Ознакомительная версия.
— Господин командующий, сэр! — Тщедушный очкарик вне всякой субординации встрял в беседу высшего руководства. — Мы не можем начинать третью фазу! Накачка ведется слишком агрессивно! Столь мощное вмешательство в естественное состояние ионосферы планеты никогда ранее не проводилось, его последствия могут оказаться непредсказуемы!
Полковник криво усмехнулся. Похоже, болезнь майора Райли заразнее, чем он предполагал.
— Доктор Ван Литтен! — Он в два шага приблизился к очкарику и крепко взял его за локоть. — Вы нарушаете субординацию, а также приказ о проведении эксперимента, од которым вы, напоминаю, ставили свою подпись.
— К дьяволу подпись, полковник! — неожиданно дерзко огрызнулся тщедушный сморчок от науки. — Мы рискуем планетой! Сеть ХААРП пятый час проводит накачку огромной мощности! Инициация третьей фазы выведет наше воздействие на максимум! Никто не знает, чем всё это может закончиться!
— Я не претендую на ученую степень, доктор, — усмехнулся полковник, — но разве эксперименты не для того и существуют, чтобы выяснять неизвестное?
— Это вам не игрушки! — все сильнее распалялся Ван Литтен. — Вы забавляетесь с целой планетой, ни много ни мало! Это будет пострашнее ядерной бомбы!
— Джентльмены! — вмешался командующий. — Здесь не дискуссионный клуб! Были проделаны тысячи расчетов, составлены сотни прогнозов, и все они дали благоприятные результаты! Выясняйте свои научные позиции вне командного центра! — Он едва заметно кивнул полковнику и перевел взгляд на ученого: — Сегодняшний эксперимент играет решающую роль в судьбе планеты, это вы заметили верно, доктор. И он обошелся американским налогоплательщикам в миллиарды долларов! Сорвать его в угоду популизму и мелким разногласиям — преступление не только перед Соединенными Штатами, но и перед самой демократией, торжество которой во всем мире мы с вами сегодня приближаем! А сейчас прошу меня извинить, я должен командовать экспериментом.
Командующий потерял интерес к Ван Литтену и о чем-то тихо заговорил с начальником ЦКС ВВС США.
— Но, господин генерал, сэр! — растерянно возразил очкарик. — Вы не онимаете! Это…
— Это вы не понимаете, доктор! — перебил его полковник, подавая знак морпехам. — Никто не позволит вам ни саботировать, ни тем более сорвать величайший эксперимент в области военной науки. Увести!
Морпехи синхронным движением схватили ученого под руки и вынесли из зала, ловно тот был невесомой тряпичной куклой. Ван Литтен беспомощно бултыхался в их железной хватке, пытаясь что-то объяснять, но его никто не слушал. Вскоре стальные створы входных дверей сомкнулись за верещащим предостережения доктором, обрывая поток его слов.
— … Одиннадцать секунд! — Полковник прислушался к голосу диспетчера. — Десять! Девять!..
Он вернулся к своему креслу, но садиться не стал. Вместо этого полковник обвел пристальным взглядом сверкающее дисплеями и индикаторами помещение зала управления, заполненное операторами, научными специалистами, диспетчерами, экспертами и прочим личным составом, напряженно работающим во благо эксперимента. День сегодня действительно выдался непростой. Несмотря на все старания, без эксцессов не обошлось, зря командование не прислушалось к его рапортам с требованиями отстранить от участия в проекте майора Райли ещё два месяца назад. И хоть контроль над ситуацией полковник не утратил ни на секунду, расслабляться не стоило. Однако демарш доктора Ван Литтена никто не поддержал, и атмосфера вокруг хоть и оставалась напряженной, но при этом была весьма патриотичной. Если кто-то и проводил взглядом недовольного доктора наук, то это был осуждающий взгляд.
— …Два! Один! Запуск! — провозгласил диспетчер, и суета операторов за рабочими местами усилилась. Спустя секунду посыпались доклады.
— Выход на полную мощность! — сообщил кто-то из диспетчеров. — Успешно!
— Получаю данные с других объектов сети! — вторили ему из противоположной части зала. — Сеть работает синхронно! Отклонения в пределах допустимых значений!
— Спецспутники он-лайн! — заявил один из операторов. — Фиксирую зарождение антициклонов! Связь с метеостанциями! Успешно! Подтверждение получено!
— Плазмоиды над Московским регионом готовы к сбросу энергии! — выкрикнул кто-то из экспертов. — Сброс! «Дождевой эффект» состоялся! Мы сделали это!
— Получаю данные с орбиты! — тут же подхватил кто-то из диспетчеров. — Фиксирую возгорания лесных массивов в области цели! Переходим к следующей зоне!
— Отличная работа, джентльмены! — похвалил командующий, и полковник, наконец, позволил себе опуститься в кресло. Третья фаза началась успешно. Термин «дождевой эффект» на языке эксперимента означал успешное возникновение разрядов гигантских супермолний, что единовременно и одномоментно ударяют из ионосферы и мгновенно поджигают лесные массивы, вызывая пожары на значительной площади. Через несколько часов в целевых районах атмосферы сформируются мощные антициклоны, поползет вверх температура воздуха, дымом от горящих лесов затянет города, охваченные всплеском насилия, словом, враги получат хаос высшего качества. Конечно, пока это происходит только в крупных политических и промышленных центрах, но тут главное — начать. Ещё несколько уточняющих экспериментов, и от объединенной сети ХААРП не скроется ни один враг демократии, недаром совокупные возможности сети позволяют накрывать излучением едва ли не целые полушария планеты.
Командир БТР открыл крышку люка, и теплый майский ветер принес в душную стальную коробку бронетранспортера душистый запах леса. Наводчик-оператор сделал глубокий вдох и потянулся на сиденье, хрустя затекшими суставами.
— Сержант, сэр! — Престону опять не сиделось. — Как долго нам ещё находиться на одном месте, сэр? Мы уже шесть часов не двигаемся, и в эфире тишина. Вы уверены, что на базе всё в порядке?
— Абсолютно, рядовой! — загоготал сержант. — Если бы что-то пошло не так, ты бы это сразу понял! Два года назад от сильных перепадов температур у одной из излучающих антенн ослабла растяжка, и направление её воздействия, или как там правильно это называется, изменилось. Так на нас выпал дождь из дохлых птиц! Оказывается, где-то наверху как раз пролетала стая! Антенну отключили и выслали к ней ремонтников, так у них на джипе сгорел соленоид, пришлось пешком идти. Толстый Боб изрядно струхнул тогда, все боялся, что у него во рту расплавятся платиновые коронки!
— А такое возможно?! — удивился Престон, переводя недоуменный взгляд с сержанта на Фостера.
— Конечно нет, — лениво процедил наводчик. — Это дежурная хохма в ремонтном отделе. Толстого Боба вечно подначивают из-за его платиновых зубных протезов, мотивируя это тем, что, мол, недаром на нашу базу не берут гражданских ученых, если у них установлены кардиостимуляторы. У Боба мозгов не много, и он принимает за чистую монету страшную связь между кардиостимуляторами и зубными протезами. Так что сиди спокойно, рядовой, всё под контролем.
— И обед сухим пайком нам компенсируют начислением бонуса к зарплате, что лично меня вдохновляет! — снова заржал сержант. — А режим радиомолчания во время эксперимента — дело святое, таковы требования безопасности, чтобы не привлекать внимания станций радиоперехвата противника. Раз в полчаса проводится обмен докладами, этого вполне достаточно, чтобы спокойно дождаться смены. Тебе что, скучно, рядовой?
— Есть такое дело, сэр! — подтвердил Престон. — Засиделся без движения! Виноват, сэр!
— Привыкнешь, — ободрил его сержант. — Мы все тут поначалу зады себе отсиживали о сиденья, а потом — ничего, притерлись. Я разрешаю тебе открыть люк и осмотреть окрестности методом визуального наблюдения, рядовой, это позволит тебе немного размяться. БТР не покидать! Повертел головой из люка, и обратно за штурвал! Если начальство заметит, нам задницу надерут так, что мало не покажется!
— Я понял, сэр! — кивнул механик-водитель. — Я только вытянусь в полный рост и всё, сэр! Спасибо, сэр!
Он распахнул люк и встал на ноги, высовываясь наружу. Фостер негромко хмыкнул. Кто только догадался определить почти двухметрового Престона в механики-водители? Парень сидит, скрючившись в три погибели. Его место в охране командного центра, а не в утлом БТР. Если там, наверху, кто-то не зря получает зарплату, то надолго этот парень в их экипаже не задержится.
— Красота-то какая! — романтично протянул наполовину скрывшийся в люке Престон. — Никогда раньше мне не доводилось видеть такого!
— В ваших краях нет леса, рядовой? — иронично усмехнулся сержант. — Ты что, из Техаса или из пустыни Мохаве, где никто не видел много больших деревьев в одном месте?
— Я про северное сияние, сэр! — отрапортовал тот. — Я из Вирджинии, сэр! В наших краях его не бывает! Всегда мечтал посмотреть на это своими глазами!
Ознакомительная версия.
