Глава 2. Первый бой
Согласно карте из выданного мне на КПП вполне приличного, как оказалось, путеводителя, сразу за раскинувшимся на километр от входа в город пустырём меня ожидал т-образный перекрёсток. Поворот направо через какое-то время должен будет вывести к жилой зоне, а противоположный путь к небольшому промышленному району, состоящему в основном из небольших мастерских. Поразмышляв на предмет того, что сейчас актуальнее, и прочтя краткое описание возможных трофеев, я решил пройтись по жилым домам. Серьёзного оборудования из какого-нибудь автосервиса мне не утащить, если дальше не разживусь каким-нибудь транспортом, а простые наборы инструментов вполне могут заваляться и в чьей-нибудь квартире. Да и от Песца уже три года минуло, что не растащили, то развалилось. Попытавшись такой нехитрой мыслью успокоить сделавшую было поползновение приобнять меня жабу, я убрал «справочник мародёра» в карман, снова перехватил автомат и зашагал дальше. В неспешном прогулочном темпе я почти достиг развилки и в сотне метров от неё остановился. Достав бинокль и укрывшись за бетонной стенкой бывшей автобусной остановки, я принялся разглядывать стоявшие вдоль улицы строения. Местами сохранились вывески, из содержания которых я примерно понял, что когда-то тут были магазины и офисы разнообразных контор. До сих пор сохранились следы пожаров, так что изучать внутренности зданий смысла не было. А уж вражеские десантники постарались, мародёры или природа — уже не важно. Сгорело и сгорело. Не весь город, и на том спасибо. Я убрал бинокль и зашагал дальше. Явной опасности не было, да и вряд ли взялся бы кто-то стрелять по идущему в город. Вот сесть на хвост и где-нибудь попозже затрофеить вместе с уже затрофеенным — другое дело. Разве что совсем убогий нищеброд, которому нужен ствол помощнее, решит покуситься на мой автомат. Но в движущуюся мишень, да прикрытую броником и шлемом ты ещё попади так, чтобы эта мишень потом не огрызнулась в ответ. Тем более из какого-нибудь пистолета или гладкоствольного ружья. Да и чутьё пока молчит, не призывает насторожиться сильнее требуемого. Так что, стало быть, и пойдём дальше со спокойной душой и спокойными мыслями.
Спокойствия, правда, достичь не удалось. Грязные покрытые пылью обгоревшие здания с мрачными проёмами окон морально давили, навевая мысли о непостоянстве сущего и о безысходности бытия. Я мысленно поёжился, но менять темп движения не стал, пусть даже и было желание пробежаться. Да сразу до жилого квартала. И поскорее очутиться в каком-нибудь подъезде. Или в квартире. Бывал я уже в обезлюдевших городах, и мне там не понравилось. Да, в помещениях тоже по большей части всё до мурашек пусто, но ощущается эта пустота иначе, нежели на открытой местности. Может быть, потому что хоть какое-то укрытие от внешнего мира. А некоторые ведь в таких городах-призраках живут. И не какими-то анклавами, коммунами и сообществами, а поодиночке! Крыша хоть у кого-нибудь из подобных не едет? Лично я, вопреки всем слухам, таких не встречал. Маловата, конечно, выборка — менее десятка. Но в целом встречи небесполезные — автоматом я разжился как раз «в гостях» у психа-одиночки. Оказался там, конечно, не по своей воле, но голову в трудной ситуации не потерял. В отличие от обитателя той квартиры, ха-ха.
Таким образом, развлекая себя размышлениями и воспоминаниями, я, не теряя, впрочем, при этом бдительности, добрался до своей первой цели рейда. В путеводителе район значился гордым обозначением единицы. Довоенного его, как, впрочем, и города, названия история не сохранила. А ведь такой малый срок прошёл, как-то это, с одной стороны, странно. А с другой вполне логично — в отличие от Москвы и ещё ряда крупных нынешних анклавов цивилизации не каждая область имела хорошие ПВО и ПРО. Что там, впрочем, от той цивилизации осталось, интересно. Вот натаскаю вдоволь, обзаведусь транспортом и командой, да съезжу посмотреть да всё узнать. Может быть. Не решил ещё. Отдалённые всё это перспективы, туманные, а здесь и сейчас… Здесь и сейчас будем драться. Вовремя заметив подозрительное шевеление в окне первого этажа полуразрушенного жилого дома, что располагался в паре сотен метров от меня, я резко нырнул в придорожные кусты, скатился, сгруппировавшись, в выложенную бетоном придорожную канаву, резко поднялся в положение сидя и шмыгнул вперёд. По тому месту, где я стоял, ударили пули, практически сливаясь с этим звуком, грохнул выстрел. Ну что ж, ублюдок, хочешь боя — получай! Покрыв семь метров по канаве, я упёр приклад в плечо и поднялся над своеобразным бруствером в виде бордюрного камня, тут же направив автомат в сторону предполагаемой позиции стрелка. Почти не прогадал — едва заметное движение влево, и целик сведён с мушкой на силуэте. Несколько коротких очередей, и силуэт исчезает в оконном проёме первого этажа, на котором этот неизвестный мне недруг решил организовать огневую позицию. Интересно, ты решил тут грабить проходящих мимо, или засаду устроил с какой-то иной целью? Да плевать, вряд ли второе. И скоро будет не важно — я тебе, сукин сын, сам сейчас так засажу, если ты ещё жив, что забудешь, как дышать. При условии, что я в тебя попал, ты сейчас будешь сильно мучиться, если не сдох — этот магазин я снарядил боеприпасами с экспансивными пулями. На всякий случай сделав ещё несколько «строчек», я бросил автомат, оставив его висеть на одноточке, упёрся руками в бордюр и рывком выскочил из оказавшейся мне по грудь канавы. Мгновенно оттолкнувшись ногами от асфальта, я побежал вперёд, поднимая автомат. Вряд ли первая моя цель сейчас поднимется, а вот вторая… нет, тоже не поднимется. Обрез на таких дистанциях — плохое оружие. А вот автомат калибра семь-шестьдесят два — хорошее. Плохо для тебя, что этого ты так и не понял и не поймёшь. Ну и то, что реакция у меня отличная. Второго противника, высунувшегося из окна третьего этажа дома, находящегося ко мне ближе, я срезал на бегу, лишь вскинув ствол. Пятьдесят метров — не то расстояние, на котором надо целиться, когда у тебя автомат.
Но вот и преодолено расстояние до первой обстрелянной мной позиции. Обстрел я не прекращал на бегу, подавляя малейшее желание высунуться. Короткая остановка, магазин в сброс, новый пристёгнут, патрон в патронник, короткая очередь в темноту оконного проёма, вскрик. Я разгоняюсь, отталкиваюсь от невесть откуда взявшейся здесь каменной скамейки, влетаю в соседнее окно и замираю. Сейчас бы какой камень, но сойдёт и имеющееся. Я прошёл к едва приоткрытой двери, выглянул в коридор, выудил из подсумка единственную свою гранату и, не взводя её в боевое положение, бросил. Не дождавшись никакой реакции, я счёл коридор пустым, включил прикреплённый к автомату мощный фонарь и вышел. Соседняя дверь была закрыта. И очень удачно открывалась внутрь комнаты. Подобрав гранату, я мощным ударом ноги распахнул дверь, крикнул:
— Лови гранату, тварь! — и таким же образом, как десятком секунд ранее, бросил её в дверной проём.
Выбежавшего из комнаты с диким ором мужика я свалил короткой очередью в живот. Сквозь крики я услышал донёсшийся из штурмуемого помещения звук падающего тела, решившего, видимо, за неимением альтернатив спастись от ожидаемого взрыва хотя бы приняв положение лёжа. Ясно, минимум один уцелевший есть. Я вихрем влетел в комнату, моментально оценил обстановку и одиночным выстрелом прервал муки корчившегося у окна человека. Второй оставшийся в помещении, являвшийся заодно и последним из этой гоп-компании на данным момент выжившим, лежал, уткнувшись рожей в пол и зажав уши руками. Я одним скачком приблизился к нему и с наслаждением нанёс удар ногой в бок. Похоже, не совсем точно. Стальной носок армейского берца упёрся во что-то твёрдое, а жертва удара сложилась пополам и начала громко орать. Ребро я ему, что ли, сломал? Да и плевать, теперь этот враг не представляет угрозы. Пинком отправив его ружьё к противоположной стене, я склонился над человеком и вытащил из его набедренной кобуры пистолет, отправленный покамест к ружью. Мелькнула на считаное мгновение мысль, что столкновение у меня произошло с какими-то дилетантами — страховочного шнура на пистолете не было. Вслед за этими манипуляциями я рывком поднял противника с пола, взял его руку в полицейский захват и хорошенько надавил сверху на кисть. Выслушав очередной поток воплей, я ослабил нажим и, дождавшись, когда мой пленник заткнётся, спросил:
