– И вот еще что, – мрачно добавила Мэй. – Если вы попытаетесь хвастать данным эпизодом, вам все равно никто не поверит. Никто не поверит, что такая, как я, пожелала переспать с таким, как вы.
А вот это уже был удар ниже пояса. И последнее слово, потому что он не нашелся с ответом. Да, Джастин. Если ты хотел рассориться насмерть, у тебя получилось. Блестяще все провернул. Ты – молодец.
Сотрудник меж тем как раз закончил заниматься профилем Тессы, завел информацию на чип и в Гражданский реестр. Джастин заставил себя оторвать взгляд от Мэй и попытался состредоточиться на экране. Там он увидел ожидаемые детали: гражданство, базовую информацию, сроки и тип визы. Дело оставалось за собственно чипом. Его вводили в кожу между большим и указательным пальцем на левой руке. Тесса сморщилась, как от боли, хотя, похоже, просто испугалась. Потом она согнула и разогнула пальцы – видимо, удивлялась, что они способны двигаться.
– Добро пожаловать в цивилизованный мир, – радостно поздравил ее Джастин.
Он старался не подавать виду, что его расстроили язвительные ответы Мэй. Мне все равно – говорил весь его вид. В конце концов, теперь ему было из кого выбрать: все джемманки теперь его. Все как одна цивилизованные и, следует заметить, гораздо более разумные, чем Мэй.
А та перестала злобно глядеть и приняла свой обычный вид – официальный и совершенно бесстрастный.
– Ну что ж. Время ехать по домам, не правда ли?
Она поблагодарила сотрудника за то, что он задержался после конца рабочего дня, и пошла к дверям – даже не оглядываясь. Полагала, что Тесса с Джастином последуют за ней. Он пошел, но на него вдруг навалилась страшная усталость. Эйфория, вызванная приездом, ушла, а вчера он почти не спал, весь день провел в самолете – вот и результат. А Тесса тоже спала на ходу, хотя непонятно, от усталости после перелета или от щедрой дозы снотворного, которую он ей выдал на борту.
Мэй отвела их обратно в подземку, и в поезде они не обменялись ни словом. Тесса опустила голову Джастину на плечо и уснула, а он рассеянно смотрел в окно и пытался не замечать Мэй. А та сосредоточенно читала, уткнувшись в экран эго. И вправду читала и ни о чем другом не думала – потому что машинально накручивала прядку своих потрясающих бледно-золотых волос на палец. Люди, которые делают вид, что не обращают на тебя внимания, так себя не ведут.
«Эх, – тяжко вздохнув, заметил Гораций. – Ты все испортил, дружище».
Джастин решил не вступать с птицей в беседу и дал себе моральный приказ: пора начать думать о деле, об убийствах патрициев и этом самом убийце-тени, о котором говорила Корнелия. В голове уже прокручивались версии и идеи. Он сразу понял, какие данные нужно запросить, какие вопросы задать, расспрашивая свидетелей на месте преступления. А самое главное, нужно отдать запись Лео на анализ. Если тот докажет, что запись подшлифовали, это существенно облегчит расследование.
«А если подшлифовали, им твоя «широта взглядов» ни за каким делом не сдалась больше», – предостерег Гораций. Ну хоть про Мэй ничего не стал говорить…
«Знаю. Но на данный момент меня все же больше беспокоят четыре недели сроку. Это мало».
Поезд притормозил, подъезжая к станции. И тут Джастин очнулся от размышлений и огляделся. Они ехали по пригороду.
– Почему мы здесь?
Мэй сделала неопределенный жест, вывела их со станции и взяла напрокат машину. По правде говоря, они могли и дойти, но Мэй решила, что Тесса уже и без того еле на ногах стоит. Но получилось только хуже: девушка насмерть перепугалась, увидев, что водителя – нет! Автомобиль привез их к красивому дому в очень приличном предместье. На улице горели фонари – они давали достаточно света, чтобы чувствовать себя комфортно, но не мешать тем, кто уже лег спать. Ветви старых, разлапистых деревьев закрывали небо, а Тессе явно стало легче, когда она увидела мирно спящие дома и просторные зеленые лужайки. Они дошли до двери дома, и на пороге Джастин наконец решил, что хватит с него биться над загадками, надо сосредоточиться на том, что происходит:
– И все же, зачем мы сюда приехали? – спросил он Мэй.
Та невозмутимо постучала в дверь. Дверь открылась незамедлительно. Перед Джастином мелькнуло лицо сестры – а потом ее кулак. Он получил сокрушительный хук слева, пошатнулся и отбежал на пару ступеней вниз.
– Наглец! Как ты мог! – заорала она, угрожающе надвигаясь.
Джастин отбежал еще дальше. Интересно, Мэй сказала – «тебя никто и пальцем не тронет». Видимо, пальцем не тронет, а кулаком – вполне. Это она имела в виду?!
– Прости, а чем именно я тебе насолил? – поинтересовался он.
Оглянувшись на прошлое, он честно признал: список мог выйти внушительным.
Синтия не ответила. Гнев сошел с ее лица – и она стала похожа на готовую расплакаться девочку. А потом всхлипнула и кинулась ему на грудь:
– Я думала, ты умер!
Джастин, не очень понимая, что делать, неловко похлопал ее по плечу.
– Нет, пока нет, как видишь… Эээ… а нам можно… войти?
Внутренняя отделка полностью соответствовала внешнему виду дома – стильная и роскошная. Настолько, что даже Джастину она пришлась по душе. Однако времени стоять и восхищаться ему не предоставили. Они как раз дошли до порога кухни, когда Синтия вдруг решила снова разозлиться. Джастин даже в детстве не позволял себе открыто проявлять чувства – он рос притворщиком и манипулятором. Синтия таких игр чуждалась. Она всегда выплескивала эмоции на публику.
– Ты что тут устроил? – грозно бросила она. – Меня сюда притащили – что я должна была думать?!
И тут Джастин припомнил вчерашние ночные переговоры. Сразу стало понятно, в чем дело. С другой стороны, условие «жилье по высшему классу» они выполнили. И быстро как, самое главное.
– А что такого? Тебе дом не нравится? В Анкоридже лучше было? Кстати, тебя же из Анкориджа забрали.
Синтия уперла руки в бока:
– Что такого, спрашиваешь? Ко мне на работу заявился отряд солдат и вывел меня из офиса! Без предварительного предупреждения! Вошли и сказали – немедленно идете с нами. Ты хоть представляешь, как это унизительно выглядело?
О да, он представлял. Его выводили точно так же, когда отправляли в изгнание. Он решил проявить любопытство и спросил Мэй:
– Что это было?
Та стояла, прислонившись к столешнице, и выглядела совершенно спокойной и расслабленной:
– Ты же просил, чтобы о твоей сестре позаботились…
– И они поняли меня буквально?
– А как еще они могли тебя понять?
Синтия поочередно смотрела то на Мэй, то на него. Тут она увидела Тессу и удивилась окончательно:
– Джастин, кто эти девушки?
– Познакомься, преторианец Мэй Коскинен, – сказал он.
А чтобы Синтия не успела испугаться, вытащил из рукава козырь:
– Тесса Крус. Она из Панамы.
– Из… Панамы?..
Судя по выражению лица Синтии, прозвучало это все равно что с Луны.
– Ну, я в Панаме жил некоторое время, – объяснил он беззаботно, словно про затянувшийся отпуск рассказывал. – Тессу привез я, она будет здесь учиться.
Синтия нахмурилась, пытаясь осмыслить происходящее, и тут лицо ее исказила гримаса неподдельного ужаса:
– Как же… Выходит, вы с ней не…
– Нет, – твердо, но на грани отчаяния ответил он. Хорошо еще, Тесса не уловила намека, бедная наивная девочка… – Мы с ней не. Почему у всех только об одном мысли?
– А то мы тебя не знаем, – фыркнула Синтия.
– Я на такое не способен! – прорычал он, пытаясь не замечать взгляда Мэй. Во взгляде явственно читалось: «А я предупреждала». – Отец Тессы – мой друг, я просто помогаю их семье. И она будет жить здесь, с тобой.
Лицо Синтии окаменело:
– Вот как. Со мной никто посоветоваться не удосужился. Предупредить – тоже. Вчера ты унизил меня перед коллегами, сегодня…
– Да что здесь творится? – не выдержал он. Ничего себе воссоединение с близкими и родными! Гнусная семейка! – Ты мне, случайно, спасибо не хочешь сказать?! Посмотри – это же натуральный дворец! Тебя во дворце поселили!
