— Мля… — Сухой нервно тискал цевьё автомата и с трудом отвернулся от спутника. Чуть не рыча он добавил. — Старый полегче на поворотах. По жизни просто грохнул бы тебя и всё. Почему так не делаю сейчас, я вам говорил. Мля мужики, я пытаюсь приспособиться к этому дерьму, не заставляйте меня срываться и валить вас нахрен. Одному приспосабливаться очень не просто.
Старый поспешно извинился. Пообещал больше так не делать и с большим уважением отозвался о попытках Сухого начать новую жизнь.
— Хер бы я её начал по своей воле. — Буркнул в тот момент Сухой и Старый сбился с речи. Потерял нить собственных слов и счёл за лучшее промолчать. Да только Сухой потребовал объяснений.
— Ну как, почему нельзя медведя валить? — Осторожно улыбнулся Старый. Сухой как был равномерно серо-красный, да злобно щурился, так таким и остался. Старый продолжил. Показал пальцем на свой автомат, висевший на плече. — С этим? Сухой ты видел какой он размером?
— Угу, слоняра мля, ещё бивни, да побрить, в натуре слон.
— Ну вот. — Старый поправил цевьё автомата, огляделся. Что-то заприметив указал рукой. — Если что, мы все лезем вот на такие деревья, туда, где ветки потоньше. Медведи умеют лазать по деревьям. Без балды, я такую хрень видел пару не раз. За мёдом лазают хлеще скалолазов. Но верхние ветки его не выдержат, он просто упадёт вниз. Порычит с час да свалит…
— Нет, Старый, какого хрена в него стрелять нельзя?
— Ну как какого. — Старый вновь замучено улыбнулся. — Я слышал рассказы охотников. И нихера не байки, реальные вещи. Было дело обычный бурый медведь с пулей в сердце, мужика задрал. А потом рванул в лес. Его только через полкилометра нашли мёртвого. А ты прикинь бурый и этот монстрила: он же крупнее самого здорового гризли! Мы только разозлим его, так, что он будет гнать нас, пока не убьёт или не истечёт кровью. А медведь может умирать очень долго.
Сухой и Кон переглянулись, недоверчиво, но перечить не стали. Проверять правдивость слов Старого на себе, у них желания не наблюдалось. В общем, действовать решили так, как и говорил Старый. Но им повезло, как везло всю дорогу. Да, именно везло, и из всех троих понимал это только Сухой. Он до сих пор поражался, как они умудрились выжить, особенно если вспомнить его собственный весьма идиотский поступок. Первая ночь в Дыре, чаяниями Сухого, едва не стоила жизни всем. Он слишком легкомысленно отнёсся к тому, что слышал об этой стороне и вот результат — едва не погиб в зубах какой-то пушистой твари. О смерти товарищей по приговору, он не особенно сожалел. Да если честно, ему вообще плевать на них. Бесил и угнетал факт, что он сам едва не погиб. Плюс, даже можно сказать бонус, он едва не потерял всех своих «быков». А на тот момент, его собственное выживание, от их наличия зависело сильно. Сейчас ситуация изменилась, «быки» превратились в равных партнёров, но зависимость его собственного выживания от выживания этих двоих, значительно выросла. Не зря всё-таки, в доисторическую эпоху люди объединялись в племена и вовсе не для того, что бы отбиваться от себе подобных. Просто человек не приспособлен для жизни с природой тет-а-тет — ласты он склеит в такой ситуации. Выжить можно только группой и чем больше группа, тем больше шансов на выживание.
Цветочная поляна оказалась пуста. Никто не помешал им снова войти в этот маленький рай. Дело ведь не только в красоте этого места. Едва они ступили на цветочный ковёр, как головы закружились, а спустя мгновение разум заработал чисто, спокойно и с неимоверной отдачей. Сухой вновь без особых усилий, бросив всего один взгляд под ноги, сумел посчитать количество бутонов. Один взгляд, одно мгновение и он точно знал их число. Даже сколько листиков на каждом в отдельности и на всех вместе. А кроме того, разум наполнился таким покоем, что ни одной наркоте подобный эффект и не снился. Без преувеличений, все трое, находясь среди этих цветов, ощущали себя полностью счастливыми. Мысли о будущем больше не тяготили. Наоборот, стоило об этом подумать, как Сухой изумлённо ругнулся неприличным словом. Секунду назад попытки придумать что делать дальше, можно было охарактеризовать парой слов — хоть в гроб ложись, а теперь он точно знал как поступить и что сделать, что бы не просто выжить, а ещё и нормально обитать в этом мире.
— И не в падлу тебе Сухой? — Сам себя спросил вор, любуясь очаровательной полянкой. И сам же себе ответил, с улыбкой на губах. — Нихрена брателло. В детстве было дело я мечтал стать фермером — так какого хрена? Вот и стану!
И впервые за много-много лет он не устыдился своей детской грёзы.
Странно, он лет двадцать считал эту грёзу, глупостью такой, что никому и никогда о ней не рассказывал — стыдно было признаться, что когда мальчик Вова мечтал стать космонавтом, а девочка Лера доктором, будущий уголовник Сухой, грезил о ферме с сотней лошадок…, среди цветов, детская грёза, не казалась глупой. Наоборот, он похвалил себя за такую мечту и за то, что когда-то много читал о земледелии. Тут кстати, разум Сухого отметил одну крайне любопытную деталь — он понятия не имел, что запомнил хоть строчку из того чтива. Но вот сейчас, вдруг осознал, что прекрасно помнит всё прочитанное, информация по-прежнему в разуме, просто она так глубоко, что обычно недоступна. Но теперь он сможет вспомнить нужное в любой момент. Аромат этих цветов, позволял мозгу работать на пределе своих возможность с максимальной эффективностью и эта память, больше не исчезнет, доступ к ней останется открытым.
Что творилось в душах и разумах его друзей? Сухой не знал, но он видел, как они реагировали. Кон сдержан и собран, с мрачной решимостью смотрит куда-то в пустоту. Кажется, он временно потерял контакт с реальностью. Старый сидит среди цветов и тихонько всхлипывая плачет — что-то из его памяти, сейчас вышло на поверхность, что-то такое, что осталось тяжким грузом за спиной.
— Мужики. — Они не отозвались, и пришлось трижды позвать, прежде чем головы меченных повернулись к своему лидеру. — Смотрите. — Он указал рукой на тот край поляны, где вчера валялся мишка. Кон и Старый увидели и так же быстро, как и Сухой всё поняли. — Собираем в ваши спальники, вы же их не резали, как солдаты советовали? Вот и хорошо. Берём полностью, стебель, корень, бутон. И в темпе, местечко приметное, как бы ещё кого не принесло.
Вооружившись ножами, они аккуратно подкапывали и выдёргивали небесно-голубые цветы, на тонкой ножке, с бутонами, немного напоминавшими розу. По началу брали только эти цветы из всего их множества. Там где валялся медведь, все кроме небесно-голубых цветов, оказались затоптаны или выворочены когтями. Король сибирского леса, аккуратно отнёсся только к этим псевдорозам. Из чего они и сделали свои выводы. Но…
— Что если целебный эффект цветов комплексный? Ну, от всех сразу, а не от одного? — Заметил Старый, когда первый спальник заполнили наполовину.
— Вполне может быть. — Прекратив выкапывать цветочные кусты, ответил ему Кон.
— Херово. — Сухой прикинул такую возможность. Разум мгновенно отозвался, даже напрягаться не пришлось. Он пришёл к выводу, что сие возможно с вероятностью процентов в шестьдесят. — По нескольку всех видов соберём. Синих по-моему и так до чёрта уже и…, - Сухой огляделся и сердце отчего-то больно кольнуло — он ощутил себя виноватым перед эти маленьким цветочным заповедником. — Мужики, срезаем аккуратнее и в разных местах. Пусть остаётся эта полянка. Может когда-нибудь пригодится снова.
Когда закончили, набив цветами оба спальника, солнце уже подбиралось к горизонту.
Эту ночь так же провели в пещерке. И в этот раз, она прошла даже лучше чем в прошлый, несмотря на то, что всех троих тянуло открыть спальники и вновь надышаться ароматами целебных цветов. Увы, стимулирующий эффект создаваемый цветочным ароматом пропадал почти сразу после того, как исчезал сам аромат. Не легко было бороться с желанием вновь испытать те же самые чувства. Но все трое успешно справлялись. Если наркотики той стороны, вызывали пагубные зависимости, разрушая разум и тело, взамен давая лишь кратковременную иллюзию счастья, то цветочный дух этой стороны, оказывал похожий эффект лишь в плане эйфории. Тело и разум, этот дух исцелял и укреплял, в отличие от знакомых Старому и Сухому героина, какоина и «синего дождя» (новейший препарат, заметно превосходящий героин по всем показателям, включая продолжительность жизни наркоманов и приемлемость розничной цены). На «дожде» деньги с нариков можно было иметь гораздо дольше — привыкаемость мгновенная, урон здоровью минимален, смертельный исход с передозировки большая редкость.
Всю ночь Сухой размышлял об этих цветах. Всю ту часть ночи, в которую следил за костром. А во сне он увидел себя, дома. Точнее в одном из своих домов. Странно, но все эти дома, всегда оставались чужими. Вроде его эти дома, мебель, эти чёртовы стены, а всё равно, чужие, пустые…, может потому что у него не было семьи. Стены ведь пусты, когда ты один, когда они хранят память лишь об одном человеке. Что бы дом избавился от пустоты, в нём должен звучать женских смех, голоса детишек — непременно счастливые голоса и счастливый смех. И пустота, таящаяся в стенах, будет заполняться чистой, светлой памятью. Дом станет живым, излучающим тепло — такого дома, у него никогда не было, лишь в детстве, таком далёком, что оно казалось нереальным сном. А может не в этом дело, не в прошедших годах. Может, детство кажется ему таким, потому что кончилось очень быстро, и Сухой остался один на один с миром овец и волков, только не в загоне, а в тёмном жестоком лесу улиц, оставила его судьба…, во сне он получил известие о появлении этих цветов в городке. В том же сне он позвонил в Цин и генералом, управлявшим сим заведением, почему-то оказался Крупье — хороший знакомый и партнёр по некоторым делам. Они встретились и обсудили, как можно приспособить в дело этот удивительный дар природы той стороны. И вопрос о лечебных свойствах ароматных цветов не поднимался вовсе. Они обсуждали применение и сферы распространения новой группы наркотиков и прикидывали вероятные прибыли.
