— Здорова, — пожал я руку приятелю.
— Угу, — кивнул он в ответ. — Спасибо, что трезвый.
— Вить, ты-то давай не начинай только, ладно?
— Извини, — впрочем, без какого-либо сожаления буркнул он. — На поминки пойдёшь?
— Чего я там забыл?
— Ну как так⁈ Ты ведь всё детство у нас дома провёл, она тебя котлетами кормила. Не, Серый, нехорошо так.
— Ладно, не зуди. Колян подъехал уже?
— Да, там, — кивнул в сторону храма приятель. — У входа уже стоит.
— Ладно, ещё раз мои соболезнования, не буду отвлекать. — Я хлопнул друга по плечу и направился к напарнику.
Тот уже припарковался как надо, практически вплотную к невысокому крыльцу. Задний борт откинут, и в кузове сидят Заяц с Лётчиком. Те самые алкаши, которые иногда помогают на кладбище.
— Вы-то какого хуя припёрлись? — первым делом спросил у них я.
— Валерич позвонил, сказал, гроб некому нести, — ответил гнусавым голосом Лётчик.
Своё погоняло он получил из-за регулярных встреч лицом с асфальтом. Со вторым всё гораздо проще — фамилия Зайцев. Но парочка из них, конечно, эпичная. Сколько помню, всегда вместе и постоянно пьяные. По их лицам даже невозможно возраст определить: вроде и сорок, а вроде и все шестьдесят. В общем, проспиртованы капитально.
— Ясно всё с вами, — кивнул я и хотел было двинуть к кабине, чтобы поздороваться с Николаем.
— Эт самое, — остановил меня Заяц. — Ты извини, если что, дай закурить… Эт самое.
— На, — вложил я ему в ладонь едва початую пачку.
Он что-то пробормотал в ответ, но я уже его не слышал. Внутри снова возникло то самое странное чувство, будто меня ожидают кардинальные перемены. И вот уже первая из них. Я прислушался к себе и наконец понял, что забыл сделать с утра: покурить. Некое нарушение привычного ритуала как раз и не давало покоя. Всё время казалось, будто я что-то забыл. Хм-м, странно, а ведь наполнить дымом лёгкие и в самом деле совершенно не хочется.
— Здорова, алкаш, — с ухмылкой протянул мне руку Николай.
— Сам мудак, — улыбнулся я и сжал его ладонь так, что тот приподнялся на сиденье.
— Совсем уже, что ли? — обиженным тоном произнёс он. — Больно вообще-то.
— Зато бесплатно, — теперь уже ухмыльнулся я. — Да ладно, чё губы надул, как баба.
— Да иди ты в жопу, — буркнул он. — Чё, какие планы на вечер? Может, всё-таки посидим?
— Не, я пас, — помотал я головой. — Первый день сегодня нормально себя чувствую. Так что извини. А этих хлопчиков за каким хером привёз?
— Валерич просил. Сказал, гроб нести некому.
— Да там мужиков человек десять. — Я махнул рукой в сторону храма. — Неужто все близкие родственники?
— Чё ты доебался? Мне начальство сказало — я привёз. Тебе вообще не похеру?
— Да как сказать, — пожал я плечами. — Как бы эти архаровцы гроб не навернули.
— П-хах, Лётчик может. — Колян растянул губы в улыбке. — Да не ссы, всё нормально. Они тоже, третий день в завязке. Даже похмеляться не стали, отходят.
— Что вдруг?
— Понятия не имею, говорят, болит уже всё. Не удивительно, столько пить. А главное — что!
— Ладно, философ хе́ров, пойду внутрь, с батюшкой поздороваюсь, — произнёс я и направился к двери.
На входе, как положено, перекрестился, затем шагнул внутрь и… Меня резко повело в сторону. Голова закружилась, перед глазами заплясали разноцветные круги, а уши наполнились звоном.
— Ой, смотрите, пьяный, что ли? — раздался где-то вдалеке женский голос.
— Да помогите же! — А это, кажется, был уже Витёк.
Чьи-то руки подхватили меня и усадили на скамейку, а затем в нос ударил резкий запах аммиака, который мгновенно прочистил мозги и вернул нормальный слух. Я осмотрелся и встретился взглядом с женщиной, которая, судя по всему, и предположила мою нетрезвость. Она смотрела на меня с укором, осуждающе, а затем вдруг нагло ухмыльнулась, а её глаза на мгновение почернели. Пока я соображал и пытался произнести что-то членораздельное, женщина выскользнула из хра́мового предела.
— Ты как? — потряс меня за плечи Витёк. — Ну-ка, на меня посмотри.
— Да нормально, — попытался отмахнуться я. — В порядке. Голова просто закружилась.
— На палец смотри, — строго попросил приятель и принялся двигать им перед глазами. — Теперь глаза закрой и пальцем до кончика носа.
Я безошибочно произвёл необходимую манипуляцию, и только после этого был оставлен в покое. Витька угомонил людей, объявив, что со мной полный порядок, а я встретился взглядом с отцом Владимиром. Тот, видимо, явился на шум и наблюдал за происходящим, стоя в дверях.
Я поднялся со скамьи, приблизился и протянул ему руку. Батюшка молча пожал её, продолжая буравить меня внимательным взглядом.
— Вы это видели? — на всякий случай без уточнения спросил я.
В душе я всё ещё не был уверен, что вчера находился в гостях у священника и что наш разговор с ним реален. А выглядеть идиотом как-то не очень хотелось. Потому о чёрных газах женщины я намеренно промолчал. Да и лишних ушей вокруг хватало.
— Видел, Серёж, видел, — с задумчивым видом кивнул он. — Всё уже гораздо хуже, чем я думал.
— Вы ведь сейчас об этих? — снова не конкретизируя, спросил я.
— О них, — улыбнулся священник. — Как ты?
— Да вроде нормально, — пожал плечами я. — Что она со мной сделала?
— Если я скажу, что это была ментальная атака, не будешь смеяться?
— Не буду. Простите, отец Владимир, у меня к вам странный и, наверное, глупый вопрос. Я ведь был у вас вчера дома?
— А сам как считаешь? — хитро улыбнулся он и ушёл.
— Ну вот и поговорили, — пробормотал я. — Хрен поймёшь, что происходит.
* * *
— До-о-олгия ле-е-ета… — нестройным голосом пропели пришедшие на поминки и наконец вышли из-за стола.
— Спасибо, что пришли, — в дверях бормотал Виктор, прощаясь с людьми.
Бабушку похоронили. Несмотря на мои опасения, всё прошло ровно, как обычно. Лётчик пару раз спотыкался, пока мы несли гроб, маневрируя между оградами, но на ногах стоял крепко. Люди спокойно попрощались с усопшей, без истерик и слёз. Да, лица у всех мрачные, но реакция спокойная. Впрочем, как сказал Витька: «Мы уже ждали», поэтому близкие успели морально подготовиться.
На поминках тоже никто не буянил, не перепил. Даже Лётчик с Зайцем от бухла вежливо отказались, заменив его квасом. И этот момент выглядел более странно, чем то, что их вообще пригласили за стол. С другой стороны, это же Витёк — широкая душа, добряк, каких свет не видывал. Да и мест за столом хватало. Многие отказались, сославшись на работу, хотя наверняка ведь отпросились. Ну да бог им судья. Я ведь тоже изначально идти не хотел.
Честно говоря, у меня имелась своя причина: боялся нажраться. Но при взгляде на то, как спокойно отказались местные алкаши и никто не настаивал, на душе враз полегчало. А квас и впрямь оказался очень вкусный. Густой, терпкий, с лёгкой горчинкой. Надо бы запомнить, что здесь такой варят, будто вкус из детства вернулся.
— Спасибо, что пришёл, — потряс мне руку Витёк.
— Брось, бро, она ведь меня котлетами кормила, — улыбнулся я, а приятель вдруг сник, тяжело вздохнул и уселся на табурет у входа.
— Ну вот и всё… — произнёс он и устало на меня посмотрел.
— Ты как вообще? — участливо спросил я. — До дома доберёшься?
— Да, спасибо. — Он похлопал меня по предплечью. — Устал я что-то со всей этой суетой.
— Ладно, двигай отдыхать, — кивнул я. — Если что — звони.
— Да какое там… отдыхай, — отмахнулся он. — Мне вечером на смену.
— Ну, время ещё есть, поспать точно успеешь.
— Может, выпьем?
— Не, братух, я пас, — помотал я головой. — И тебе не советую. Тем более если на смену собрался. Не дай бог что, потом сам жалеть будешь.
— Твоя правда, — вздохнул он и поднялся на ноги. — Еды-то сколько осталось.
— Так ты попроси, тебе сейчас в контейнеры соберут. — Я кивнул на девчонок, что суетились у стола.
— Да ну, чтоб потом выбросить? Ладно, без меня разберутся. Может, ты пироги возьмёшь?
