовалось. Они бежали, как спринтеры, но все равно, когда Шура с оружием в обнимку вернулся обратно, все было кончено. Огромный бабуин легко догнал беглецов, одним взмахом лапы сбил на землю вооруженного человека, другим — оторвал голову зашедшемуся в крике второму бегуну. Вопль оборвался, будто его и не было. Суслов стрелять не решился: патроны нужно было беречь, да и помочь уже было некому. Другие бабуины не набежали, стало быть, сторожевой примат выполнил свою миссию.
Он схватил за ноги поверженные тела людей и поволок их в сторону дороги, пиная перед собой, как футбольный мяч, голову с неопрятными волосами.
— Зайка моя, — прошептал Шура и, вдруг, заметил, что Гоши- рядом нет, а он идет по направлению к месту трагедии. И не просто идет, а еще и кричит обезьяне какие-то слова, полностью лишенные смысла:
— Еще приходите! — Однако бабуин, волочащий свои добычи, даже ухом не повел: пер себе, как танк, и ни на что не откликался. Гоша дошел до окровавленной травы, поднял теперь ничейный пистолет, засунул его под ремень своих джинсов неизвестной вьетнамской фирмы, и пошел обратно.
— Ты чего это — с ума сошел? — на двух языках спросили- Бен и Шура.
— Не оставлять же пистолетик, — пожал плечами Гоша и- продолжил грызть кусок бекона с хлебом, отложенный на время. Его спокойствие не казалось напускным. Можно было подумать, что он для себя сделал какой-то важный вывод.
Выбраться отсюда можно было, только уничтожив самых тупых бабуинов. К такому выводу пришли за трапезой. А так как степень сообразительности зверей была определена приблизительно, то убить надо было всех. Решили заняться этим делом сегодня же ночью.
— Жаль, что количество тварей не подсчитали, когда те танцевали у огней, — посокрушался Шура.
На что Бен глубокомысленно изрек, когда Суслов повторил свое сожаление на английском:
— Восемнадцать. Их было восемнадцать. Теперь семнадцать. — Я-то считал, а не восторгался изысканностью и плавностью движений. Многовато на наши боеприпасы. Надо больше зажигательных бутылок подготовить.
— Ну, что же, это мы можем, — сказал Гоша, как показалось- Суслову, вполне равнодушно. — Бензин и бутылки пока не перевелись. Жалко только, что нельзя топливо по прямому назначению использовать. Вообще-то, думаю, и это дело поправимое. Бензин-то был приготовлен по нашим традиционным технологиям.
— А что, теперь для того, чтобы распыленное горючее- воспламенялось по всему объему цилиндра, нужно технологии менять? — удивился Шура.
— Зачем технологии? — опять скривил губы в подобие улыбки- Гоша. — Надо всего лишь провести повторную переработку. Новый крекинг, так сказать. Условия-то внешние изменились, хотим мы этого, или не хотим! Раз бензин, положим, продолжает успешно гореть, то вполне вероятно, что при производстве его с новыми начальными параметрами, он возвратит себе способность моментального взрывоподобного воспламенения.
Шура задумался. Действительно, очень простая мысль, еще более простой способ проверки при наличие элементарного оборудования для крекинга. Вот только странно, что никому до сих пор в голову не пришла. Даже ему самому, мнящему себя старшим механиком.
