нет. Но, если они возникнут, смогу ли я их задать?
– Конечно. Ты готова увидеть вторую жизнь?
– Готова, – мой голос на этот раз звучит уверенно.
– Пусть будет так.
Все повторилось: туман рассеялся, комната погрузилась во тьму, а после приобрела очертания. Я оказалась перед ветхим домом, сколоченным из гнилых досок. Крыша местами провисала, два окна были разбиты, а дверь едва удерживалась на петлях. Я опустила взгляд на землю и увидела снег. Обернулась. Воздух заискрился и появилась молодая пара. В руках девушки маленький сверток. Боже!
– Уолт, мы сможем заколотить окна? – дрожащими губами спросила девушка, сильнее прижимая к себе ребенка.
– Возьмем доски с забора и заколотим, – он пытался говорить ободряюще.
Не имеет смысла рассматривать их лица, чтобы увидеть печаль на них. Оба разбиты, потеряны, но держатся, благодаря маленьком комочку.
– Кейт, заходите в дом, вещи я сам принесу.
Я колебалась несколько секунд, а после пошла за Кэйт. Она распахнула дверь ногой. Половицы заскрипели. Кэйт растерянно осмотрела прихожую, боясь прикоснуться к стенам. Словно после ее прикосновения дом тут же обрушится, оставляя после себя дыру в земле.
Я не чувствовала ни холода, ни тепла, но по реакции Кейт поняла, что в доме ничуть не теплее, чем на улице. Она продолжила прижимать к себе ребенка и медленно продвигалась вглубь. Из коридора мы попали в большую комнату. Мимо Кэйт пробежала черная мышь, и она с трудом сдержала визг, прижимая ладошку к губам. Ее глаза наполнились слезами. Она судорожно вздохнула. Закрыла глаза и постаралась успокоиться.
– Это теперь наш дом, Уайлли.
Точно такая же боль в груди. Значит, я и есть эта малышка на руках у Кейт. Нет, у мамы.
Она с такой любовью и теплотой смотрела на меня. Проводила пальцем по щечкам, сильнее прижимала к себе. Обстоятельства не напугали ее. Она остается сильной ради меня.
Маме холодно. Из ее рта вырвалось облачко пара. Дрожащими руками она прижала младенца к себе и бросила робкий взгляд на дверь. Наверное, ждет папу.
Он зашел через минуту с двумя большими пакетами и картонной коробкой. Мама передала ему меня, а сама начала извлекать из пакетов вещи: стеганное одеяло белого цвета, несколько пледов в красную клеточку, пуховую куртку с прожженными дырочками нарукавах и вязанные джемпера. Она сложила на дно коробки все вещи, а после уложила туда меня.
– На полу нельзя оставлять, – задумчиво протянула мама. – Быть может, в сарае есть стол?
Отец вскинул палец и широко улыбнулся. Мне нравилось, что, несмотря на обстоятельства, он пытался оставаться жизнерадостным.
Несколькими минутами позже он принес пыльный деревянный столик.
– Но это не все!
Отец вновь выбежал на улицу, а вернулся уже с матрасом.
– А я ругался на Лиану за ее любовь собирать всякий мусор. Постоянно умолял ее выбросить все на помойку.
– Если бы не твоя тетя, мы бы жили на помойке.
В моей голове было столько вопросов, а задать их некому. Я продолжала смотреть, как родители пытались обустроить дом, но с каждой секундой впадала в отчаяние. Им не выжить в таких условиях. Хоть отец и попытался заколотить окна, из них все равно задувал ветер. Он развевал одеяло, которым я была укрыта, и покрывал подоконник снегом.
В комнате, наверное, слишком холодно, поэтому родители переместились ребенка на кухню, зажгли плиту и легли спать.
Воспоминание сменилось. На вид мне около года. Я неуверенно стояла на худеньких ножках и с особым интересом совала нос туда, куда не нужно. Мама едва поспевала по моим следам и ловко выхватывала из рук предметы. В ее взгляде столько любви, что я, будучи призраком, таю. В этой жизни мне явно повезло с родителями.
Дверь отворилась, и зашел отец с большим пакетом. Уайлли вырвалась из рук матери и побежала навстречу к нему.
– Девочка моя, – папа опустился на колени и прижал ее к себе. – А я не с пустыми руками и не один.
Следом за отцом зашел рослый мужчин в смешной шапочке, со свисающими косичками и помпоном. Он раскинул руки и широко улыбнулся.
– Уилл! – воскликнула мама.
– Давненько не виделись, Кэйт, – прохрипел он. – Это кто так подрос?
Уилл опустился на колено и протянул Уайлли раскрытую ладонь, в которой лежала шоколадная конфета.
Я перевела взгляд на маму и заметила, как она смущенно смотрела на отца. Тот коротко кивнул, указывая на пакет.
– Выпьем чаю? – предложил папа, обращаясь к Уиллу.
Уилл в ответ кивнул, и вместе они переместились на кухню.
– Как вы? – спросил Уилл, обводя взглядом нашу крохотную кухню.
– Выживаем, – отец сел напротив него, сложив руки на столе.
– До сих пор не понимаю, как это могло произойти. Напомни, а он тебе сумму отдал, которую ты хотел занять?
– Нет. Сказал, что смогу сам вывести со счета, после переоформления документов, – голос отца дрогнул. По его лицу стало понятно, что мысленно он вновь очутился в том самом дне.
Я надеялась, что Уилл прекратит расспросы, но глаза его горели от любопытства. Он жаждал услышать эту историю вновь.
– Запамятовал, напомни, как все было-то?
Спина мамы натянулась как струна. Вены на шее выступили. С губ сорвался судорожный вздох.
– Мы же хотели дом купить. Съездили, приценились, посчитали собственные средства. Не хватало. Решили в банке брать кредит, но и там мне одобрили лишь половину требуемой суммы. Пошел к начальству с просьбой занять, может быть, под проценты, а лучше рассрочкой. Шеф так обрадовался, но попросил взамен услугу. Кто же знал, что эта просьба – петля на шее на всю жизнь, – отец опустил голову, восстанавливая дыхание. – Через несколько дней все мои счета были арестованы. Я такую сумму никогда в жизни не видел.
– Да, – протянул Уилл. – Подложил он тебе свинью. Хорошо, что дом успели купить.
– Мы не купили, – пожал плечами отец. – Это дом моей тети. Он много лет был заброшен, руки никак не доходили до продажи. С другой стороны, хорошо, что не дошли. Так бы мы вообще остались на улице.
Уилл упивался его ответом. Он с надеждой продолжал вглядываться в лицо отца, с немой просьбой продолжить.
– Так оно и было, – шумно вздохнул отец, поднимая глаза, наполненные слезами.
– И как вы тут?
– Потихоньку обживаемся. Смог устроиться на работу, ребята с прошлой подсобили. Сам понимаешь, неофициальная, ни пособий, ни страховки, но хоть что-то.
Воспоминание начало сменяться, а значит у меня появилось время проанализировать.
Я получила семью, о которой мечтала. Несмотря на обстоятельства и проблемы, родители искренне
