Но это было еще не все.
Последний, третий мерзляк, стоявший у входа в автобус резво юркнул внутрь, совсем как тот лисенок. Мгновение, и оттуда успели раздаться несколько хлопков и едва заметные в солнечном свете короткие вспышки.
А затем настала тишина, длившаяся, должно быть, добрых минут пять.
Первым наружу вышел сержант и, держав винтовку с закрепленным на стволе глушителем, осмотрелся по сторонам.
— Вроде чисто, — скомандовал он, поглядывая на труп мерзляка.
Из багажника вышла Надя — в ее руках тоже был винтовка с глушителем, — вместе с Ариной. Где до этого прятались Лейгур и Домкрат осталось загадкой. Следом и Матвей вместе с Йованом и Тихоном покинули спасший их старенький микроавтобус.
Вадим Георгиевич открыл скрипучую дверцу и сразу же побежал к Мише, по пути бросив полный отвращения взгляд на труп ищейки с согнутыми конечностями.
Запыхаясь от волнения, он посмотрел на подчиненного и спросил:
— Это была она, да? Маша? Мне не послышалось⁈
Сержант молча снял с плеча комплекс и включил питание.
Голос повторился вновь, но на этот раз с середины предложения:
— … Прогресс. Если вы слышите меня, я молю вас о помощи. Моя экспедиция попала в затруднительное положение…
— Что происходит? Свяжись с ней! — приказал Вадим Георгиевич.
— Это запись.
— Запись? Что значит?..
Но старик замолчал, услышав следующее:
— … у нас кончаются запасы ватт и провизии, многие погибли… — Голос в рации дрогнул, кажется, эта запись далась Марии Зотовой нелегко, пока вдруг ее официальный призыв о помощи не сменился на совершенно противоположный: — Кого я обманываю, сюда не сунется ни один собиратель. — Она выдохнула и продолжила: — Папа, если ты вдруг слышишь меня, значит, ты все же отправился вместе со спасательным отрядом и добрался до Москвы, так и не дождавшись моего возвращения на Прогресс в назначенный срок. Слушай внимательно — с погодой и мерзляками творится что-то странное. Климат постоянно меняется, как будто кто-то двигает ползунки настроек погоды. И мерзляки, отец, мерзляки умудряются выживать в более низких температурах! Передай эту информацию вашему собирателю, поскольку все его оборудование на территории Москвы и Московской области теперь почти бесполезно. Пришельцы прикончили всех: Жохова Игоря, Ваню Чжии, Славу Вязьмина, Сережу Левченко, Колю Денисова. Остались только Шаман и этот Юдичев, черт бы его побрал… — Тихий вздох, словно в попытке набраться сил, чтобы продолжить: — Не знаю, будем ли мы живы к тому моменту, как ты прослушиваешь эту запись, но все же… мы прячемся от мерзляков в метро, станция Авиамоторная, рядом с исследовательским центром. Понятия не имею, на сколько еще нас хватит, но мы постараемся держаться до последнего и как можно реже выходить наружу. Бежать нам все равно некуда и не на чем. Окопаемся здесь как следует… Если так случится, что ты нас там не застанешь — забудь обо мне и добудь Копье. Это единственный шанс для человечества. Я записываю это тридцать первого декабря, за несколько минут до нового года. Просто чтобы ты знал, как действовать дальше. Я… Я люблю тебя пап. Надеюсь, до скорой встречи…
Рация шикнула, и через секунду запись повторилась.
Тем временем Вадим Георгиевич неотрывно смотрел на динамик, откуда с небольшими помехами исходил голос его дочери, будто пытаясь уловить понять, не пропустил он чего.
Домкрат слегка ударил локтем Надю, вопросительно взглянул на нее и указал на комплекс связи, по всей видимости, требуя объяснений. Прогрессистка стала жестами переводить услышанное.
Сержант уже достал карту Москвы и принялся внимательно изучать ее.
— Авиамоторная примерно в километрах сорока от нашей позиции, — сообщил он, ткнув пальцем в участок карты. — Если поспешим, завтра уже будем там.
— Верно Миш, верно… — как-то отрешенно произнес Вадим Георгиевич, до сих пор отходя от услышанного. — Нечего на месте стоять, выдвигаемся.
Но вот Матвей не был готов вот так быстро отправиться в путь. Прежде он должен был вставить свое но:
— Погодите, погодите, я понимаю, как вы сейчас все взволнованы, но давайте не будем торопиться…
Вадим Георгиевич повернулся в его сторону, обдав его гримасой ненависти.
— Не будем торопиться⁈ Беляев, ты точно слышал тоже, что и я⁈ Моя дочь нуждается в помощи, и теперь в этом нет никаких сомнений! — Старик мельком посмотрел на Лейгура, словно припоминая ему утреннее предложение развернуться обратно.
— Я прекрасно слышал, что сказала ваша дочь. Особенно про нетипичное поведение мерзляков… В декабре месяце. В декабре! А у нас тут еще неделя и наступит весна. И если вы вдруг не заметили, только что здесь прошелся огромный рой ищеек, который двинулся прямиком в том направлении, куда идем мы.
— Я и без тебя это прекрасно знаю.
— Я хочу сказать — нам не стоит торопиться. Мы сейчас должны быть как мыши, забредшие в кладовую охраняемую кошками — стать тихими, почти невидимым, если не хотим быть сожранными, особенно учитывая наше количество. Рискнем устраивать марш-бросок до Авиамоторной — точно не выживем. Вы должны это понимать, все вы, понятно?
Вадим Георгиевич с нетерпением смотрел на Матвея.
— Понятно. Это все? — произнес он и, не дав собирателю и секунды для ответа, добавил: — Отлично. Тогда идем дальше.
Матвею показалось, словно он говорил в пустоту. Но что он мог еще поделать? Этот старик, несмотря на всю свою показательную мудрость, порой бывает упрям как ребенок.
Позади к нему подошел Лейгур и, проводив взглядом идущих к автобусу прогрессистов, шепотом произнес:
— Чую, никто из нас не доживет до рассвета.
После чего, посвистывая, направился за ними.
Матвей заметил как зашедший в автобус Вадим Георгиевич резко остановился — видно наткнулся на труп, — обменялся парой словечек с сержантом и, перешагнув тело, вышел на ту сторону.
— Думаешь, она жива? — спросила Арина, подойдя к Матвею. — Два месяца прошло…
— Не знаю, — честно ответил Матвей.
На месте того китайца теперь лежали обглоданные до костей останки и куски рваной ткани. Ищейки закончили начатое дикими зверями, переломав ребра, лопатки и расколов надвое череп.
Покинув автобус, собиратель заметил того самого лисенка, прячущегося за колесом легковушки. Он опустил морду и злобно фыркнул, поблескивая своими черными глазами.
Как и всегда зверя мерзляки не тронули.
Глава 13
Отчий дом
Через пару километров они сошли с трассы на лесную тропу. Оставаться на дороге теперь стало небезопасно, да и бессовестно огромное количество машин становилось все плотнее, делая проход между ними довольно затруднительным.
Поначалу заасфальтированная тропка шла вдоль загородных домов из кирпича, на задних дворах которых непременно присутствовали небольшие безлопастные ветряки или солнечные панели. Повстречалось пару продуктовых магазинов, которые надписью «Гастрономия» и изображением еды на тусклом рекламном плакате немедленно привлекло внимание Тихона. Он с полураскрытым ртом добрую минуту рассматривал прежде невиданную ему золотистую курицу гриль рядом с картофельным пюре, зеленым луком и румяным пирожком на блюдце с кружкой чая.
— Есть хочется… — мечтательно произнес Тихон подошедшему к нему Матвею.
— Скоро сделаем небольшой привал, там и поедим.
— Да не нашу дрянь, — бросил он и взглядом указал на плакат с едой. — Это вот хочу.
Да, изображенное на картинке заставляло урчать в животе, даже несмотря на то, что с годами как следует выцвела. Матвей и сам не отказался бы от такого обеда.
— Пошли, — настоял собиратель и взял под руку парня.
Дорога вывела их в лесную чащу. Там асфальтовая дорожка сменилась заросшей и едва приметной тропкой.
— Что скажешь? — обратился к сержанту Вадим Георгиевич, пока тот рассматривал карту. — Выйдем к городу?
— Не знаю. Здесь тропа не отмечена.
— Дай посмотреть.
Старик чуть ли не вырвал старую, отжившую свое карту, и пробежался по ней глазами.
