Всего-то…
От размышлений отвлекло недовольное бормотание Йована, пытающегося совладать с заевшим замком молнии походного рюкзака. Все утро он кропотливо собирал свои пожитки, шепотом производя лишь одному ему известные расчеты, а теперь грозился вот-вот взорваться из-за заевшей железяки.
— Паскуда такая, вот именно сейчас тебе надо было! Ну… давай же! — ругался он сквозь зубы.
Его пыхтения заметила Надя, сидевшая рядом и протирающая тряпочкой дуло той самой громадной винтовки «Лапочка» (надо же было так назвать!). Она отложила оружие в сторону, молча подошла к здоровяку и, не церемонясь, одним резким движением застегнула молнию рюкзака.
— Эм… спасибо, — раскрасневшись, пробурчал Йован.
— Ага, — бросила та и вернулась к чистке оружия.
Экран планшета раздражительно пискнул и завибрировал, дав понять, что парящий над ними в двадцати километрах беспилотник закончил сбор данных. Матвей активировал сенсорную клавиатуру и в команде управления беспилотников велел тому возвращаться назад.
— Ну и чего? Видно там жуков? — поинтересовался Тихон, сидевший рядом. Он с самого утра маячил перед глазами собирателя, расстреливая его вопросами.
Матвей, уже привыкший к излишней суетливости парня, спокойно ответил:
— Понадобится время пока программа составит синоптическую карту в радиусе трехсот километров. Вот, смотри…
От ткнул пальцем в экран планшета, где медленно вырисовывалась карта местности с линиями изобары*, фронтами и стрелками, означающие скорость ветра.
* * *
*Изобары — это изолинии, или линии постоянного давления, которые используются в метеорологии для визуализации изменений атмосферного давления на картах погоды.
— А это чего? — он указала на интерфейс со значками и закрепленными за ними цифрами в верхнем углу экрана.
Поочередно тыкая на каждую из них, Матвей, как подобает терпеливому учителю, пояснил:
— Это показатели с датчиков анемометра, вот эта психрометр, за ней следует барометр, солнечный радиометр и, наконец, термометр. Все они встроены в радиозонд, закрепленный на беспилотнике.
Мальчишка с удивлением взглянул на него.
— Это точно русский язык? А то как-то не похоже.
Матвей ухмыльнулся и хотел было разъяснить Тихону значение каждого параметра — хуже ему от этого не будет, да и пока данные выводятся есть время — но в этом время к ним подошел Вадим Георгиевич.
— Что скажешь, Матвей? — спросил он и прочистил горло.
Минуло два дня как старик уже самостоятельно передвигался на своих двоих. Он все еще похрамывал, ноги до сих пор отходили от длительного постельного режима, да и при общении с ним бросалось в глаза как он изредка морщится от боли хватаясь за повязку. В целом же выглядел он намного лучше нежели пару недель назад, когда его лицо с трудом можно было отличить от лица покойника.
— Вроде бы холодно, — добавил Вадим Георгиевич и потер руки в подтверждении своих слов. — Правда после нашей Антарктиды чувствуется как легонькая прохлада.
Матвей посмотрел в экран, на котором до сих пор медленно выводились кусочки синоптической карты. Увы, собранные кустарным методом датчики в радиозонде, передающие на планшет собранную информацию, не всегда могли похвастаться высокой скоростью работы.
— Надо еще немного подождать.
— Сколько?
— Пару минут.
— Ну пару минут это не месяц, — ответил прогрессист и, стиснув зубы от боли, присел рядом на ступень Титана. Краем глаза Матвей заметил как на лице мальчишки дернулась мышца — признак сожаления за причиненную боль старику, не иначе.
— Ну что, пацан? Не ожидал, что все так обернется? — спросил парня Вадим Георгиевич. — А ведь месяц назад ты еще, наверное, и помыслить не мог, что окажешься так далеко от Ледышки.
— Конечно не мог, вы меня просто похитили и все, — бросили с обидой парень. — Поди попробуй такое предугадать.
— Не было у нас выбора. Да и не похитили мы тебя, а взяли в плен. Что же нам теперь, бросать тебя в ледяную воду к твоим побратимам?
— А может, и да? Только вы меня не спросили.
Все это время подслушивающая их разговор Надя. Она сидела рядом, не отрываясь от чистки теперь уже приклада.
— Я так и предлагала еще в ту ночь. — Она бросила быстрый, полный неприязни взгляд на мальчишку. — Могу это сделать сейчас, только попроси.
— Себя сбрось, чудище старое, — парировал Тихон, даже не взглянув на нее.
— Ну вот опять вы оба за свое! — Вадим Георгиевич грозно ударил кулаком по обшивке вездехода. — Надя, ты то чего лезешь? Тебе лет то сколько? А ведешь себя как подросток!
Прогрессистка отложила оружие в сторону и встала напротив начальника.
— Да потому что нервничаю я, понятно? — Она ткнула пальцем в парня. — У нас высадка на носу, а этот маленький болван только и делает, что беды притягивает: вас едва не убил, тварь эту с крыльями на нас навлек. — Она обернулась к парню: — Может и шторм тот возник из-за него.
— Да брось ты, не неси ерунды! — отмахнулся старик.
— Нет, почему? Шторм моих рук дело! Ты обращайся, подскажу пару заклинаний как его призвать, — с издевкой ответил парень, изобразив на лице довольную ухмылку.
— Он еще и издевается. — Надя сжала кулаки, но почти сразу же силой их разжала и указала на него пальцем. — Ну ничего, когда-нибудь этому придет конец и эта язвительная улыбочка навсегда сотрется с твоей маленькой рожи.
Надя быстрым шагом отправилась к носу корабля, прихватив с собой винтовку и тряпку. Вадим Георгиевич хотел было ее остановить, протянув к ней руку, да не стал, отмахнулся.
Как только прогрессистка скрылась из виду, лицо Тихона и правда лишилось прежней язвительности и стал чуточку серьезным.
— Вот взъелась на меня эта мымра. Чего я ей сделал? Ей Богу, не мерзляки, так эта вот истеричка во сне прикончит.
— Не прикончит, — суверенно ответил Вадим Георгиевич. — И не обзывай ее, будь выше этого, малец.
Щеки Тихона покраснели от смущения, но он продолжал препираться:
— Вам то откуда знать?
— Потому что знаю ее уже более тридцати лет. Надя способна на многое, но уж точно не на убийство подростка вроде тебя, даже такого баламута как ты.
— Ну значит мерзляк сожрет.
К разговору присоединился Йован:
— Но-но, пацан. К твоему сведению, в нашей команде присутствует один из лучших собирателей.
— Не говоря уже о подготовленных бойцах. — Добавил от себя старик и хлопнул парня по плечу. — Так что не боись, никакие жуки нам не помеха. Войдем и выйдем, хоть столицу посмотришь. А как вернемся в Антарктиду, так и быть, высадим тебя и ступай на все четыре стороны.
— Вот и хорошо. Вернусь в Братство и буду снова грабить таких как ты.
— Засранец… — с доброй улыбкой ответил Вадим Георгиевич и обратился к Матвею: — Матвей, может все таки за борт этого щенка?
Но собиратель вот уже несколько минут не участвовал в разговоре. Все его внимание нацелилось на почти проявленную на экране планшета карту; полученные данные оставляли желать лучшего, но некоторые выводы уже можно было сделать.
— Матвей? — снова обратился к нему Вадим Георгиевич и, заметив прикованный к экрану взгляд собирателя, подошел ближе. — Все хорошо?
— Тихо, — одёрнул он старика. — Дайте мне минутку тишины.
Собиратель внимательно рассматривал линии изобар на синоптической карте.
На юге от их текущего местоположения кусочек блекло-желтого островка в нижней части карты предупреждал о приближении теплого фронта, но, к счастью, он двигался на запад, уклоняясь в сторону от их предположительного маршрута.
Затем он обратил внимание на показание температуры. В Санкт-Петербурге и далее от города в сторону Москвы, термометр зафиксировал −8 °C; северо-восточнее, неподалеку от Петрозаводска температура уже была ниже на один градус: −9 °C. Подобные показания нельзя было назвать полностью безопасными — вероятность встретить не самый приятный вид мерзляков вполне имеется.
