Синелиус не ответил. Прикрыл глаза, задумался.
Послушник Шайтан. Они нашли его год назад, израненного, с сильным споровым голоданием. Брат Марс хотел было прирезать измученного свежака, но брат Корнелий не позволил, почувствовав в том крайне редкий и полезный Дар.
Свежака отпоили живцом и, завязав глаза, доставили в Крепость. После беседы с магистром Синелиусом выяснилось, что свежак им достался не простой, причём во всех смыслах этого слова. Однако тот, благоразумно не скрывая личных причин, выразил желание присоединиться к братству хотя бы на правах взаимовыгодного сотрудничества. Магистр Синелиус, одним из Даров которого был Дар ментата, никакого подвоха в предложении свежака не увидел. Было решено, что свежак для начала вступит в братство на правах послушника и свою полезность и верность докажет делом.
В то, что послушник, окрещённый Шайтаном, никогда не присоединится к вере братства, магистр был уверен. Однако ради Дара, которым тот обладал, можно было пойти и на уступки. К тому же, деваться этому послушнику всё равно было некуда — в рейдерских стабах его пристрелили бы ещё на пороге. И этот факт был прекрасной дополнительной стимуляцией его верности.
— Ты прав, брат Тиберий, — наконец, нарушил молчание Синелиус. — Пожалуй, пора. Позови послушника Шайтана.
* * *
ПВО отработало в третий раз, но так же безуспешно. Летающий элитник легко уходил от выпущенных по нему ракет, а потом атаковал их сам, выбрасывая из наросших на суставах крыльев мешков нечто вроде самовоспламеняющихся гранат. Несмотря на визуально невысокую скорость «снарядов», кидался ими птеродактиль очень даже метко, так что промазавшие ракеты взрывались одна за другой.
— Да что ж такое — ничем эту тварь не проймёшь! — сквозь зубы выругался Граф.
Шпилька, придя в себя после первоначального шока, внимательно наблюдала за птеродактилем и всё больше убеждалась в том, что нападать на стаб он не станет. По крайней мере — сегодня. Поведение элитника больше напоминало разведку с целью выявить огневые точки, оценить количество защитников да и просто запомнить расположение улиц и зданий.
Те, кто заведовал ПВО, похоже, тоже догадались об этом — нового залпа не последовало.
Птеродактиль, покружив ещё немного, снизился, облетел центр Саратова и, так и не напав, отправился восвояси.
— Вот же образина! — выдохнул бледный Полиграф. — И не напал вроде, но нервов потрепал так, что впору заикой стать.
— Он и не собирался нападать. Тут кое-что другое, — Шпилька коротко рассказала сенсу о своих наблюдениях.
Тот в ответ хмыкнул.
— Ну, знаешь… Элитники, конечно, умные гады, но чтоб вот прям до разведки додуматься. Только если…
Лицо Графа вытянулось. Сенс резко вскочил и бросился в здание администрации. Шпилька предпочла остаться рядом с «Тигром», справедливо рассчитывая, что спустя пару минут Граф вернётся. Так оно и случилось. Причём вернулся сенс не один, за ним, словно приклеенная, следовала Лайма.
— Я доложил Терминатору, — выдал сенс, садясь за руль бронеавтомобиля, и включил зажигание. — Он поднимает всех в рейд по окрестностям.
— Мы в деле? — уточнила Шпилька, и, запустив собаку в салон, плюхнулась на соседнее сиденье.
— А как же! Для охоты на погонщика в стабе слишком мало людей, так что на ноги подняты все, кроме гражданских и тех, кто на дежурстве.
Слишком человеческое поведение элиты юрского поведения и впрямь могло быть объяснено только наличием погонщика, засевшего где-то в окрестностях стаба. И позволить ему свободно разгуливать означало обречь стаб. Если погонщик достаточно прокачан, то может привести сюда не только элиту, но и целую орду, которую не сдержат даже усыпанные эфкой минные поля. А если у этого погонщика есть ещё хотя бы парочка таких вот птеродактилей, то тут уже и чудо не поможет.
В общем, погонщика надо во что бы то ни стало найти и ликвидировать, умение управлять заражёнными — слишком опасный Дар для того, чтоб оставлять его обладателя в живых.
Впрочем, в глубине души Шпилька радовалась тому, что не придётся весь день сидеть в четырёх стенах. В нынешней её ситуации, когда мысли постоянно возвращались к подставе, жертвой которой она стала, лучше всего было занять руки и мозги простым и привычным делом — то есть, охотой, — чтоб не грызть себя лишними страхами и домыслами.
Возле КПП, через который они всего-то пару часов назад въехали в Саратов, в салон «Тигра» подсел ещё один рейдер с крупнокалиберным пулемётом «Корд» и висящим за спиной коробом, из которого тянулась лента с патронами. На вопрос Шпильки, не слишком ли это для охоты на человека, рейдер усмехнулся и сообщил, что лучше изрешетить погонщика крупным калибром, чем облажаться с мелким.
Шпилька пожала плечами и отвернулась к лобовому стеклу.
— Я, кстати, Бдыщ, — представился рейдер. — Мы с тобой ни разу не встречались, но я тебя знаю. Ты Шпилька, да?
— По собаке определил? — скептически хмыкнула Шпилька.
— Не, — мотнул головой рейдер. — Ну, в смысле, и по ней тоже, но вообще просто лицо узнал. Я был одним из первых, кого в Саратов привезли. Свежак свежаком ещё. Ну и начали нас обучать всякому, а когда у нас не получалось что-нибудь, грозили, что вызовут тебя, и ты прям на нас будешь показывать, как живому топтуну споровый мешок каблуком от туфли вскрыть.
Шпилька досадливо поморщилась — вспоминать дурацкий эпизод, благодаря которому она получила своё погоняло, она не любила.
— А с Полиграфом мы знакомы, — не унимался рейдер. — Он часто у нас бывает.
Сенс обиженно засопел, а Шпилька мысленно пожелала Бдыщу удачи не быть застреленным своим же.
Добравшись до указателя, «Тигр» свернул направо и помчался в ту сторону, куда улетел птеродактиль. Уже метров через триста из жиденькой берёзовой рощи к бронеавтомобилю рванула парочка лотерейщиков. Граф наверняка срисовал их заранее, но предупреждать не стал. Шпилька, заметив заражённых, тоже не пошевелилась. Зато Бдыщ радостно заулюлюкал и выставил в окно ствол «Корда».
Надо отдать ему должное — патроны почём зря он тратить не стал, срезав заражённых двумя короткими очередями.
«Может, и будет с него толк», — подумала Шпилька.
— Так вам, твари! — заорал Бдыщ, высовываясь в окно чуть ли не по пояс. — Будете знать, как в наш Саратов соваться! Мы вас тут свинцом нашпигуем по самое то самое!
«Ан нет, всё-таки не будет», — с разочарованным вздохом констатировала Шпилька и спросила вслух, обращаясь к сенсу:
— Ну что?
— Ничего, — покачал головой Граф. — Как сквозь землю провалился.
До самого вечера они мотались вокруг стаба. Иногда из окрестных рощ на них вываливались то бегуны, то лотерейщики. Разок пожаловал кусач, возможно, тот же самый, что встретился им по дороге сюда — словив пару крупнокалиберных пуль, он так же развернулся и драпанул в обратную сторону. Преследовать его не стали.
Погонщика найти не удалось. Правда, один из экипажей вышедших на охоту машин доложил, что обнаружил следы мотоциклетных шин, но определить, куда отправился владелец байка, не удалось. Пришлось возвращаться ни с чем.
На ночь Терминатор выставил на стены двойные дозоры, а к КПП пригнал пятёрку танков Т-80. И по станции связи запросил подмогу из Энгельса.
Жнец, разумеется, не отказал, поэтому утром в Саратов въехала колонна, состоящая из трёх БРДМ-ок, десяти пулемётных пикапов и двух САУ. Вместе с техникой прибыли и люди во главе с Рубакой.
Выслушав доклад Терминатора, Рубака первым делом отправился к зданию администрации. Мрачных Шпильку и Графа он нашёл в столовой.
— Чего приуныли? — нарочито бодро пробасил он, без спроса присаживаясь за стол. — Рассказывайте, что за лысый орёл у вас тут завёлся.
Словно из ниоткуда появилась Офелия и поставила перед начальственным гостем сковороду жареной на сале картошки. Шпилька и Граф молча дождались, пока Рубака поест, и только после этого приступили к рассказу.
— Тот же самый, говоришь? — задумался Рубака, откинувшись на спинку жалобно скрипнувшего под его весом стула.
