Мне почему-то в этот момент подумалось, что крюки на наших баграх именно по этой причине и присутствуют. Мало кто в своём уме захочет касаться руками таких загаженных и «благоухающих» тел.
Однако эти, похоже, ещё не успели заматереть, как невеста, и задержались на стадии бегунов. Что мне уже было о них известно? Это самая распространённая форма заражённых. Они её достигают за срок от одного до семи дней после перерождения. Могут совершать быстрые рывки и бегать со скоростью обычного человека на дистанции в несколько километров. От родных кластеров удаляются довольно редко по причине фееричной тупости. Из-за всего этого серьёзным противником бегунов считать не получается, от них всё ещё можно убежать, потому что выносливость этих тварей сопоставима с человеческой. Если бегунов не рекрутировала более развитая тварь в свою стаю, то они, если не жрут, то стоят на выбранной точке, с которой открывается хороший обзор, ритмично раскачиваясь при этом с носков на пятки и обратно. Если со зрением у них всё примерно как у людей, или даже чуть похуже, на движение и шум эти твари реагируют со стремительностью хищника. Кроме слуха у них обостряется обоняние.
Сталкиваться в ближнем бою с матёрым бегуном не хотелось. Всё ещё были свежи воспоминания, как мне пришлось практически голыми лапами задавить двух подобных тварей. Помнится, тело после эдакого спарринга было всё исцарапано когтями. Взвесил в руке казённое копьё и метнул, когда «невеста» подбежала метров на десять. Бросать на более дальнюю дистанцию не решился — слишком уж всех бегунов болтало. Вроде и от людей они ещё не отличаются, а спутать уже почти невозможно. Движения резкие, порывистые, дёрганные. Бег неестественный, подпрыгивающий. Словно и не живые существа бегут, а какие-нибудь марионетки, которых дёргают за невидимые нитки в этом огромном кукольном театре.
Мой багор пролетел разделявшее нас с невестой расстояние с необычной скоростью. Я не рассчитал возросшую силу. Наконечник пробил грудь насквозь, заставив заражённую споткнуться. Упав, невеста заскребла когтями грязь, ещё пытаясь ползти в направлении такой вкусной добычи.
Глава 26
— Разве тебя мама не учила, что приходить на первое свидание в свадебном платье — плохая примета? — спросил у мертвячки, пытаясь заглушить гадостное ощущение от убийства невесты.
— Так недолго всех кавалеров распугать! — неуклюже поддержала мой выпад крёстная.
— У этой в порядке всё с кавалерами, — заметил со скрытым напряжением Бурят, — Смотри, каким косяком идут…
— Думаю, даже если Монтана трусы снимет, — хмыкнула Мамба, — И то кавалеры найдутся.
— Но-но, — усмехнулся бородатый, — Давай-ка без этого, шоколадная моя. Хе-хе-хе…
Несмотря на небольшую разрядку, осадочек, как говорится, остался.
Люди жили, женились. Только что у этой девушки была полная ясность с ближайшим будущим, но сгустился туман, и вот она уже не человек, а монстр, алкающий человеческой плоти, которых можно успокоить только пулей или сталью. Острый укол сожаления не помешал мне подготовиться к встрече отставших бегунов. В руках я уже сжимал тяжёлый тесак, готовый встретить пятерых мертвяков.
Остро отточенный клинок со свистом вспорол воздух и, вместо того, чтобы встретиться с шеей бегуна, угодил в голову, с легкостью войдя в череп на четверть. Вопреки моим опасениям, вытащился обратно он легко и непринуждённо. Так что мне не пришлось думать, с чем встретить следующего бегуна. Краем глаза следил за Мамбой. Ещё один взмах, и голова другого споровика покатилась по разбитому асфальтовому покрытию дороги, не ремонтировавшейся с благословенной эпохи застоя. Остальные мои спутники также не считали ворон.
— Ну, это… С почином! — поздравил меня и Мамбу командир, — Добро пожаловать в мусорщики.
Он сказал это и потянулся за флягой с живуном.
— Будешь лакать живчик как компот, — посулил Бурят, — Станешь, как Орк, однако…
— У меня Дар такой, — хмыкнул Монтана, — Лакать живун и не оквазиться.
— А у меня дар передавать свои мысли на расстоянии другим людям… — сообщил я, наблюдая за тем, как трясутся руки у командира.
— Передай-ка мне чего-нибудь, — подначил он меня, — Первый раз про такое слышу.
— При помощи пулевой стрельбы передаю, — похлопал я себя по деревянной кобуре на поясе, — Всё ещё хочешь поставить эксперимент?
Бурят вскрыл споровые мешки, и мы стали богаче на восемь споранов. Пошли по улицам ПГТ, не торопясь, зачищая на своём пути всех низших заражённых. Если не считать первых бегунов, дальше нам попадались совсем грустные ползуны и печальные медляки.
Два раза на нас падали упыри с верхних этажей. Оба раза убились сами, но это показало, что по домам сидят заражённые, не сумевшие найти выход. Также встретилось три переродившихся собаки, попытавшихся нам устроить проблемы. Держались они вместе, двигались быстро, даже в кольцо нас попробовали взять, но наши пики, хоть и выглядели неказисто, оказались невероятно эффективны в таких ситуациях. Против низших заражённых игольчатый наконечник показывал себя прекрасно, нанося серьёзные проникающие ранения, и позволял сохранять дистанцию, не пуская их к нашим драгоценным тушкам.
Возле административного здания советской постройки на нас наскочил очень бодрый, начинающий лотерейщик. Он был всё ещё в обрывках делового костюма и сохранил на голове пучки волос, но челюсти и мышцы уже разрослись.
Мертвяк вылетел из окна третьего этажа здания пушечным ядром, разбивая стекло в ошмётки. Ростом чуть выше меня, плечи очень широкие, покатые, ссутуленные. Руки, как у обезьяны, болтаются перед собой, а не по бокам. Невероятно разросшиеся кисти. Скольких же он уже успел схарчить? Вроде бы мы должны были подкатить прямо после перезагрузки кластера. Или нет?
Покрытая мелкой сетью морщин кожа была больше похожа на свободный костюм из шкуры крокодила. Суставы раздутые, деформированные, но при всей ненормальности и ассиметричности телосложения, тварь бугрится мускулами в непривычных для человеческого телосложения местах. Когти короткие, плоские, но помнится мне пришлось наблюдать, как такими когтями другой лотерейщик рвал крышу легковой машины, оставляя борозды разодранного металла.
Обычно, на накачанного или просто атлетически сложенного человека смотреть приятно, как на античную скульптуру, а здесь взгляд хотелось быстрей отвести. Потому что мышцы хоть и большие, но развиты ненормально.
Рожа у депутата, вероятно, и до попадания в Улей была страшная. Голова, за исключением нескольких пучков неопрятных волос, лысая, шишковатая, надбровные дуги гипертрофированы. Ну, и визитная карточка заражённого — глаза без радужки. Взгляд без намёка на тусклую мертвенность низших зомбаков, целеустремлённый и голодный.
Но я уже не тот наивный и робкий свежак. Первые дни в Улье вытравили из меня нерешительность цивилизованного человека, боящегося предпринимать какие бы то ни было решительные действия. Меня уже не пронять подобными взглядами. Разум и психология успели отойти от первоначального стресса и переключиться в боевой режим.
Лотерейщик мог причинить нам неприятности, так как при всей своей несуразности был ловок, стремителен и силён, как медведь. Больше всего умилял всё ещё болтавшийся на шее шёлковый галстук. Лотерейщик — интеллигент. Какая прелесть!
Всё это мозг воспринял за доли секунды, а руки уже вырвали из деревянной кобуры «Сталкер». Оценив скорость и ловкость противника, решил опробовать в деле новый пистолет с интегрированным глушителем.
Вскинул тяжёлый автоматический «Сталкер», снял с предохранителя. Депутат тоже не стал озадачиваться какой-то хитрой тактикой, а просто бросился на нашу ощетинившуюся копьями группку.
В ствол я заранее дослал пулевой патрон. Пуля четыреста десятого достаточно тяжела. Шестнадцать граммов это тебе не комар начихал. Навеска пороха, по словам Логана, разгоняла патрон до семиста километров в час, что было куда как солидно для пистолета.
