сразу же, через щёлку под дверью.
Подруги пискнули, и Машка быстро спряталась в шкафу.
— Тамарка! Одна ты тут? — сонно вваливаясь в комнату, спросила тётка строгой наружности. Седой пучок растрепался, очки на глаза смешно съехали почти к губам, а ночнушка и вовсе задралась.
— Так, одна! — сделав невинное лицо, заверила брюнетка — Вы идите, Алевтина Олеговна, спать! А то я ведь завтра выхожу, опять буду бурогозить!
Тётка, громко цокнув, ковыляя, развернулась к девочкам задом.
Обе прыснули смехом: одна в шкафу, вторая возле окна.
Сорочка, как выяснилось, задралась не только спереди. Сзади, подол застрял в панталонах, оголяя «голую правду» того, почему смотрительница так долго шла до шумной одиночной комнаты.
***
После двухнедельного отпуска в Париже, шестнадцатилетняя Мария Ярилова, возвратилась в город «Y», где решила сразу же пройтись по местным бутикам.
Платье её сильно выделялось от платьев, в которых щеголяли местные красавицы.
Как минимум, цвет ткани был уже причиной взглядов со стороны. Наряд был пастельно — оранжевого оттенка, что ненароком заставило маленького мальчугана, в синем комбинезоне и с береткой на голове, выкрикнуть:
— Прям, как персик! — он держался за руку матери, указывая на Машу пальцем.
Мария же отвернулась и сдвинув шляпку на глаза, продолжила свой путь.
Чёрный ажурный зонт умело скрывал её лицо, так что, когда девушка «плыла» мимо очередных кавалеров, особого шанса заговорить с ней у них не было.
Она почти дотронулась до позолоченной ручки двери бутика, как кто — то ловко приоткрыл проход внутрь. Девушка отшатнулась от неожиданности и выронила зонт.
— О, нет! Приношу свои извинения! — шатенистый юноша в элегантном фраке, ловко поднял аксессуар и протянул за ручку хозяйке.
Маша приподняла бровь:
— Следите за тем, куда ходите и за кем ходите. — замечание оказалось строгим и совершенно не вежливым. По крайней мере, так показалось Александру, девятнадцатилетнему барону Лурозному, что частенько заходил в трактир по соседству с бутиком.
Завидев необычный цвет платья, он немедленно принял решение познакомиться с его обладательницей.
— Я приношу свои извинения повторно. — Саша потянулся к руке незнакомки, дабы оказать благородный жест, но та лишь брезгливо отшатнулась. В парне немедленно взыграл интерес к юной деве. Редко, кто мог его отвергнуть. Голубоглазый шатен с «вырезанным», словно по линейке, подбородком. С мраморной кожей и ароматным одеколоном, обычно пользовался у противоположного пола, успехом. Чего стоят одни только голубые глаза юного альфонса.
— Дайте пройти.
— Молю, останьтесь со мной хоть на секунду! — выкрикнул Лурозный — Вы так обаятельны, что я растерял все слова по дороге! А ваше прелестное платье забрало весь воздух из моих лёгких! Бога ради, дражайшая незнакомка, останьтесь со мной хотя бы на секунду!
Мария нахмурилась. Серые глаза недовольно рассматривали представление, что устроил (по её предположению) местный шут:
— Пока вы балаболили, — она снова дёрнулась к ручке, на сей раз успешно схватившись за неё — прошло куда больше секунды! За сим, откланиваюсь! — вильнув в здание, отчеканила ведьма.
Теперь женские каблуки недовольно отбивали быстрый ритм по стеклянному полу бутика. Она была так рассержена происходящим, что совершенно не заметила, как настырный шатен, вильнул следом за ней.
Она ходила, присматривая себе платье на приём к госпоже Лурозной. Некогда, они состояли в клубе читателей философских рассказов и эмоционально, а порой, даже слишком (Лурозная несколько раз хваталась за сердце в разгар дискуссий), спорили о наличие смысла в очередном произведении.
Выбрав пастельно — голубое платье, девушка попросила консультантку завернуть наряд, и только она хотела оплатить покупку, как к стенду подоспел парень. Он, пританцовывая, вильнул в сторону кассы, и молча, протянул нужную сумму продавцу.
— Ох — хо — хо! — воскликнул мужичок за прилавком, заставляя Машу вздрогнуть. Он был весьма знакомой наружности, совершенно обыкновенный хозяин подобного «дома». Широкие усищи на всё лицо, с завитушками по концам, придавали ему какого — то «эдакого» шарма — Кого я вижу! Да это же самый завидный жених нашего города!
Девушка начинала свирепеть.
— Что вы себе позволяете! — она выхватила банкноты из протянутой руки юноши — Каков наглец!
Мужик за кассой, стукаясь пузом о прилавок, почти перевернулся через стенд, пытаясь выхватить купюры, но попытки его не увенчались успехом. Зато жёлтая жилетка зацепилась за гвоздь и пуговицы весело побежали по полу.
— Я бесстыдник, душа моя! — выкрикнул тот самый желанный жених — Я так бесстыдно попытался оплатить за вас ваше платье! Каюсь!
— Какая я вам «душа», наглец?! — Маша окончательно перешла на крик — Да что же тут творится! Ну, в самом деле! Стоило вернуться, как меня уже тянет обратно во Францию!
Парень немедленно вытянулся в лице:
— Во Францию? — повторил он— А вас, случаем, матушка, не Марией звать — с? — поддельно — вежливая интонация, заставила ведьму в конец выйти из себя.
— Ну, это уже, простите, ни в какие ворота! — девушка с силой впечатала купюры в грудь парня и начала быстро удаляться из бутика, оставляя, как продавца, так и самого провокатора, с удивлением на лице.
Мужичок, владелец бутика, так и остался ползать по полу, подбирая разлетевшиеся пуговицы.
Парень, недолго думая, выбежал следом за незнакомкой, и нагнал «Персиковую» прямо в момент, когда та уже садилась в карету.
— Прошу, позвольте объяснить!
— Ни капли не позволяю! — отталкивая юношу, вскрикнула Машка — Подлец! Нахал! Караул!
— Караул? — парень снова вытянулся в лице — Так, вы из крестьянских детей? Я тоже оттуда буду!
— Да плевать мне!.. — она почти договорила, но остановилась на полуслове — Как вы догадались, что я из крестьянских?
Интересный нюанс, добавил ситуации неразберихи. Откуда настырник узнал о её происхождении? Она ведь так долго его из себя изводила! После детского дома, Рожана отправила её в французскую школу для благородных девиц и теперь… Какая же деталь выдала Машу?
Александр подал руку желанной незнакомке, а та, недовольно осмотрев её, всё же приняла жест. Девушка слезла с ступени кареты и кучер, выкрикнув что — то хабальное, хлыстанул бедную кобылу по рёбрам.
— Невозможные у нас люди живут! — воскликнула ведьма — Животину драть, это ж ума палата нужна! — она специально кричала вслед, да так, что вся улица обратила на неё внимание. Даже телом поддалась вперёд, выражая весь свой протест.
— И не говорите, душенька! — поддержал Александр — Отвратительное поведение нынче у кучеров! — он тоже крикнул так, что из окон повыглядывали люди.
Пара переглянулась, и шатен уже хотел объясниться, как их прервал грубый мужской голос:
— Хорош глотки драть! — из трактира вывалился местный пьяница, Резанов. Он только недавно освободился из острога и уже неделю отмечал данный факт
