Княжна надолго замолчала…
— Ну, раз иного пути нет… Я согласна…
— Что же, все высказались… Март, ты уже подготовил огонь?
В этот миг прогрохотал отдалённый гром. Что-то засверкало в небе, и новик боязливо уставился в туман:
— Вот, сделал десяток факелов… Опять, что-ли, Гримуар возвращается?
— Нет, он только раз в год случается…
Воительница решительно встала, поправила перевязь:
— Выдвигаемся. Молчун, теперь ты впереди. Княжна со мной.
Мы спустились на пути и, проваливаясь в тающем снеге, двинулись к черному зеву метротоннеля….
Глава 2. Клекот Орла, Рык Медведя
Холодное Солнце — климатическое атмосферное явление. Резкое снижение солнечного света. Солнце видно как диск с зеленоватым оттенком. Продолжается от нескольких суток до месяца. Вызвано высоко поднявшимся облаком холодного тумана, закрывающим большую часть Москвы. Очень низкие, до минус семидесяти, температуры. Очень сухой воздух. Смерть вне отапливаемого помещения наступает в течении нескольких минут. Часто сопровождается налётом сплошного тумана Мути (см. Прилив Мути). После отступления Холодного Солнца число новых Зёрен Силы увеличивается в несколько раз, однако резко растущая Муть не позволяет собирать их.
(Энциклопедия Ядерной Эры. Издание 3-е, дополненное. Святоч, 38-й год Я.Э., типография Патриархии СПД).
Всадник в цельносшитой медвежьей шкуре поднял руку и колонна пехоты позади остановилась. К нему подъехал другой воин, в богатом чешуйчатом доспехе, на мощном боевом циклопе пегой масти. Оруженосец с личным хоругвием скакал в паре шагов позади.
— Чего встали, Клыкастый?
— Впереди бой идёт.
Оба они прислушались. За лесом громыхало, в небе то и дело вспыхивали огни.
— Так и должно быть. Знаешь, что… Давай-ка пустим вперёд наёмников…. Щирый!
К командирам подскакал невысокий воин в цветастом кафтане, поклонился прямо с седла:
— Княжич… Воевода…
— Бери своих, и по-быстрому пробегись до Покровской горки, вон она, видишь? Посмотри, что там, и обратно.
— Слушаюсь, господин!
Через пару минут мимо стоящей пехоты пронеслась сотня наёмников, на небольших лошадках и почти без брони, в шлемах и тегиляях через одного.
— “Наёмники Щирого”, — презрительно сплюнул в снег Клыкастый, — ну хоть какой-то толк от них. Что дальше, Мирон?
— А дальше мы пойдём вослед коннице, там по дороге выходим прямо к Северному парку… И я заберу княжну Врановскую себе, — Мирон Бероев, наследник Великого Князя Медведей, почесал жиденькую юношескую бородку.
— Эх, княжич, достанется нам от Великого Князя!
— Пустое. Победителей не судят. И вообще, захирели Орлы. Одни молятся, другие спиваются. Давно пора им перья-то повыщипывать. Да… и насчёт нашего князя, Великого Медведя… Его окружают одни говоруны и импотенты. Говорят много, делают мало. Пора бы им и подвинуться! Род Бероевых достоин большего!
— А если не отдадут девку?
— Тогда — всех вырежем, делов-то! Хватит болтать! Вперёд!
Колонна пехоты задрожала, залязгала оружием и щитами. И, словно шерстяная змея, коричневым шнуром двинулась дальше по тому, что когда-то называлось Южным Тушино…
Через десяток минут послышался топот и авангард пропустил к Клыкастому молодого всадника в запылённом сюрко:
— Воевода! Княжич! Наёмники захватили обоз! Там с две сотни коней, петушары совсем без конницы остались!
— Ай да Щирый! Молодец, увеличу ему долю… Ненамного… Прибавить ходу! Клыкастый! Бери первые две полусотни и организую боковое охранение! Ударим сходу, через лес!
Воевода поклонился в седле и, горяча коня, рванул в голову колонны. Княжич Мирон отъехал немного в сторону, ожидая подходящую тяжёлую полусотню кирасиров. Личная конница наследника только показалась из-за поворота.
***
Раненого Родиона Васильевича вынесли на руках чудом уцелевшие, шатающиеся от ран контуженные дружинники. Пестова же вытащили по частям. Вместе с воеводой погибла половина личной дружины Великого Князя. Из воевод на ногах остались только Чернов-Кобылин да Перовский-старший, который в атаке не принимал участия. Седой жрец сразу же принялся врачевать, склонившись над окровавленным владыкой, но на вопросительный взгляд врановского воеводы только помотал головой.
— Ваше Благородие, княжны здесь нет, — упав на колено перед седовласым враном, доложил молодой десятник, — Поймали единственного уцелевшего лампасника. Молчит.
— Отдайте мне его, у меня заговорит, — хмуро пообещал глава малого совета…
Через несколько минут он вернулся к врановскому воеводе. Тот, будто скала среди бушующего моря, спокойно отдавал приказы о тушении пожара и организации временного лагеря.
— Есть новости. Похоже, княжны здесь нет и не было.
— Не врёт пчела?
— Я применил такой метод, что соврать он просто не смог бы… Кстати, Пчёлы прекрасно знали о том, что княжна приедет без сопровождения.
Мимо пронесли тяжело раненного дружинника, у которого из живота торчал кусок арматуры. Воеводы проводили взглядом носилки, и Перовский-старший продолжил:
— И вот ещё что… Лампасник утверждает, что воевода был уже без сознания в момент нападения на Мясуху. Якобы, Трутню про покушение на воеводу сообщил какой-то загадочный незнакомец в тёмном плаще с капюшоном. Разглядеть лицо не удалось. Это произошло за несколько часов до атаки на крепость.
Чернов-Кобылин почесал затылок:
— Предательство? Отравили?
— Пленный не знал деталей. Но сообщил, что в момент нападения крепость почти не сопротивлялась, по ним работало всего лишь одно крепостное ружьё. Так что, крепость они захватили быстро. Правда, мой младший брат всё же смог убить Трутня, и ещё один Шершень погиб при попытке захвата княжны. Затем наступил рассвет и Пчёлы ушли.
— Значит, воевода был при смерти, раз не смог вмешаться… А что случилось с князем, чем его так тяжело ранить-то смогли?
— Там был боярин Баранов. Шершень сохранил его как раба для “Жала смерти”.
— Может быть, Баранов и был предателем? И воеводу устранил, и врагам сообщил о слабости крепости… И, где же княжна? Может быть, кто-то из защитников крепости остался жив?
— Не знаю, здесь все мертвы, — Перовский-старший услышал громкий звук трубы и повернулся, — А это ещё что?
Со стороны холма на поле из леса выходили колонны под знаменами коричневого цвета.
— Не понял… А как же…, — поражённо замер вран, а Перовский сильно сжал губы и свистнул:
— Коня мне, и воеводе циклопа приведите!
Из леса всё выходили и выходили колонны пехоты.
— Их раза в два больше, чем нас… А вот и кирасиры… Так, а вот и хоругвь… Княжича Мирона Бероева знаешь? Вот он, тут как тут, — Глава малого совета убрал трубу в карман и повернулся к Чернову-Кобылину, — Не было вестей с вашей крепости?
Тот отрицательно покачал головой.
— Значит, или перехватили вестовых, или какая-то из крепостей пала. Или Бутаковская, или Орлиное Гнездо.
— Или обе…
— Или обе. Эй, принесите белый флаг! Поедем на переговоры.
Они выехали на сотню метров вперёд. Со стороны коричневой рати к ним приблизились двое всадников.
— Что же, князь сам не выехал-то? Не уважает наследника медвежьего? — горяча коня, спросил Мирон Бероев.
— Его Высочество отдыхает после битвы, — ровно ответил Перовский-старший, глядя в глаза медведю.
— Очень жаль. Но, мне всё же придётся потревожить покой утомлённого…
— Повторяю, великий князь не принимает. Или у вас есть очень веские причины, чтобы нарушить этикет…
— Ну вот, так я и знал… Всё же не по месту, выходит, мне разговаривать с князем, — сплюнул на землю Мирон и кивнул своему спутнику. Клыкастый вытащил из седельной сумки отрубленную голову, натянул на неё окровавленную шапку с орлиным пером и бросил под ноги собеседникам.
— Это воевода Мичурин-старший. Раненых добили, значит, — узнал убитого Перовский, — Вы объявляете тем самым войну?
