Вообще, профилактика пожаров намного эффективней, чем героическая борьба с огненной стихией. Профилактика заболеваний, повышение уровня иммунитета и гигиены более предпочтительный способ, чем лечение болезней. Правительство Зимнего, как бы его ни критиковали, боролось с корнем проблемы, а не с его последствиями.
— А иммунные? — задал я беспокоящий вопрос.
— Что иммунные? — переспросила Мамба.
— Если утилизаторам попадается иммунный, они должны его спасти, — спокойно пояснила собеседница, — Но вот премии за него не заплатят. Мы тут бесплатно батрачим, как штрафники. Наёмники за это получают кредиты регулярно. Один выезд утилизатора оплачивается пятью споранами, то есть пятидесятью кредитами. После того, как мусорщики сделают свою работу, приходят снабженцы, которые потрошат населённые пункты на предмет еды, вещей, техники и всякого такого… Выгребают всё самое мало-мальски ценное со всей округи.
— Получается, чтобы ходить в самостоятельные рейды, нужно забираться дальше, чем шустрят бригады снабженцев и мусорщиков?
— В точку, Орк. Ты уловил самое главное, — улыбнулась крёстная, — Для самостоятельных рейдов нужно вливаться в группу, либо иметь свой транспорт.
— Либо заплатить Фрезе и Люмпену за подвоз…
— Нет, — отрицательно качнула головой собеседница, — Ты с ума сошёл, если решил, что каждый рейд будет окупать оплату такого дорогого такси. Они попросили целую горошину за то, что прокатили нас сорок километров, а потом ещё начали трясти на компенсацию боеприпасов. Это не цена, а космос.
— Понял, — кивнул в ответ, — Утилизаторы только этим занимаются?
— В основном, да, но, они не только трупы грузят, — ответила с сомнением Мамба, — У них на выездах всякое случается.
— Ясно, что в Улье не всё будет гладко…
— Что-то я устала, — перебила меня Мамба, — Глаза слипаются. Давай уже спать?
— Ты иди, — отпустил я крёстную, — Немного приберусь. Ещё сполоснуться хотел.
В общем-то, вся моя уборка свелась к тому, что я сгрузил посуду в мойку, и перемещению еды в холодильник.
Душевая меня встретила горячей водой и богатым набором всевозможных шампуней, гелей, среди которых с трудом обнаружил кусок обычного мыла. С удовольствием отскоблился.
Следующее потрясение ждало меня в спальной зоне. Кровать была только одна и её уже оккупировала Мамба. Справедливости ради нужно заметить, что ложе было достаточно большим, чтобы искать друг друга на нём всю ночь. Если у моей крёстной не вызывает проблем мысль, что мы будем спать в одной постели, так почему меня это должно хоть как-то заботить. Выбросив из головы сомнения, начал устраиваться на ночь.
Карабин уложил на пол около кровати, так, чтобы можно было в случае опасности упасть и сразу его схватить. Ремень, доставшийся мне, как трофей после победы над Аксом, устроил на прикроватной тумбочке. Тихо улёгся, чтобы не потревожить крёстную. Закрыл глаза и постарался расслабиться, но из головы не шло, что рядом на одной постели со мной лежит привлекательная экзотическая женщина.
Глава 22
Не сказать, что меня хоть когда-то нравились негритянки, но утончённые черты лица, лёгкий характер, прямота и темперамент невольно расположили меня к этой бойкой женщине.
Вспомнить хотя бы тот момент, когда она прискакала выручать меня в участок. Потом, не пикнув, отправилась вслед за мной в ссылку, как жена декабриста. Я невольно улыбнулся, представив Мамбу в образе Волконской или Трубецкой.
— Орк? — услышал вопрос я.
— М?
— Спишь? — спросила меня она.
— Неа… — сообщил ей очевидный факт.
— И я заснуть не могу, — пожаловалась негритянка, — Слишком тихо, тепло, удобно и спокойно. Сидим в бетонной коробке. Не стреляют, не урчат, не орут, никто никого не жрёт…
— Могу тебя за ляжку укусить, — сомнительно схохмил я, — Если хочешь.
Тем не менее шуточка произвела свой эффект. Мамба засмеялась.
— Давай телик, что ли, включим?
— Так-то на ночь я обычно что-нибудь читал, но библиотек в Улье пока не видел. Ну да, давай…
Женщина завозилась, заворочалась, но пульт от телика не нашла поблизости. Встала и прошла к висящему на стене ящику. Щёлкнула выключателем и…
У меня дыхание перехватило, потому что увидел, крёстная сняла мою тельняшку и, судя по всему, предпочитает спать совсем без всего. В неверном свете экрана проступили очертания крепкой, женственной фигуры с богатыми, но не чрезмерными формами.
— А, вот он, кагада! — прошипела негритянка в образе нубийской принцессы.
И… наклонилась за ним, давая мне прекрасную возможность оценить, насколько подтянутое у неё тело. Спустя мгновение комната наполнилась медленной музыкой.
Она подошла к кровати вплотную и забралась на неё, но на этот раз легла не с краю, а очень близко ко мне. Настолько близко, что почувствовал тепло её тела. Обнял её рукой, а женщина доверчиво устроила голову на плече.
— Мамба, слушай, я…
— Пахъеро! Орк… — оборвала она меня взволнованным шёпотом, — Вот ты нормальный мужик, но очень уж замороченный. Не усложняй, пожалуйста. Помолчи…
Провёл ладонью по бедру и ягодице, ощущая, как она подалась под моей рукой, прижимаясь плотней.
Я почувствовал горячие дыхание и поцелуи на своей груди, а через несколько мгновений наши губы встретились. Некоторое время мы, задыхаясь от страсти, целовались, пока время окончательно не остановилось. Когда же голова снова обрела способность соображать, я обнаружил, что Мамба меня оседлала и вознамерилась объездить словно дикого жеребца, но у неё явно не получалось справится с этой задачей. Слишком увлеклась процессом. Я продолжал вбиваться в неё снова и снова, то ускоряясь, то замедляясь, пока крёстная не выдохлась окончательно. Крепкое эбеновое тело оказалось подо мной, и я продолжил, ощущая, что не остановлюсь ещё пару-тройку часов.
После такого, конечно, уснули мы без проблем, но только под самое утро, а разбудил меня аромат кофе. На кухне в моём тельнике сидела Мамба, залипшая в телефоне с чашкой кофе. Опустился перед ней на колени и обнял её талию. Склонил голову и в страстном порыве припал губами к нежной чувствительной коже, там, где в несоразмерно большом вырезе майки была видна впадина между грудей. Глубоко втянул её аромат, словно волк, вставший на след, ощутил будоражащий и манящий запах любовницы. Мамба выгнулась, покорно отдаваясь моей страсти. А меня словно охватило безумие, так отчаянно я стремился овладеть этим приятно упругим, крепким и в то же время податливым и нежным телом.
Организм изменился. Организм помолодел. Гормоны кипели и бурлили. Спустя ещё несколько часов после душа, мы снова сидели на кухне и пили ароматный зерновой кофе.
— Ты не дал мне рассказать…
— Да? — спокойно ответил, я, занимаясь растворением горошины в уксусе, — Говори.
— Я подключилась к местной доске объявлений, — Мамба показала мне свой мобильный телефон, — Завтра выезд.
— Значит, сегодня выходной, — легко сказал я, — Можем делать, что захотим.
— Знаю я, чего ты захочешь, — сдержанно хихикнула крёстная, — Но я к тому, что нам нужно познакомиться с четырнадцатой бригадой и её бригадиром Монтаной…
— Сейчас пойдём? — уточнил я.
— Да, давай сбегаем и будем дальше балдеть до самого выезда.
— Знаю я, что ты подразумеваешь под словом «балдеть»…
— Будто ты против! — довольно рассмеялась крёстная.
Мы быстро собрались и вышли. Погоды стояли не сказать, чтобы чудные, а ровно такие, чтобы сразу захотелось обратно в тепло. Дул порывистый, холодный ветер, с неба валили хлопья мокрого снега. Катана нашлась на своём рабочем месте и без долгих разговоров дала нам адрес бокса, где проживал наш бригадир.
Мамба нажала на кнопку звонка, но никто не торопился открывать. Нажала повторно. Тогда я оттеснил её плечом и забарабанил в дверь кулаком. Спустя минуту дверь нам открыл крепко пьяненький бородатый мужичок в майке-алкашке, но с двустволкой в руках.
— Кваз, едрить-колотить! Зачем ты мне дверь ломаешь? — спросил он, выставив перед собой ружьё.
