— И тебе привет, — отозвался Змей. — Как видишь, я жив, и не зови меня больше Плискин.
— Плискин, а кто эти двое с тобой раньше ты друзей не приводил, — обладать голоса проигнорировал просьбу Змея.
— Да это и не друзья, так попутчики не очень случайные.
— И зачем ты их привел сюда?
— Куда еще?
Ответа на поставленный вопрос не было. Где-то недалеко в тумане скрипнула дверь, и сначала в тумане показался гигантский силуэт, а потом судя по всему, обладатель голоса.
— Да куда угодно. Ты же знаешь, я не люблю незваных гостей! — возмущался здоровенный мужик больше двух метров ростом с абсолютно лысой головой и пышной рыжей бородой. — Мог бы к Ирвину их притащить.
— Если бы мог, то притащил бы к нему, а не к здоровенному засранцу который целыми днями сидит на жопе и клепает металлолом, — резко ответил Змей.
Задела ли тирада Плискина рыжего здоровяка сказать было трудно, ибо эмоции скрывала борода.
— Ладно, раз уж приперлись, то проходите, — прихрамывая, здоровяк направился внутрь здания.
Внутри помещение больше напоминало свалку металлолома, везде валялись разные детали от машин, роботов, и разных бытовых приборов. На потолке ярко светили старые люминесцентные лампы, а на столах стояли разные приборы, предназначения большинства Крис не знал и даже догадываться не мог. Гигант доковылял до кресла, которое стояло посередине всего этого хауса и сел.
— Я так и думал, что тебя пришить Плискин у них не получится, хотя я лично по твоей кончине я бы не горевал. Крепко вас там, в метро прижали? — закидывая ногу на ногу, поинтересовался хозяин дома.
— Не сказать, чтобы крепко, но пострелять пришлось хорошо, возможно они догадались о проходе, хотя мы хорошо замели следы. Связи со многими до сих пор нет, с Ирвином и Фелицией все в порядке, а вот что с Габриэлем неясно он вроде пулю схватил, — присаживаясь прямо на стол, предварительно разметав рукой весь хлам, рассказал Змей. — Ты не мог бы делать бомбы чуть послабее? Мы там и действующую ветку основательно задели.
— Какой смысл в бомбах, если как ты выразился делать их слабее?
— Не знаю, может смысл в том, чтобы нас не накрыло? Не находишь что это здравая мысль?
— Просто бегайте чуть быстрее, и все будет хорошо, — заметил здоровяк. — А эти двое кто?
— Можно сказать, рекруты от Джерома, кстати, его убили, — коротко объяснил Плискин.
— Жаль старину Джерома, классный был мужик, — рыжий взял рядом стоящий стакан с прозрачной жидкостью и осушил до дна. — Меня Шон зовут, а вас ребятки?
Крис и Джони представились.
— Жить будите на втором этаже, — заявил Шон. — Руками что попала не хватать, а раз схватили и остались с руками положите там, где взяли. Остров не покидать, на связь с друзьями и родственниками не выходить. А на остальное плевать я хотел. Ясно?
Возле кровати Фрэнка сидели двое. Один — немного худощавый в форме офицера КГБ. Он сидел, закинув ногу на ногу, обхватив тонкими длинными пальцами. Лицо у него было острое с твердостью в чертах, светлые серые глаза с небольшим прищуром.
Другой был низенький толстячок лет пятидесяти в белом халате. Лицо его светилось румянцем, и казалось сильно округлым и лоснящимся. Редкие тонкие волосы были зачесаны назад, чтобы скрыть лысину. Он и заговорил первый.
— Ну, как самочувствие?
Эртон немного покрутил головой, и веки глаза свет в палате ужасно резал глаза.
— Вроде нормально только свет резкий слишком, — тихо прошептал он засохшими губами.
Он провел руками возле головы и обнаружил уходящий вверх длинный рубец возле правого уха.
— Ого, — сказал он с удивлением в голосе. — Долго я был в без сознания?
— А что вы помните последнее? — задал вопрос офицер.
— Крышу ночного клуба, кажется, все уже кончилось, к нам подъезжали медики, и я потерял сознание. Перед этим меня хорошо приложили головой…Так сколько времени прошло?
— Два дня, — махнул рукой врач — Только вас еще осколком зацепило, оттуда и шрам. Но вам можно сказать повезло так просто сильное сотрясение. Вы еще ночью пришли в себя, но я велел ввести вам снотворное вам покой нужен и меньше резких движений.
— Спасибо, — поблагодарил Эртон. — Господин офицер у вас наверно есть ко мне вопросы раз вы тут.
— Меня зовут Кай, — представился офицер. — Я здесь по распоряжению Гилсона полагаю вам известно кто это. Что касаемо вопросов, только если вы в состоянии отвечать на них.
Фрэнк кивнул в знак согласия и чуть приподнялся на кровати.
— А что там с андроидом который был приставлен ко мне? — осведомился он.
— Вы к нему привязались? — с легкой ухмылкой спросил офицер.
— Немного, все-таки работаем вместе.
— Модули памяти не повреждены и это главное, — произнес Кай. — Мы уже проанализировали данные. Думаю, ваш напарник вернется к службе раньше вас. Если честно вопросов к вам не много я уже лично опросил сотрудников КГБ и просканировал все имеющиеся данные. От вас я попрошу небольшой устный доклад, что бы просто сверится. Можете начинать с момента прибытия на место происшествия.
Фрэнк попытался вспомнить все досконально от момента прибытия до потери сознания. Воспоминания приходились с трудом, каждое из них приходилось вытаскивать клешнями из закоулков памяти. Будто пытаешься вспомнить полузабытый сон. Возможно, это было последствия сотрясения или снотворное не до конца выветрилось. К концу своего небольшого отчета он был полностью изнеможен морально и физически.
— В целом ваши слова полностью подтверждают мою информацию, — С задумчивым, а может с скучающем видом заявил Кай. — Полностью передаю вас в руки врачей и обещаю больше не беспокоить по пустякам до выздоровления.
«Ничего себе пустяки! Там целая куча народу полегла!» Хотел крикнуть в след уходящему офицеру Фрэнк, но вовремя взял себя в руки. Доктор вскоре тоже удалился из палаты, задав пару вопросов о самочувствии напоследок, и пациент погрузился в глубокий сон без сновидений.
Следующие три дня прошли ужасно скучно, Эртон только и делал что спал, и ходил на непонятные для него лечебные процедуры. Иногда, правда, в голову приходили воспоминания о ночи на крыше клуба, но он отгонял их, здраво рассуждая, что это дело точно не его и это в целом хорошо.
Разгребать такую огромную кучу дерьма добровольно никому не захочется. Один раз в палату к сотруднику КГБ пытались прорваться журналисты, но дальше порога сделать им это не удалось, так как путь им преграждал робот санитар.
На четвертый день его выпустили из больницы и дали еще шесть дней больничного отпуска и даже заботливо вывели не через центральный вход, который до сих пор осаждали журналисты.
Капитан не стал брать такси или ехать на метро, а решил прогуляться пешком до своей квартиры. После вынужденного заключения в больничную палату многолюдный город выглядел более чем привлекательно, тем более по дороге должен был окончательно, выветрится запах больницы. Ведь он до жути не любил, как пахнет в больнице, этот едва уловимый запашок присутствовал во всех медицинских учреждениях, где довелось, побывать Эртону. И сейчас одна мысль о том, что удалось вырваться из цепких лап министерства здравоохранения, уже поднимала настроение.
Возле дома в автомате капитан купил пару банок пива, направился к себе в квартиру. Зайдя в лифт и устало, облокотившись на стену, Фрэнк нажал на кнопку сорок второго этажа, и кабина мимолетно ринулась вверх. Конечно, подниматься на лифте он ненавидел, но чертов архитектор, решил, что лестница не нужна. Кто захочет ползти на своих двоих, например, на двадцать третий этаж? На мониторе с невероятной скоростью мелькали цифры и остановились на двадцать первом числе. Двери лифта распахнулись, и в кабину вошел Василий Иванович Тришкин бывший сотрудник инженерно — коммуникационных служб, а ныне как он сам себе гордо величал свободный блоггер. При виде своего соседа сверху серые глаза Василия оживились, а на лице расплылась приветливая улыбка.
— Эртон, голубчик вы не поверите, а я как раз к вам собирался уже дня три захожу, а вас все дома нет, — практически на распев проговорил Василий. Это уже было не первый раз, когда Тришкин ловил Эртона в лифте, точнее он ловил в лифте практически всех, тут он получал обрывки нужной ему информации.
Однажды Тришкин узнал, что прямо к его соседу по лестничной клетке захаживает любовница, и устроил настоящую фотоохоту. Василий Иванович не спал двое суток и практически жил в подъезде с фотоаппаратом. На третий день ему повезло и ему удалось запечатлеть, как Марк встречает свою пассию. В тот же день появилась, по мнению автора разгромная статья о любовных похождениях соседа из квартиры, напротив. Кого могли интересовать любовные интрижки заштатного бухгалтера, автора статьи не сильно волновало. Правда, один заинтересованный читатель нашелся, а именно жена Марка. После этого охота и далеко не фото была объявлена на самого Тришкина, и финалом охоты стал фингал который красовался под левым глазом горе писаки. Правда, данный инцидент энтузиазм Василия Ивановича не убавил, и он иногда докапывался до сотрудника КГБ по соседству с расспросами как выражался блоггер для «Криминальной хроники».
