— Еба-а-а-а... — Оглядываясь, пацан остановил взгляд на чём-то далёком и, перестав меня слушать, указал туда пальцем.
Глава 23. Дожить до полуночи
То, что увидел Андрей, хорошо выделялось на фоне белой стены соседнего здания. Даже при тусклом свете неполной луны с крыши можно было легко разглядеть уже знакомую процессию солдат улья, которые сообща волокли какие-то носилки. Туша, лежащая на них, была заметна гораздо хуже. Но даже так было видно, что она мало походила ту аморфную массу, которую задавил бронетранспортёр амазонок. Скорее, это была группа жор. Они плотно прижимались друг к дружке не только спинами, но и затылками. И, вроде бы, держались за руки. А вокруг них высились столбики, отдалённо напоминавшие те магнетроны, что я уже видел.
— Последнее предложение, автоном... Иди к нам, стань частью нас, обрети бессмертие. И сегодня больше никто не пострадает.
— Возьми это предложение. Сверни в трубочку. И засунь себе в задницу. Если она ещё у тебя есть...
— Это тот, о ком ты говорил? — Андрей проявил завидную прозорливость. И в тоже время смотрел на меня с плохо скрываемым удивлением. Вероятно, точно так же догадывался, с кем это я сейчас разговаривал.
— Так точно. — Я оглядел пространство вокруг носилок с главжорой. — Всё, кэп. Понеслась борозда по кочкам... Труби тревогу и собери всех в одном месте! Нужно распределить роли.
Пока командир самарцев побежал объявлять общий сбор, я ещё раз осмотрел двор. Через выход, который вёл на внутреннюю территорию жиркомбината, начали выходить заражённые. Один за другим. Десяток. Второй. Сотня... Поток не останавливался. Похоже, что преодолеть сопротивление мешков, наваленных перед выходом на крышу, они были не в состоянии. И теперь решили брать здание приступом снаружи. Вместе с новыми силами, приближавшимися к зданию со всех сторон. На сколько хватало взгляда и лунного освещения.
Судя по всему, что-то подобное можно было сейчас увидеть и с противоположной стороны. Я не стал терять время и присоединился к собранию.
Кучка детей сгрудилась возле той самой будки, перед которой высилась куча мешков с песком. Возле неё же лежали и раненые, с которыми возилась Алина и ещё несколько девчонок.
— Пацаны, экономьте патроны! В первую очередь нужно расстреливать самых больших тварей. В голову или горло. — Голос Андрея откровенно дрожал, хотя он старался говорить уверенно. — Те, у кого нет огнестрела — выковыривайте кирпичи из парапета. Разложите по всему периметру...
Его тревога, тем не менее, передавалась всем остальным. Темнота, утробное ворчание и хриплые хрюки, доносящиеся снизу, стоны раненых — всё это действовало на детей самым отвратительным образом. Некоторые малыши начали хныкать, испуганно уткнувшись в своих опекунов.
Прочистив пересохшее от волнения горло, Андрей хотел продолжить, но я остановил его, похлопав по плечу:
— Погоди, кэп. — Я старался говорить негромко, но уверенно. Прислушиваясь к моим словам, хнычущие малыши притихли. — Самарцы. Я вижу перед собой тех, кто смог пережить чудовищную зиму. Смог одолеть голод, глупость, наглость и звериную анархию. Тех, кто подарил нуждающимся жизнь и свободу. И не подчинился тем, кто хотел вас этого лишить. Тех, кто смог установить в городе власть жизни. Власть человека, а не зверя.
В паузе я присмотрелся к лицам детей. У некоторых пацанов на лицах появились тени лёгких улыбок. Кажется, они сейчас вспомнили какие-то боевые эпизоды из своего недавнего прошлого, которыми гордились. Некоторые взяли за руки своих девушек. А малыши вышли из-за защитных юбок и с интересом уставились на меня, ожидая продолжения.
— И сейчас там внизу очередной зверь хочет установить здесь свой порядок. Перекроить всё, чего вы достигли, на свой больной лад. Очередная жалкая побитая сука гавкает о том, что она здесь самая великая и ужасная...
— Ты сам-то себе веришь?
— Но на самом деле... Как и раньше... Вы снова имеете дело с трусливой мразью, которая хочет въехать в рай на чужом горбу. Хочет лишить вас всего, что вы добились кровью и потом. Хочет жить за ваш счёт. И знаете, как она хочет этого добиться?
Я снова сделал паузу. Улыбки на лицах пацанов сменились масками презрения и злобы.
— Страх. Этот ползучий кусок дерьма думает, что может вас напугать. Думает, что может заставить вас забиться под одеяло. Заставить отказаться от всякого сопротивления, отвернуться друг от друга и убежать. И тогда его тупое воинство сможет стать сильнее вас.
— Мы уже сильнее вас всех... Какой же ты глупец...
— Но эта тварь уже забыла, что такое быть человеком. Быть свободным от страха и сомнений. Знать, что ты стоишь за правое дело. Рядом с другом. — Я покосился на девчонок, прижавшихся к своим кавалерам, и Алину, которая слушала меня, раскрыв рот. — Рядом с родной душой. Рядом с тем, что вы создали вместе. И никому не позволите это разрушить. А уже скоро с вами рядом встанут новые товарищи...
— Они не успеют...
— И тогда эта вонючая тварь забьётся обратно под то помойное ведро, из-под которого выползла. Так что вперёд! Мочи козлов!!!
— ДА-А-А-А-А!!!
Быстро распределив роли между своими подручными, Андрей привёл в движение всех, кто мог передвигаться самостоятельно.
Часть пацанов с оружием распределилась по периметру и, присев за парапетом, начала искать цели. Остальные побежали к углам крыши и поволокли оттуда тяжёлые мешки, укладывая их один за другим у самого края.
Там, где между стрелками было свободное пространство, девчонки и малыши приступили к расшатыванию и выковыриванию старых кирпичей из рассохшейся кладки, складывая их поблизости в аккуратные горки.
— У меня ещё вот тут полный магазин. Четыре патрона. — Алина достала из-за спины свой карабин. У тебя же все кончились, да?
— Да, давай, пригодится. — Я принял лёгкое оружие из её рук. Скользящий затвор охотничьего «горностая» двигался достаточно свободно — дослав патрон, я закинул оружие за спину. — Пойдём, поможем пехоте.
Зазвучали первые редкие выстрелы — со стороны фасада.
— Эй-эй! Подпустите сначала поближе! — Я встал рядом со стрелками и увидел, что они пытаются попасть по прыгунам, которые двигались по улице с севера. Закопчённая и опалённая одежда. Те самые, что прижимали нас в магазине. Следом за ними угадывались причудливые силуэты многоруких «валиков».
— Поберегись... — Легонько отодвинув в сторону пацана лет десяти, который никак не мог вытащить очередной кирпич из кладки, я воткнул в щель ствол «Винчестера» и, после пары ударов сапогом, расколол этим рычагом щербатую стенку. — Теперь раскладывай.
— Спасибо, Чёрный Жора...
— О... Страна знает своих героев...
— Там сзади какие-то новые ползут... — Алина подёргала меня за рукав, увлекая к противоположному краю крыши. — Никогда таких не видела.
Поспешив вместе с ней в указанном направлении, я увидел этих тварей, неспешно вышагивающих к углам здания жиркомбината в свете неполной луны. Торсы и головы мутантов напоминали уже знакомых солдат — мощная грудь и плечи, короткая шея, низкие лбы и безносые лица. И передвигались эти твари тоже при помощи всех конечностей. Руки были такие же длинные — выгнув локти вверх, существо словно припало к земле. А вот ноги были совсем не такие короткие и толстые, как у прыгунов. Гораздо длиннее. И выгнуты коленями вверх и слегка назад, словно у насекомых или пауков. Пожалуй, именно с пауками можно было бы спутать этих уродов, если бы конечностей было восемь, а не четыре.
— По этим тоже в первую очередь стрелять? — Уточнил у меня паренёк, сидящий рядом.
— Так точно, боец... Только подпусти поближе, чтоб наверняка... — Отбежав к одному из угловых постов, я достал карабин и прицелился, установив его на парапет.
Выстрел. Тварь дёрнулась от попадания в корпус. Но продолжила невозмутимо ползти вперёд. И, пока я досылал патрон, а стрелок рядом со мной тоже пару раз промахнулся, она успела достигнуть угла корпуса.
