Я надел куртку, натянул кожаную бейсболку и выбрался на улицу. Отец Владимир жил далеко, практически в противоположной части города. Пешком до него не менее сорока минут, но, несмотря на мерзкую погоду, я всё же решил прогуляться. Правда, уже через десять минут сильно об этом пожалел и, как только выбрался на центральную улицу, тут же направился к стоянке с машинами такси.
В голове крутилось всякое: начиная с личной встречи с демонами у кладбища и заканчивая произошедшим в магазине у Надюхи. Вспомнилось ещё кое-что: как на соседнюю улицу мчалась карета скорой помощи и полицейский «УАЗ». Вот не удосужился я поинтересоваться тем, что там случилось. Странно, даже Витька не позвонил, не рассказал, хотя… ему сейчас и без того хлопот хватает. Но ведь и Колян ничего не рассказывал, словно не знает о случившемся. А он обычно в курсе всех событий в городе. Всюду катается, с людьми говорит…
Кстати.
Я повернул голову к таксисту.
— А ты не в курсе, что там вчера на Нариманово произошло?
— Нет, — пожал плечами он и сразу заинтересовался вопросом: — А чё там?
— Вот, самому интересно. Вечером в ту сторону скорая с ментами пролетела, чуть меня в асфальт не закатали.
— Эти могут, — кивнул таксист. — Вроде, говорят, авария там была. Но я с утра на смене, раз двадцать мимо проезжал, и никаких следов. Даже стекла битого не валяется.
— Странно, а я слышал, что там порвали кого-то?
— В смысле — порвали? — удивлённо уставился на меня он.
— Да пёс его знает. Я за что купил — за то и продаю. Думал, может, ты в курсе.
— Не, вообще ни разу, — ответил он, а затем вдруг странно улыбнулся.
— Чё? — не выдержал я.
— Вспомнил я тебя, — отозвался таксист. — Ты ведь на кладбище работаешь? Могилой вроде как кличут?
— Ну я. А у тебя с этим какие-то проблемы?
— Да ты что? Нет, всё нормально. Наоборот, хотел тебе спасибо сказать. Я по прошлому лету батю хоронил…
— Ясно, — буркнул я и замолчал.
Таксист словно уловил моё настроение, и до дома священника мы добрались в тишине. А когда пришёл момент расплачиваться, этот чудик с чего-то не стал брать с меня денег. Странный мужик, ну дай бог ему здоровья.
Я подошёл к калитке и уже приготовился вдавить кнопку звонка, как она внезапно распахнулась. Во дворе горел свет, что позволило рассмотреть добродушную улыбку на лице священника.
— Я ждал тебя, — опередив мой вопрос, произнёс он. — Проходи в дом.
Внутри было тепло и уютно, не то что в моей сторожке. Из дальней части дома доносились детские голоса. На кухне хлопотала матушка Анастасия, жена отца Владимира. Красивая баба с чёрными густыми волосами, которые она вечно прячет под платком. И с чего вдруг такая решила пожертвовать своей красотой ради жизни с батюшкой? Мне это казалось странным. Ей бы в BMW рулём крутить да с презрением на плебеев посматривать. Очень уж яркая женщина.
— Проходите, Сергей, не стесняйтесь, — подтолкнул меня к кухне священник. — Настя пирожков напекла, с капустой. Вкусные — можно язык проглотить. Сейчас чай пить будем.
— Спасибо, я уже поел, — попытался вежливо отказаться я.
— Не спорьте, с нас не убудет, а вам в удовольствие. К тому же я знаю, что вы голодны.
— А вы точно священник? Очень уж ваша осведомлённость настораживает, — ухмыльнулся я.
— Я много чего знаю, а ещё больше вижу. Вот, например: у вас до сих пор под лопаткой справа ноет, а ведь после ранения уже не один год прошёл. Врачи там крохотный осколок пропустили, а теперь свинец там всё вокруг себя отравляет, отчего и вам покоя не даёт.
— Рентген ничего такого не показал, — неуверенно возразил я.
— Как раз таки напротив — ещё как показал, доктора пропустили. Если позволите?.. — Отец Владимир вопросительно посмотрел на меня.
— Хуже точно не станет, — пожал плечами я и сбросил куртку.
Батюшка поводил руками позади и одновременно спереди, над грудью, что-то тихо бормоча себе под нос. А я, открыв рот, смотрел в его насмешливые глаза — боль отступала. Она так долго мучила меня, что я просто перестал обращать на неё внимание. Но теперь, после того, как она ушла…
— Чума-а-а, — выдохнул я. — Как это у вас получилось?
— Опять ты за своё, — строгим голосом произнёс священник и несколько раз перекрестился. — Не поминай рогатого, тем более в моём доме.
— Простите, но я вроде…
— Вот именно, что вроде. Думай, прежде чем языком молоть. Каждое слово в себе силу содержит, а ты проклятия направо и налево раздаёшь. Чума — это всадник, он с собой болезни и голод несёт. Я тебе от боли избавиться помог, а ты мне её назад в виде проклятия кидаешь.
— Простите, пожалуйста. — Мне откровенно стало стыдно. — Я что-то не подумал.
— А в этом и есть твоя беда основная. — Он ткнул меня пальцем в лоб. — Ладно, пошли за стол. Поужинаем вначале — после поговорим.
Глава 4
Вечная память
Уже четвёртый пирожок исчез в моей утробе, а рука снова потянулась за следующим. А ведь прежде чем сесть за стол, я действительно не собирался есть. Но стряпня матушки Анастасии оказалась поистине бесподобной. Пироги огромные, едва на ладони умещаются, тесто пышное, начинка распределена равномерно и попадает в рот с первым же укусом. Живот уже полон, а я всё не могу заставить себя остановиться. Отец Владимир внимательно следит за мной, не скрывая улыбки. Но смотрит без осуждения, напротив, взгляд доброжелательный.
— Спасибо. Было очень вкусно, — поблагодарил я священника за угощение.
— Ещё бы, — усмехнулся он, — Не просто так у меня килограммы прирастают. Балует меня Настя. Ну, как ты? Готов к разговору?
— Зачем бы я ещё приезжал? — ответил я вопросом на вопрос. — Не за пирожками же.
— Ха-ха-ха, — расхохотался отец Владимир, — А ты заезжай, не стесняйся. Ладно, пойдём погутарим.
Отец Владимир поднялся со стула, и я двинулся следом за ним. Странное чувство не покидало меня всё это время. Нет, ничего плохого, скорее необычно и даже несколько неуютно от назойливого, пристального внимания к моей скромной персоне. А ещё маячило некое предчувствие скорых перемен. Не знаю, как объяснить. Просто я чувствовал, что моя жизнь скоро изменится. Не в лучшую и не в худшую сторону, но непременно станет другой.
— Если хочешь, можешь курить, — разрешил священник, когда мы выбрались на задний двор.
Здесь у него была оборудована веранда. Приличного размера, почти шесть на шесть. Плетёная мебель на поверку оказалась из пластика, и всё же сделана добротно, качественно. По взгляду даже не отличить от настоящей, из лозы.
Он уселся в кресло, подвинул поближе ко мне пепельницу и указал ладонью на место напротив. Я опустил на него зад, выудил из кармана пачку сигарет и с удовольствием втянул в лёгкие дым. Пагубная привычка, отчего избавиться от неё в разы сложнее. Особенно тянет за сигаретой после вот такого плотного ужина. Ну или с утра, в сортире.
— Что происходит? — спросил я первое, что пришло в голову.
— Это смотря о чём ты? — переспросил священник.
— Я о сущностях… Кто они и что им от нас нужно?
— Увы, на эти вопросы я вряд ли смогу вразумительно ответить. Всё, что я знаю, уже рассказал. Мы считаем их демонами, а вот их цели… Хм-м, я и сам был бы рад о них узнать.
— Вчера… — Я вдруг захотел рассказать о том, что видел и слышал вечером, но почему-то замешкался.
— Здесь ты можешь говорить открыто. — Отец Владимир вновь добродушно улыбнулся.
— Ладно, — буркнул я в ответ и затушил окурок в пепельнице. — Вчера я кое-что видел. После того, что случилось возле кладбища, очень хотелось нажраться, и я пошёл в магазин. Внутри всё было в крови, куски тел валялись на полу и прилавках. А сегодня…
Я вновь замешкался, пытаясь подобрать слова. На этот раз священник не перебивал, он терпеливо ждал продолжения рассказа.
— В общем, с утра мне хреново было, я за пивом пошёл. Смотрю, а магазин открыт, работает как ни в чём не бывало. Ну, я и заглянул. А там будто и в самом деле ничего не произошло: Надюха стоит, конфеты взвешивает, улыбается. Чисто вокруг, все витрины целые.
