бы он с тобой сделал!
Ичка сделала вид, что не понимает, о чём с ней говорят.
Из своего угла вышел Котлер и в очередной раз бросился тереться вокруг неразобранного рюкзака. Ри надоела эта возня, а ещё ужасно хотелось выставить Ичку за порог, и она стала делать вид, что наводит порядок: стопками складывала заляпанные листки с расчётами, составила все грязные чашки на подоконник и принялась перевешивать одежду со спинки одного стула на другой.
Ичка невозмутимо пила кофе, заедая его сгущёнкой прямо из банки, и комментировала всё, что видит:
— Эй, там под кроватью ещё чашка! Лифчик, лифчик на самом видном месте забыла. А рюкзак чего валяется? Давай я его сама разберу!
Ри кинулась отбирать рюкзак у подруги, пока та не прикарманила что-нибудь полезное, но не успела. Ичка вытряхнула на пол всё его содержимое — банки, крупу и две книги. Французские сказки она ногой брезгливо отпихнула в сторону, а в Гумилёва вцепилась обеими руками.
— Ты хоть понимаешь, что тебе досталось? За такое знающие люди убивают!
— Прям даже так? — Ри удивлённо вскинула бровь. О том, чтоб кого-то убили за томик стихов, она ни разу не слышала.
— Ну, я, может, преувеличиваю. Но несильно. Отдашь её мне? Ну пожалуйста!
— Неа. Я её добыла в честном бою — сначала со стервятниками, потом с Нюсик. Сама думай, кто из них страшнее.
* * *
— А чего вы с ним так носитесь? — спросила Ри. — Ну, с Гумилёвым. Вроде не великая редкость.
— Ты чего, совсем не в курсе, да? — Ичка вытаращила и без того огромные глаза. — Ну да, сидишь тут одна, дичаешь, не ходишь никуда.
«Зато никуда и не влипаю», — подумала Ри, но вслух ничего говорить не стала. Вчерашних приключений ей хватит надолго, тут уж чья бы корова мычала.
— Короче, тащи сюда книжку! — скомандовала Ичка и царственным жестом махнула в сторону угла, куда Ри спрятала потрёпанный томик. Ри послушалась. Показывать подруге другие книги ей не хотелось: мало ли, что ещё Ичка себе присмотрит. Если с Гумилёвым удалось отболтаться (и то не факт!), то с другими вещами проще дать, чем отказать.
Ичка открыла оглавление, бегло просмотрела названия стихотворений, что-то отчеркнула на будущее ногтем. Наконец она нашла, что искала.
— Щас будет момент истины! — Ичка быстро, как счётная машинка в банке, пролистывала страницы. — Вот оно! Есть!
Она сунула книгу Ри в лицо. Та опешила от такой наглости и отстранилась.
— Да смотри же! Вот оно, реальное сокровище!
Ри забрала томик у подруги, устроилась поудобнее и начала читать. Признаться, стихи она никогда не любила, не особо в них разбиралась, поэтому первые строки ничего ей не сказали, и Ри перечитала их второй раз, едва заметно шевеля губами:
— Шёл я по улице незнакомой
И вдруг услышал вороний грай,
И звоны лютни, и дальние громы,
Передо мною летел трамвай.
Как я вскочил на его подножку,
Было загадкою для меня,
В воздухе огненную дорожку
Он оставлял и при свете дня.
Ичка выглядела очень возбуждённой. Она даже руки потирала от нетерпения.
— Ну, ну, как тебе такое?
— Стихи вроде неплохие. Рифма есть. Только не все слова понятны. Грай вот этот…
Картинно хлопнув себя полбу, Ичка сделала вид, что вот-вот упадёт в обморок.
— Ты что, и правда ничего не знаешь и не понимаешь?
Ри помотала головой. В полглаза она продолжала читать стихотворение, в котором творилась какая-то невероятная чертовщина. Какие-то мёртвые головы вместо капусты, какие-то живые мертвецы.
— Это же «Заблудившийся трамвай»! За ним сейчас все гоняются! Из рук рвут!
— Да что в нём такого особенного-то? Ну стихи и стихи. Не моё совсем. — Ри дошла до финала, ясно понимая одно: все поэты — сумасшедшие. Или опасные наркоманы.
— Тут какое дело, — Ичка смилостивилась и стала объяснять всё просто и доступно. Видимо, совсем разуверилась в умственных способностях подруги. — Не в стихах дело. Просто если взять эти странички, вырезать их из книги, пойти в полнолуние на Квадрат…
— Куда-куда?
— На Квадрат. Ну, на пересечение Трёхи с Радищева. Так вот,если пойти туда в полночь, встать ровно в центре, под часами, прочитать «Заблудившийся трамвай» целиком, ни разу не сбившившись, а потом бумажки сжечь, то из пустоты появятся рельсы, старый трамвай, ну, помнишь, стоял на Трёхе одно время, там ещё салон связи был, приедет и увезёт тебя в какие-нибудь прекрасный края.
Ри задумалась. Звучало это очень заманчиво и не то, чтобы невозможно по нынешним временам. В туман-то раньше никто не верил, а теперь вот приходится следить за его передвижениями. Гороскопы, амулеты, колдовство, ведовство! Сколько над этим смеялись, а теперь вот только этим на жизнь и можно заработать. Но чтобы трамвай…
— И ты в это веришь?
Ичка пожала плечами.
— Я не верю, я — знаю. — Она замолчала, наслаждаясь произведённым эффектом. — Ну, сама я не пробовала, возможности не было. А Жень пробовал. И Вик тоже. Им понравилось. Они даже остаться хотели, но потом решили вернуться. Одно дело — приятная экскурсия, другое дело — новая жизнь на новом месте.
— А поговорить с ними можно будет? Расспросить?
— Нет. Уехали они два месяца назад. Не вместе, порознь, если что.
Настал черёд Ри закатывать глаза. Ей не было никакого дела до каких-то Женя и Вика.
— Короче…
— Короче, ты будешь дурой, если не воспользуешься этим шансом. Судьба тебе сама принесла всё на блюдечке. Полнолуние уже завтра. Заклинание работает три дня — пока Луна будет круглой, как блин.
— А если книжку не рвать?
— Можно и не рвать. Но тогда надо стихотворение переписать от руки три раза без помарок и исправлений. И читать тоже три раза.
* * *
Весь вечер Ри просидела над томиком Гумилёва в поисках подходящих стихов. Стемнело, но она не стала зажигать свет, ограничилась только маленькой янтарной подвеской, солнышком в золотой оправе. Её Ри держала в левой руке над пожелтевшими страницами книги.
Стихов про вино нашлось не так уж и много. Парочку она сразу отвергла из-за названия. Читать над браслетом «Самоубийство» было страшновато: вдруг сработает, а потом клиента накроет побочкой? «Отравленный» ей очень понравился. Дочитав, она даже всплакнула над печальной судьбой героя и, хоть стихотворение и
