Помещение напоминает приемную из «Волшебника страны Оз». Тридцатифутовые полупрозрачные шелковые занавеси расходятся от движения воздуха, когда Женевьева и Чарльз входят внутрь. Появляются слуги, чтобы помочь посетителям снять плащи. Женевьева ждет, что Чарльз восхитится ее платьем, но тот хмуро вручает свою трость карпатцу.
Чарльз (внезапно заключая ее в объятья)
Что бы ни случилось, ты должна знать. Жени, я люблю тебя.
Женевьева
И я тебя, Чарльз. Я тоже.
Чарльз
Тоже — что?
Женевьева
Люблю, Чарльз. Я тебя люблю.
Он целует ее, и они медленно шествуют по проходу к высоким дверям, раскрывающимся перед ними.
Передняя, Букингемский дворец. Инт. Ночь
Кармилла, вампирша-фрейлина, ожидает Чарльза и Женевьеву. Этот зал похож на предыдущий, но находится в большем запустении. Под ногами Женевьевы проскальзывает броненосец. Ковры перепачканы. Кармилла ведет их к внутренним дверям, те со скрипом отворяются. Слуга — Джозеф Меррик, его гротескное уродство лишь подчеркивается сшитым на заказ пестрым камзолом.
Чарльз
Добрый вечер. Меррик, не так ли?
Женевьева
Боже, это же…
Меррик
Не стоит бояться, милая леди. Я знаю, как меня называют. Человек-Слон.
Чарльз
Мадемуазель Женевьева Дьёдонне, позвольте представить: мистер Джозеф Меррик.
Меррик (целуя ее руку)
Крайне рад знакомству, мисс.
Чарльз
Мистер Джозеф Меррик — верный слуга короны.
Женевьева (тихо)
Клуб «Диоген»?
Меррик (выдавливает из себя перекошенную улыбку)
Следуйте, пожалуйста, за мной…
Они идут через еще один зал.
Зал, Букингемский дворец. Инт. Ночь
Чарльз и Женевьева следуют за Мерриком к самым роскошным из всех виденных прежде дверей, украшенным позолоченными летучими мышами.
Чарльз
Принца-консорта забавляет иметь подле себя этого несчастного.
Женевьева
Он — монстр, а не…
Чарльз
Я знаю, о ком ты. (Меррик открывает двери.) Жени, если я чем-нибудь тебя обидел, то от всей души прошу прощения.
Он целует ее вновь…
Спальня. Инт. Ночь. Ретроспекция
Женевьева, с окровавленными губами, прижимается к Чарльзу, который хотя и не спит, но погружен в свои мысли.
Женевьева
Это может длиться целую вечность, Чарльз. Действительно вечность.
Чарльз
Ничто не вечно, моя дорогая…
Зал, Букингемский дворец. Инт. Ночь
…Поцелуй прерывается. Двери распахиваются, Чарльза и Женевьеву озаряет светом. Их впускают внутрь.
Тронный зал, Букингемский дворец. Инт. Ночь
Скудно освещенный сломанными канделябрами, тронный зал кажется адским хлевом для людей и животных. Грязные картины висят под странными углами. На коврах и диванах толпятся хохочущие, скулящие, ворчащие, ноющие, кричащие создания. Практически обнаженный карпатец борется с огромной обезьяной, их ноги скребут и скользят по загаженному полу. Навстречу пришедшим элегантно поднимается Хентцау. Ратвен тоже здесь, с прижатым к носу платком, он взирает на происходящее с отвращением. Карпатец прижимает морду обезьяны к полу и ломает животному позвоночник.
Раскаты грубого хохота обрываются взмахом исполинской руки. На пальцах поднятой кисти кольцо с огромным алмазом — Кохинором, главным предметом коллекции Королевских Драгоценностей — отбрасывает блики. Женевьева смотрит на драгоценный камень и различает в нем искаженную огромную фигуру.
Камера отъезжает, и мы видим Дракулу. Он восседает на троне, массивный, словно памятник, сквозь морщинистую серую кожу неимоверно раздутого лица проступает густой багрянец. Усы, слипшиеся от свежей крови, свисают ему на грудь, Густые волосы свободно ниспадают на плечи, а покрытый черной щетиной подбородок усеивают красные потеки, оставшиеся с последнего кормления. В левой руке консорт сжимает державу, которая в ладони такого размера кажется не больше теннисного мяча.
Чарльз (ошеломленно)
Я не мог себе представить…
Черный бархатный плащ, оборванный по краям, с горностаевым воротником, висит на плечах Дракулы крыльями гигантской летучей мыши. Тело принца набрякло кровью, вены толщиной с веревку пульсируют на шее и руках. Он улыбается, обнажая желтые зубы величиной с большой палец.
Королева Виктория стоит на коленях подле трона, вокруг ее шеи — усыпанный шипами ошейник, массивная цепь ведет к браслету на запястье Дракулы. Став вампиром, она помолодела, но сохраняет достоинство пожилой леди даже в этих обстоятельствах.
Чарльз (склонив голову)
Ваши Величества…
Чудовищный взрыв смеха, больше похожего на пускание газов, раздается из зазубренной, клыкастой пасти Дракулы.
Дракула
Я — Дракула. А кто эти гости?
Ратвен
Это герои Уайтчепела, Ваше Величество. Им мы обязаны гибелью отчаянных убийц, известных под именем Джека-Потрошителя. Бесславной памяти доктора Джона Сьюарда и Артура Холмвуда, ужасного предателя…
Чарльз вглядывается в лицо Дракулы. Оно кажется нарисованным на воде; иногда оно застывает гладким льдом, но большую часть времени двигается. Под ним Чарльз видит другие личины. Красные глаза и волчьи зубы остаются неизменными, но вокруг них, под грубыми щеками, постоянно меняется форма; иногда там появляется косматая, влажная морда, иногда — тонкий, отполированный череп.
Дракула (свирепо усмехается)
Вы служили нам верой и правдой, мои подданные.
Не так ли, Вики?
Дракула протягивает руку и гладит спутанные волосы Виктории. Та съеживается. У подножия тронного помоста извивается клубок женщин-носферату — жен Дракулы. Они шипят и потягиваются, демонстрируя жажду страсти, словно кошки. Виктория явно очень их боится. Огромные пальцы Дракулы охватывают ее хрупкую голову.
Дракула
Женевьева Дьёдонне, ваше имя мне уже известно. Миледи, почему вы не явились к моему двору раньше? Вы странствовали из одного места в другое больше сотни лет, всегда испытывая страх перед ревностными «теплыми». Как все не-мертвые, вы были изгоем на лице земли. Разве это справедливо? Нас преследовали низшие существа, нам отказали в помощи церкви и заступничестве закона. Вы и я, мы оба потеряли людей, которых любили, по вине крестьян с заостренными кольями и серебряными серпами. Меня называют «Цепешем», пронзителем, и все-таки не Дракула пронзил сердце Люси Вестенра. Мой Темный Поцелуй приносит жизнь, вечную и сладостную, а серебряные ножи сеют холодную смерть, пустую и бесконечную. Однако темные ночи — в прошлом, и мы получили то, что причитается нам по праву. Все это я сделал для блага тех, кого называют носферату. Никому теперь не нужно прятать свою природу среди «теплых», никому не нужно страдать от лихорадки красной жажды. Дочь-во-тьме Шанданьяка, вы — часть произошедшего; и все же в вас нет любви к Дракуле. Разве это не печально? Разве это не отношение мелочной и неблагодарной женщины? Разве вы не были одиноки, Женевьева Дьёдонне? И разве сейчас вы не находитесь среди друзей? Среди равных?
Женевьева
Я обрела бессмертие на полстолетия раньше тебя. Когда это произошло, ты был лишь грудным младенцем. Пронзитель, мне нет равных.
Дракула свирепым взглядом смотрит на Женевьеву.
Чарльз (делает шаг вперед, засунув руку за отворот костюма)
У меня подарок — сувенир о нашем подвиге в Ист-Энде.
