Ознакомительная версия.
— Оттягиваешь момент триумфа?
Эмир бы вздрогнул, услышь он голос внезапно, обязательно бы вздрогнул, несмотря на выдержку и знаменитое хладнокровие, но, к счастью, Саид услышал лёгкие шаги и успел подготовиться.
Поэтому не вздрогнул, а усмехнулся. Не оборачиваясь.
— Ты исполнил свою мечту. — Женщина встала рядом и тоже посмотрела на город.
— Это не мечта, а просто цель. — Он кашлянул и повторил: — Стратегическая цель.
— О чём же ты мечтаешь?
— Не важно.
Она не видела выражения лица эмира и поэтому отреагировала спокойно:
— Как скажешь. — И застегнула элегантный жакет — на скалу налетел зябкий ветер.
И улыбнулась. Небрежно. Красиво.
Саид ни за что не обратился бы к её помощи, если бы мог взять город своими силами, но — увы. Эмир просчитал все возможные варианты военной операции, однако Дальнеград был слишком хорошо укреплён, гарнизон состоял из запредельно мотивированных солдат, которых натаскивали спецы с далёкого Русского Севера, и в штабе эмира посчитали, что потери будут неприемлемыми. Саид не захотел гробить треть армии на один, пусть и стратегически важный город, поскольку с юга его подпирали весьма не дружественные падальщики хана Мишико. Однако Дальнеград был нужен, и Саид нанял специалиста. Заплатил огромные деньги, сам выбрал вирус…
Организовал управляемую эпидемию. Так она её назвала: управляемая эпидемия.
Неделя инкубационного периода, затем активная фаза — три дня. Затем вирус погибает, но люди продолжают умирать — они слишком слабы, чтобы противостоять запущенному механизму разрушения. Десять дней, и город оказывается в руках армии эмира Саида…
Так обещала Лаура. И не обманула.
Информация об эпидемии, которую распространили его же люди, позволила эмиру войти на чужую территорию, выставить кордоны и безнаказанно истреблять всех, кто пытался покинуть Дальнеград. И теперь, спустя десять дней, Саид пришёл, чтобы взять обезлюдевший город.
Но не мог смотреть на присланное разведчиками видео.
Нет, мог, конечно, смотрел и даже отпустил пару шуток, тут же подхваченных подчинёнными, но внутри у него всё сжималось.
Наверное, не до конца умершая душа.
— Мои люди боятся идти туда, — пробурчал он, по-прежнему не обращая внимания на зябкий ветер.
— И совершенно напрасно, — усмехнулась она, мельком взглянув на изящные наручные часики. Золотые. Превосходно гармонирующие с её сегодняшним ювелирным комплектом.
Все те дни, что она провела с эмиром, Лаура выглядела и одевалась так, словно не было никакого Времени Света, а вокруг расстилался не Зандр, а Лазурный берег в самом своём расцвете. Она могла себе позволить быть роскошной и позволяла: пила старое вино, а не бухло, что гнали сейчас, пользовалась косметикой и каждый день принимала ванну. Её костюмы поражали, и многие из них были пошиты после Времени Света — у Лауры был собственный кутюрье.
— Почему напрасно?
— Потому что я сказала — вирус погибнет.
— Он погиб?
— Да. Так он сконструирован.
— Ваши слова моих людей не убедят.
— А вас? — мягко осведомилась женщина.
— В смысле?
Он не удержался — повернул голову и наткнулся на спокойный, чуть насмешливый взгляд чарующих ореховых глаз.
— Вы мне верите?
Небрежная улыбка.
Такая красивая и такая омерзительная… Сейчас омерзительная. Сейчас ему вдруг захотелось убить её за эту улыбку, но… Саид умел справляться с гневом и понял, что предлагает Лаура: если он согласится, его авторитет поднимется до небес.
— Первым войти в город?
— Вместе: вы и я. — Улыбка стала чуть шире. А в глазах мелькнула сумасшедшая искорка: женщину завела идея. — Рискнём?
— Там остались люди?
Не хватало ещё попасть под пулемётную очередь. Или гранатомётный выстрел. Саид был воином, но не любил напрасный риск.
— Заключая контракт, вы потребовали обеспечить стопроцентную зачистку. Я обеспечила.
Убила всех.
Он снова посмотрел на город и — впервые за весь день — улыбнулся по-настоящему, от души:
— Едем!
Но отправиться вдвоём не получилось: как ни странно, комендантский взвод эмира, его личные телохранители, все до одного вызвались сопровождать повелителя в город. И так же, как Саид и Лаура — без защитных костюмов, в обыкновенной боевой сбруе. Нервничали, по лицам было видно, что нервничают, дёргаются, но дело своё делали чётко: окружили важных персон живым щитом, устроили внешнее оцепление, в общем — по всем правилам.
И ничем, ни жестом, ни взглядом, не показывали, что их раздражает медленно бредущая по улицам парочка.
Саид, говоря откровенно, тоже ограничился бы торопливым проходом по нескольким кварталам, но не мог потерять лицо в присутствии женщины, а Лаура… Лаура устроила самый настоящий отчёт, подробно показывая эмиру результат действия вируса. Она не издевалась над жертвами, не глумилась, не фотографировалась с ними, но гордилась проделанной работой и не гнушалась лично переворачивать мёртвых, демонстрируя отпадающие конечности и жуткие язвы на холодных телах. А Саид смотрел. И думал, что единственная защита, которую сейчас позволила себе красивая безжалостная тварь с ореховыми глазами — тонкие медицинские перчатки. И всё. И больше ничего не надо, потому что вирус погиб. Потому что он был так сконструирован. Красивой безжалостной тварью с ореховыми глазами.
— Почему тебя никто не убил? — спросил он вдруг.
И Лаура его поняла.
Оставила очередное тело — отпустила, вернув его в пыль улицы, — перешагнула, приблизившись к эмиру, снова улыбнулась и ответила:
— Почему ты думаешь, что ничем не заражён?
И отвернулась, потому что в глазах Саида появился страх, видеть который она не имела права. Она знала, что страх есть, но не должна была его видеть: взбесившись, эмир мог броситься на неё, не задумываясь о последствиях.
— Я заражён?
— Я уезжаю сегодня. А Дальнеград теперь твой…
Она не обернулась, но он знал, что она улыбается.
Смотрит на усеянные трупами улицы и улыбается.
И ещё эмир знал, что боится её, ослепительно красивую женщину с чудными ореховыми глазами.
* * *
«Кто-то и где-то сказал, что быть человеком — это верить в невозможное и не замечать очевидное.
Именно так.
Я не помню, каким образом это утверждение поселилось в моей голове, но поселилось оно давно, и я тысячи раз убеждался в его истинности. Любой человек, даже умный и прагматичный, в какой-то момент начинает верить в чудо. Или в Бога…
Нет! В Бога верить сложно, потому что к Нему нужно идти. Нужно что-то доказывать Ему и себе, а это трудно. Это требует действий. Поэтому все верят в чудо, и не важно, какую конкретно форму конкретное чудо примет для конкретного человека: главное, чтобы оно случилось внезапно, без усилий и сразу „сделалось хорошо“.
Раньше, до Времени Света, они верили в лотерею, в то, что им приснится место закопанного клада, или мелодия, которая станет всемирным хитом, или…
Вы тоже заметили, что почти всегда чудо имеет материальное наполнение? Не в ста процентах случаев, но часто. Очень часто. Народ в большинстве своём требует чуда денежного, способного раз и навсегда решить финансовые проблемы конкретного индивидуума. На втором месте — внезапное исцеление. На третьем… Я не помню, что на третьем, но это не важно. Важно, что чаще всего люди хотят чуда для себя. Если чудо случится у соседа — оно ненастоящее.
Неправильное.
Время Света существенно снизило запросы, но увеличило число верующих… Нет! Не так. Количество верующих тоже уменьшилось, но теперь верить стали все, не откладывая на потом. И верить начали с остервенением, потому что время, которое раньше убегало, теперь растворялось на глазах, и не дожить до утра стало гораздо проще, чем дожить.
Теперь верили в то, что кислотный дождь не отравит тебя окончательно; что найдётся склад с консервами и еды хватит до конца жизни; что Зандр смилостивится и конец жизни будет отодвинут подальше… Да, после Времени Света появились верующие в Зандр.
Мы ведь говорим о людях…
Они верят в Зандр, но отказываются замечать то, что находится под самым носом».
(Аудиофайл 2–3498–723–45897 статус: несущественный стереть: да/нет) * * *
— Анализатор запахов перегорел?
— Думаю, да, — подтвердила Двузубая Мэри. — Или он, или только схема.
— Лучше схема, — вздохнул Сивый. — Анализаторов в сборе у меня сейчас нет.
— Когда будут?
— Только если в бронекараване привезут.
— То есть через неделю?
— Не раньше.
— Сойдёт. — Женщина привычно уселась в кресло и задрала майку, позволяя комбимастеру добраться до крышки блока управления. — Неделя у меня есть — подожду. А сейчас давай проверку.
Ознакомительная версия.
