Он появился, когда солнце уже начало клониться к закату, и стража посматривала то на небо, то на чиновника. Мол, не пора ли заканчивать с пропуском в город…
В руках у Солрса был объемный мешок, который тот нес через плечо. Подойдя к чиновнику, он шепнул ему что-то на ухо, продемонстрировал содержимое мешка и что-то шепнул опять. Чиновник тихо захихикал, затем махнул рукой, соглашаясь. Солрс достал монету, которая тут же незаметно перетекла блюстителю закона в ладонь.
Здоровяк прибавил шагу и уже через пару минуту свернул с дороги.
Марк подозвал его свистом, обозначив место, где они затаились.
— Вот, — положил он к ногам Гунта мешок. — Самое лучшее, что сумел найти. Обошел три лавки и только в одной мне попалась подходящая одежда такого размера и надлежащего качества. Шкура монга отменной выделки! Прямо как у тебя, Марк!
Посматривая за тем, как Гунт скидывает доспех и напяливает на себя кожаные штаны, здоровяк продолжал:
— Я снял нам на эту ночь три комнаты в таверне «У Толстяка Мрю». Еда там более-менее приличная, и нет в комнатах разной мелкой живности как у Пьяного Боша.
— А что в «Утренней Росе»? — спросил Марк, помогая Гунту застегнуть пояс.
— В «Утренней Росе» всё занято, и свободные места появятся только завтра с утра. Надо туда наведаться пораньше и заказать комнаты на всех.
Марк кивнул и объяснил Гунту:
— Лучшая гостиница не только в этом городе, но и в ближайшей округе. Надо обязательно поселиться там. Девочки будут рады.
— Какие? — уточнил Солрс.
— Наши девушки. Ника и Кора. Там в каждой комнате стоит медная ванна, и греют воду.
Солрс ухмыльнулся и окинул оценивающим взглядом предводителя. Затем снял свой головной убор и протянул ему.
— Так будет лучше.
Обратившись к Марку, добавил:
— Нужная нам контора начинает работать с девяти, так что успеем выспаться и даже позавтракать.
— Всё, пошли! — сказал Гунт, поспешно запихивая доспех в мешок. — Солрс, ты молодец, точно угадал с размером.
— Да что там угадывать⁈ На себя брал.
* * *
С проходом через заставу проблем не возникло.
Солрса там встретили как старого знакомого и даже не стали смотреть на жетон, который сами же и выдали ему несколько часов назад.
Чиновник окинул заинтересованным взглядом сначала Марка, потом Гунта и, приняв плату за проход в город, выдал им соответствующие продолговатые пластины, где были указанны их имена и время первого захода в город.
За городской стеной и крепкими железными воротами раскинулся сравнительно небольшой городок с интересной и самобытной архитектурой.
Пройдя под надвратной аркой, путники попали на небольшую вымощенную булыжником площадь с несколькими одинаковыми зданиями по ее краям. По всей видимости, эти здания принадлежали местному магистрату, и в них располагались разные конторы для оформления необходимых бумаг.
От площади лучами расходились узкие улочки, заставленные по обеим сторонам двух и трехэтажными домами.
У всех домов первые этажи были сложены из неплохо отесанного камня, а то что выше — из прочных на вид и хорошо подогнанных друг к другу бревен.
Разноцветные фасады везде украшали белые вертикальные рейки, прибитые к стенам с промежутками в пару десятков сантиметров. По рейкам вились красивые цветы, и смотрелось всё это довольно празднично. На одном доме белые цветы, на другом красные, на третьем желтые или еще какие…
Создавалось впечатление, что здесь живет веселый и беззаботный народ.
Марк и Солрс, пройдя через ворота, тут же свернули на одну из улочек и уверенно зашагали по мощенной булыжником мостовой. Гунт глянул через плечо на лениво посматривающих на них охранников, сидевших у стены, и поспешил вслед за друзьями.
Таверна, принадлежавшая толстяку Мрю, представляла собой двухэтажное здание с обширной деревянной пристройкой сбоку. Наличие этой пристройки, да еще и вывески с изображением веселого толстяка, отличало это строение от любого другого на этой улице.
На первом этаже заведения располагалась харчевня. Внутри помещения с десяток различной длины столов, в конце зала деревянная стойка, украшенная искусной резьбой, и лестница, ведущая на второй этаж. Там располагались жилые комнаты для постояльцев.
Время близилось к закату и местный народ стал подтягиваться в харчевню, чтобы опрокинуть перед сном одну-две кружки пенного патака. Поэтому-то на вошедшую колоритную троицу почти никто так и не обратил внимания.
За стойкой суетился невысокий лысый толстячок, беззлобно поругивающий нерасторопных служанок. Увидев вошедшего Солрса, он приветственно махнул ему рукой, улыбнулся, поспешно вытер ладони о видавшую виды тряпку и, раскинув руки в стороны, поспешил к новым гостям.
Его глаза при виде здоровяка светились неподдельной радостью и счастьем.
— Солрс, дружище, как же я рад тебя видеть снова! Ты себе и представить не можешь, каким счастьем наполнилась мое сердце, когда мне сообщили, что ты забегал сюда, чтобы снять у меня комнаты!
— Приветствую и тебя, толстячок Мрю, — здоровяк в свою очередь раскинул свои лапищи и заграбастал хозяина таверны в охапку. — Сколько ж мы не виделись-то… а? Месяца три?
— Мы не виделись полгода, — попытался вырваться из железных объятий хозяин. — И ты исчез так внезапно, что даже не попрощался со старым другом. И кстати, за тобой остался…
— Об этом чуть позже! — перебил его Солрс — Не зря же я к тебе заглянул. И за какой же стол ты нас посадишь?
— Как за какой? — толстяку наконец-то удалось вывернуться из лапищ Солрса, и он, криво улыбаясь, продолжил: — Когда ты в этом городе, твой любимый столик всегда свободен.
— Отлично! — Солрс слегка хлопнул Мрю ладонью по лысине. — Мы голодны как звери, и ты, пожалуйста, поспеши, мой друг.
Здоровяк убрал с головы хозяина ладонь, и на его лысине остался лежать желтый кругляш полновесного грота.
Глаза Мрю поднялись к потолку, он ловко смахнул монету с головы и слегка прикусил ее. Его широкий рот растянулся в счастливой улыбке.
— Это тебе за комнаты, ужин и завтрак. Сдачу оставь себе, а за остальным подойдешь позже. И с едой поторопись, Мрю, я не шучу.
Толстяка после этих слов как ветром сдуло, и через мгновение его крики были слышны уже из кухни, что располагалась за стойкой в отдельном помещении.
Солрс усмехнулся и уверенно направился к столику у правой стены.
Круглый стол, три крепких стула. С этого места видно всё и всех, и даже суетящегося толстяка за стойкой.
Не успели путники усесться, как прибежала испуганная служанка и поставила на стол большой кувшин с пенным напитком и три глиняных кружки. Солрс придержал ее за руку.
— Свежий?
— Только утром сварили! — часто закивала она. — Патак отменный, спросите у дядюшки Мрю, если мне не верите.
Здоровяк отпустил руку девушки, и та упорхнула, забыв разлить пенный напиток по кружкам.
— А тут чисто! — почти без акцента произнес Гунт, немало удивив этим своих спутников.
Марк подозревал, что Гунт и все остальные самостоятельно изучают современный тарсонианский, но он и представить себе не мог, что он продвинется в этом так далеко.
Как только вышли из джунглей, он попросил и Марка и Солрса говорить с ним только на современном тарсонианском. Гунт внимательно слушал их речь, пытаясь вникнуть в смысл, но отвечал всегда только на своем, объясняя это тем, что не может выговорить и слова. А тут выдал такое, что разом снимало многие проблемы при оформлении завтрашних документов.
Марк и Солрс голову сломали, пытаясь придумать объяснение чиновникам в конторе, почему глава Братства не понимает человеческий язык и изъясняется на каком-то непонятном.
— Я думал, будет много хуше, — добавил он, пробуя патак на вкус.
— Намного хуже, — тут же тихо поправил его Марк. — Надо говорить не хуше, а хуже.
Гунт на секунду прикрыл глаза, а затем согласно кивнул.
— Да, верно. Намного хуже.
