На раздумья сон мне дал мало времени. Еще мгновение назад я понимал, что мы летим домой, возвращаемся с долгого дежурства где-то над Арктикой, но внезапно наш воздушный корабль развернулся и двинулся обратно на северо-запад. В шлемофоне раздались голоса летчиков, управляющих нашим самолетом. Внезапно разговоры про плохой кофе на новой базе закончились и появились тревожные нотки. Я пытался уловить смысл разговора, ведь военный, чей сон я видел, должен был понимать, о чем речь. А я понял лишь часть – у нас нет топлива, чтобы долететь до точки назначения, а потом вернуться. Мы упадем в море на обратном пути.
Когда мы прибыли в нужный квадрат, члены экипажа начали кричать друг на друга. «Подтверди приказ, капитан!», – требовал член экипажа, глазами которого я смотрел на этот мир. Встревоженно начал что-то докладывать штурман – мой сосед справа. В наушник мне кричал какой-то приказ командир. Наконец «мой» летчик начал нажимать разные клавиши и тумблеры на приборах. Я ощущал, что по его щекам катились слезы. Наконец я понял, что мы делаем: мы готовимся к пуску ракет. И еще кое-что – нас уже ищет враг и я делаю что-то, чтобы помешать ему нас найти. Передо мной за переборкой и шкафом с электроникой сидит командир, я понимаю, как ему тяжело – тяжелее, чем всем нам, потому что он должен сделать то, ради чего нас готовили десятилетиями.
Я чувствую, что туда, в далекий дом этих пилотов, пришла беда, с которой они ничего не могут сделать. Они чувствуют себя так, как будто остались одни на всем белом свете.
Я нажимаю свои кнопочки, потому что должен, меня этому учили. И в голове бьется мысль: «Мы не проиграем, проиграют все!». Ощущается легкий толчок, открылись люки на днище воздушного корабля. Еще серия толчков. «Первый барабан», – шепчет штурман справа. Я смотрю на приборы, но понимаю только цифры. Это дата – 15 октября 2032 года. Внезапно вспыхивают индикаторы и «мой летчик» начинает опять щелкать кнопками. «Второй барабан», – слышу я голос соседа. Опять характерные толчки.
Наш самолет с большим креном резко разворачивается – мы уходим в сторону дома. Я понимаю, что топлива у нас мало. Штурман пихает меня в плечо и протягивает фляжку с коньяком. Отпиваю, закуриваю сигарету, нельзя, конечно, но ругать меня уже некому. Бредем со штурманом в кабину пилотов и угощаем капитана сигаретами и выпивкой. Второй пилот сидит, уткнувшись в колени, и молчит. Меня пронзает мысль, что у него жена родила сына неделю назад. Не надо его трогать. Мы с капитаном уходим в нашу со штурманом кабину. У капитана тоже есть коньяк. На душе погано.
Потом приходит радиосообщение. Я не понимаю, о чем оно, но мои сослуживцы начинают улыбаться. У нас появилась надежда, мы что-то горячо обсуждаем. Капитан уходит, и самолет опять меняет курс…
Как понять этот сон? Летающий ракетоносец запустил ракеты с ядерными боеголовками? Это кошмар члена экипажа, который прожил еще некоторое время после катастрофы? Сон о Судном дне преследовал его снова и снова? Почему я это вижу?
Проснулся опять от истошного крика Сони, она сидела на спинке кровати и истерично горланила мне прямо в лицо. И опять я задыхался: давление подскочило в небеса, пульс строчил как АК-308…
– Ууф, – вырвалось у меня от столько резкого просыпания.
– УУУУФ, – вторила мне сова.
– Что это было? Опять сон очень тяжелый… – я пытался успокоиться.
– Уфф, уууф, – рассуждала тем временем моя спасительница, прервавшая ночной кошмар.
– Да ну? – усомнился я. – Ты действительно думаешь, что я был так далеко, что не долететь, не добежать?
Соня только закивала, переступая с лапы на лапу. Выглядела она как вполне здоровая и бойкая птица.
– Ты поправилась? – я взъерошил рукой ее перышки на макушке.
– Уууф, – деловито ответила она, я понял это как «стало лучше, но еще охотиться не могу». А еще я понял, сам не знаю, как, что она где-то раздобыла магические жезлы и спрятала их в гардеробной.
– А Порта с твоим рюкзаком далеко?
– Уууф, – сокрушенно ответила Соня и перелетела на окно, привлекая моё внимание к звукам снаружи.
А там кто-то самозабвенно рыдал, точнее, какая-то девушка. Я выглянул в окно, но во дворе никого не было, плач доносился из окна второго этажа. Одевшись, я пошел искать, кого обидели. Оказалось, что апартаменты этажом ниже принадлежат Майкидоре, вот она-то и рыдала крокодиловыми слезами. Пришлось пойти успокаивать гражданку Светлову.
Охрана меня пустила к ней без лишних вопросов, и я увидел нашу «домоправительницу», как говорится, «без макияжа».
– Что рыдаешь? – я налил воды из графина в высокий стакан и подал ей. Она сидела в зале на красивом красном диване и теперь давилась не только слезами, но и предложенной мною водой.
– Ничего не получается, – наконец произнесла она, когда хоть немного успокоилась, – я устала. Чиновники губернатории не помогают, никакая из поселковых служб не работает… а вчера чуть газ не взорвали, пожар рядом с газгольдером устроили.
Она всхлипывала, мне искренне стало её жалко – столько проблем свалилось на неё в таком юном возрасте. Я подсел к ней на диванчик и обнял за плечи.
– Майка, научись перепоручать дела надежным людям, – я попытался её успокоить, – это вопрос доверия, а не результата. Многие сделают работу лучше тебя, если ты снова научишься верить людям.
– Кому я могу доверять? – всхлипнула она. – Вон даже в секретной службе предатели!
– Что тебе нужно сделать срочно? – переспросил её я. Мои питомцы тем временем тоже пробрались к ней в комнату, Яр пристроился у её ног, а Соня, полетав и не выбрав удобного места, села на спинку диванчика, поближе к кормилице.
– Больница нужна, чтобы жителей лечить, военные забрали своих лекарей на стены. А у нас эпидемия начинается, дети болеют…
– Поручи Веселой Даше! Она же лекарь, пусть и организует процесс.
– Хорошо, – юная распорядительница кивнула, – а как мне доделать эту инвентаризацию складов? И как понять, что нам нужно в первую очередь?
– Попроси помощи у Мота! У него большие склады, есть опыт, он хорошо организует работу, – посоветовал я.
– А можно ему доверять? – спросила Майка и серьезно так на меня посмотрела.
Я достал бумаги и показал ей наш договор.
– Теперь филиал Имперского банка принадлежит мне, а Мот – мой законный представитель. Он теперь один из нас. И, кстати, делать ему особо нечего, он картины рисует, на которых со мной в обнимку. Говорит, что друг до гроба…
– Такие друзья в гроб и сведут! – опять всхлипнула Майка.
– Не драматизируй, у него есть недостатки, но имущество он посчитает и будет с тобой честен.
– А вот что делать с зельями? У нас их очень мало, и варить мне их некогда, да и ингредиентов нет!
– К тебе должна прийти Киу, внучка алхимика, которого убили бандиты. У неё много трав, но она не знает рецептов. Помоги ей и дай прочитать алхимическую книгу…
– А ты ей доверяешь? – спросила наследница престола с нажимом.
– Нет, пока нет, – я покачал головой, – но ей некуда идти, если мы станем для неё семьей, то она будет нам верна. Ей нечего есть, она мало что умеет. Нужно просто помочь, даже если она нам и не пригодится как алхимик.
– Хорошо! Я помогу и узнаю, что она может, – Майка почти успокоилась и уже рассуждала спокойно. – А как заставить чиновников исполнять свои обязанности? Младший сын Герцога Мирского и его люди заняты охраной стены. Чиновники Норсов отказываются работать, потому что мы тут нелегитимная власть. Но кто-то же должен заниматься водой, дровами, школой, да еще уйма чем?!!
– Поручи Марату навести порядок! – я сжал кулак, показывая, что он должен сделать. – Он страж, назначенный Норсами, друг Джорджа. Это все знают. Тех, кто откажется, пусть Марат выпорет за саботаж…
– Прямо выпороть? – глаза у рирской принцессы округлились от ужаса.
– Ну да, саботаж – это серьезное преступление во всех мирах. Сошлитесь на мой приказ, я с Норсами это потом улажу. Да и весь поселок знает, что я жених Аделаиды…
