Правда та же Лейла в грош не ставила подобный тест, утверждая, что задай Паломник этот вопрос на Тайском языке, либо на санскрите — куда не шло, но в среде людей, сдавших ЕГЭ, ответ на вопросы «Как вас зовут?» и «Лондон столица Великобритании, не так ли?», отскакивали от зубов. Так что недоумение у Натали вызывал не сам вопрос, а дебил в инвалидной коляске поутру звонящий в дверь и интересующийся у честной девушки названием столицы Великобритании. Но подобный тест был востребован в исключительно редких случаях. Обычно Рыжая Лейла открывала квартиру своим ключом и навстречу партнерам выскакивала вполне сформировавшаяся тварь стикса, перемазанная с ног до головы кровью Альберта. После чего следовал выстрел и парочка покидала Лесную 32. Паломник с облегчением, а Рыжая с огорчением.
Дело в том, что Лейла втемяшила себе в голову великую цель: спасение всех Альбертов, которых занесло в Стикс в ходе перезагрузки. Таковых, в лагере у озера уже насчитывалось три штуки. Остальных успевали сожрать до появления кошачьей матери Терезы на адресу проживания Рыжей, многочисленные твари стикса. Попытка выкрасть Алберта загодя, до наступления трансформации у горожан, нарывалась на вызов полиции силами неравнодушных соседей.
Так что алгоритм поведения Паломника и Рыжей в случае, когда Нестабильный кластер работал по сверхбыстрому варианту сводился к следующей последовательности действий: кофе с булочками у Лейлы. Убийство Баристы. Посещение Лесной 32, Убийство Натали. Обратная дорога в Великий Лес со скупкой, по возможности, необходимых продуктов питания. В первую очередь кошачьего корма, который троица Альбертов жрала «Как не в себя», гадя везде напропалую.
Начал вторую книгу из цикла S-T-I-K-S. Паломник. Жду лайки и комменты.
Глава вторая
Охота, это когда охота
Глава вторая. Охота, это когда охота.
Прокрутив в голове последовательность действий при развитии Нестабильного Кластера по сверхбыстрому варианту и придя к заключению, что профит в этом случае уходит в глубокий минус: кофе с булочками никак не компенсируют появление еще одного Альберта в расположении лагеря. Хорошо хоть эта беда не случается каждый раз и рыжая хозяйка обычно успевает сожрать своего питомца до того, как Паломник с Лейлой появляются на пороге ее квартиры.
Троица мэй-кунов, которых инвалид, увидев Альберта в первый раз, по своей кошачьей необознанности зачислил в сибиряки, вместо того, чтобы тихо спать, жрать и гадить, позволяя хозяевам время от времени их гладить, как и положено от природы всякому уважающему себя коту, оказавшись в лагере внезапно почувствовали себя наследниками традиций своих диких предков. При этом, в силу какого-то генетического дефекта, вместо того, чтобы сцепиться друг с дружкой в борьбе за территорию, как и положено всяким представителю семейства кошачьих, объединились в стаю, навроде тех же шакалов или гиен, относящихся скорее к собачьим. И первым делом зачислили территорию от всякой мелкой живности, начиная с пичуг и заканчивая многочисленными лягушками и ящерицами, совсем еще недавно украшавшими жизнь Паломника. После чего начали присматриваться к добыче покрупнее. Но будучи тварями сообразительными, понимали, что совладеть с Паломником в честной и прямой схватке им пока что не по зубам. В силу чего действовали исподтишка. Самое удивительное было то, что коты из разных перезагрузок, в отличи от своих хозяек, представляющих из себя абсолютные копии друг дружки, за исключением того, что Лейла оказалась иммунной, а другие нет, несколько отличались между собой. Как размером, так и окрасом. Сохраняя при этом совершенно идентичный стервозный характер.
Вот и сейчас, пока один Альберт, демонстративно усевшись напротив Паломника, вылизывал себе под хвостом, двое других пытались лапами вскрыть рюкзак инвалида с тем, чтобы нассать на запасной комплект одежды, приобретенный в ходе прошлого посещения Великого Устюга.
В свою очередь и Паломник не рисковал переводить военные действия в острую фазу, ограничиваясь партизанскими рейдами. Прекрасно понимая, что в противном случае на сторону Альбертов грудью встанет Рыжая. И тогда придется выбирать между наличием, либо отсутствием этой самой груди в полном его распоряжении по ночам.
Так что тех же котов, после того как они вскроют рюкзак, ожидает сюрприз в виде пакета содержащего листья герани пропитанные валерианой. Как не странно, безобидное для людей растение вызывает у котов жуткую диарею. А отказаться от валерианы они по самой своей природе не могут. Во всяком случае те особи, которые не были своевременно кастрированы. Все это Паломник узнал из передачи своего любимого канала Дискавери и успел в прошлый раз, посещая Великий Устюг, затариться должным образом в аптеке, обратившись к пожилому, интеллигентного вида аптекарю, пока доморощенная Бонни решала: стоит ли ей рассчитываться с этой крашенной сучкой за товар, или проще убить продавщицу на месте, нежели доказывать что ее рыжие волосы самые натуральные, а не результат использования импортных красителей.
— Сюрприз! — порадовался Паломник, после того, как третий Альберт подскочил как ужаленный и помчался к своим соратникам, которые с яростным шипением делили герань пропитанную валерианой. — Теперь они не скоро вспомнят о моей одежде. Лишь бы Рыжая ничего не заподозрила.
Стороннему наблюдателю могло показаться, что Паломник фигура совершенно вторична, находящаяся под полным контролем у Рыжей. Причем речь не идет об умении нимфы. Мало ли у настоящей женщины собственных способов и уловок, позволяющих вить из мужчины веревки безо всяких Даров Улья. Вот только такая точка зрения была полностью ошибочной. Дело в том, что инвалид придерживался ряда принципов. Один из них базировался на декларируемом забугорными демократиями его родного мира положении: «Все, что не запрещено законом — разрешено». Нет, нечто подобное упоминалось и в отечественной юриспруденции, но дальше упоминаний дело обычно не заходило, поскольку превалировал другой принцип: «Закон что дышло…».
В результате творческого объединения зарубежных и отечественных аналогов инвалидом было синтезировано нечто свое.
Паломник сам устанавливал писаные законы, причем ничем в этом плане свою фантазию не ограничивал. Даже реалиями физического мира. Тем более, что в Улье эти реалии имели тенденцию к существенным деформациям. Скажите на милость, что происходит с законом сохранения энергии, когда тот же пироман генерирует огненный шар размером с автомобиль, при этом вместо того, чтобы похудеть хотя бы грамм на двести начинает набирать вес.
Может быть пример и не слишком удачный, мало ли чего можно ожидать от пироманов, вдруг они эфирными эманациями питаются. Да и бог с ними, с пироманами. Хотя с другой стороны, вроде бы и все в порядке, но осадочек остается.
Надо сказать, что у писанных законов всегда существовало одно значимое достоинство. Никто не требовал их соотнесения с реальной жизнью. Так что в этом плане у Паломника были развязаны руки. Он формулировал очередной закон в явном виде, доводя его до сведения Рыжей. После чего этот закон вступал в силу. Надо сказать, что Паломник не слишком-то и злоупотреблял своими правами носителя истины в последней инстанции. Всего-то раз и сорвался, заявив, что ежики летают. Правда не слишком высоко. И с тех пор в качестве подтверждения этого закона, при виде колючих шариков запускал их с помощью телекинеза вдаль. К счастью, силами ли самого Паломника, либо коллективными усилиями Альбертов, ежики на прилегающих к стоянке территории быстро закончились. Так что у Паломника исчезла необходимость доказывать свою правоту.
На сегодняшний день в Кодексе законов, регламентирующих правила проживания на стоянке было всего-то три закона.
