— Вы же командир? — раздался рядом голос, который ни с чем не спутаешь.
Я повернул голову, подтверждая свою догадку. В метрах трех от меня около скелета перевертыша сидел жрец Корнерога. Наверное, сидел. Серо-коричневый балахон скрывал очертания нечеловеческого тела. Однако жрец казался шире и ниже, чем образцы, встреченные нами ранее.
— Командир… — с трудом ответил я, пытаясь нащупать флягу.
— Хорошо. Ваши люди сказали, что не хотят без вас говорить. А нам надо с вами обсудить вот это. — он указал кончиком узловатого посоха на скелет перевертыша. — Порождения порока ушедших. Вы уничтожили его. Благое дело. Но в лесах есть ещё больше. Я чую здесь не один запах. Вы были в логове?
— Да… — тяжело вздохнул я, прежде чем напиться воды.
— Важно его уничтожить. Мне надобно отправиться в ближайший город. Мне надобно заручиться поддержкой добрых людей. Собрать отряд. Перебить врага в логове. Спасти тех, кого еще можно спасти. Идемте со мной. Ближе всего город Триозерье.
Триозерье? Знакомое название. Надо только собраться с мыслями. Я попытался встать. Всё тело болело от сна в броне и недавних нагрузок. А целебный заряд при жреце Корнерога лучше не использовать. Они магию не любят.
— Если у вас есть раны, то я искусен во врачевании. — свистяще-шелестящим голосом произнёс жрец.
Его «лицо» закрывала белая ткань с зеленым руническим рисунком. Думаю, не просто так жрецы предпочитают столь закрытые одеяния. Не хотят пугать обычных людей своим обликом.
— Я в порядке, но нам нужно в другую сторону. Триозерье не подходит.
Этот город упоминал Рок. Говорил, что он кишит меченосцами. Лучше нам туда не соваться.
— Уважаемый жрец, вас как зовут?
— Перед вами лишь малая ветвь большого дерева. Имена нам не нужны.
— Ладно. Мы были бы рады вам помочь, но наш отряд сильно пострадал. И ещё… Эти твари не хотят оставлять нас в покое. Поэтому, у меня предложение. Вы проводите нас до безопасного места, а мы вам заплатим и всё подробно расскажем о логове перевертышей.
— Ваше предложение разумно, хотя и не полностью соответствует интересам моего служения. Но суть Корнерога в любви. Мы не можем отказать страждущим в защите, а ваше пожертвование пойдет на благие дела. У таких хорошо снаряженных воинов же найдётся сорок серебра или пять золота.
Ничешуя себе! Суть Корнерога в любви? Наверное, в любви к деньгам. Не уверен, что у нас есть столько налички. Но, думаю, можно наскрести другими ценностями и вещами.
— Что-то найдется. — ответил я. — Но не факт, что именно серебро.
— Важна любая помощь. Давайте же тогда выдвинемся как можно скорее. Но не ограничиваю вас в необходимом отдыхе. Сперва поешьте. Восстановите силы. Пока с дороги нужно убрать эти останки. Жаль, что нельзя сразу отправиться с ними в Сплетение Садов.
— Это что за место? — спросил я.
— Место сосредоточия милости и любви Корнерога. Наша обитель. Там в подземных водах и галереях сна могут упокоиться самые опасные изделия ушедших. Туда приносили мы их нетленные тела, дабы порочное бессмертие не поражало природу.
Я вспомнил труп мага, разросшийся из разбитого саркофага и эвоков, которые никак не хотели помирать. Порочное бессмертие. Слышал я уже что-то про него. Но сейчас нет сил на разговоры. Снять бы доспехи, но слуг-носильщиков у нас почти не осталось. Один раненый только. А тащить латы самому в руках даже сложнее чем на спине.
— Уважаемый… — обратился я к жрецу. — Насколько для вас опасны перевёртыши?
— Мы умеем побеждать эти порождения пороков ушедших. — заверил мутант. — Моё тело уже готово выработать и выплеснуть жидкий красный состав.
Ого. Вот это мощно. Теперь неудивительно, почему жрецы Корнерога без опаски путешествуют в одиночестве. Репеллент от животных есть, яд для перевёртышей тоже. Думаю, и какая-то химия против обычных людей припасена. Интересно, нападала ли на них банда Скейла?
Мы позавтракали остатками солёного сыра, запив всё водой из ручья. Жрец обеззаразил её каким-то своим препаратом, а ещё навел для нас сладковатый общеукрепляющий состав. Вот такое обслуживание мне нравится. Даже за сорок серебра уже не так жаба душит. После более чем суток кошмарного противостояния с перевертышами, я наконец-то ощущал себя в безопасности. Весь отряд мог выдохнуть. Теперь оставалось добраться до форта и поведать о наших злоключениях. Уверен, за потери мне жёстко предъявлять не будут. Столкновение с пятью перевертышами как-никак. Чудо, что мы вообще выбрались.
Начался наш медленный путь назад. Усталость давала о себе знать. Очень надеюсь, что хотя бы недельку получится отлежаться в форте. Надоел лес, надоело огребать. Хочется спать в кровати и жрать нормальную еду за столом. А пока я развлекался разговорами с жрецом.
— Корнерог — бог любви к жизни. К изменчивой, непостоянной, хрупкой, но оттого такой ценной жизни. Вечность противна природе. Жажда бессмертия — порок, сгубивший ушедших. Они хотели власти над природой, но лишь погубили её.
Такие вот речи толкал странствующий мутант-химик.
— Но что конкретно их убило? — спросил я. — Этих ушедших древних магов. Они разве не были всемогущи?
— Всякому могуществу есть предел. Смерть — величайший из пределов.
Вместо конкретики я получал вот такие вот ответы. Уж не знаю реально ли жрецы мыслили исключительно в подобных религиозных категориях или просто не хотели раскрывать правду непосвященным. Он видит во мне лишь райдхор, огребшего от перевертышей, а не пришельца из развитого мира.
— Вы можете учуять преследуют нас перевертыши или нет? — спросил я у жреца.
— Уже нет. — ответил он. — Преследовали несколько часов, но ушли глубже в лес.
Отлично. Все же даже «упорство в любви» суккубш имеет пределы. Лезть на пропитанного ядом жреца-мутанта они не хотят.
В целом путешествие назад вышло довольно спокойным. Жрец иногда поторапливал нас, но отдыхать не мешал и свои отвары исправно давал. Иногда он уходил в лес на «сбор ингредиентов». Возвращался, правда, с пустыми руками. Полагаю, ингредиенты он собирал внутри своего тела. Закидывал во встроенную химическую лабу недостающие элементы, чтобы из них синтезировать зелья. Вечером, краем глаза я видел как из рукава длинного балахона выползает черное щупальце. Своей поверхностью эта штука напоминала речную пиявку из моего родного мира. Влажное и сокращалось. Из кончика этого щупальца жрец нацедил немного зелья в склянку, а затем разбавил водой из фляги. Вот такими зельями он нас поил. Впрочем, брезгливость моя давно занизила свои стандарты. Главное, что зелья ктулхыча работали и прибавляли сил.
Расстались мы где-то в двух днях пути через лес от форта. Скинулись жрецу на оплату. Он принял ее благосклонно. Даже снабдил нас в дорогу лекарствами и парой склянок яда против перевертышей. Теперь я очень ценил эту красную мазь. Больше ни в один поход без нее не пойду.
