Силы можно черпать в ненависти: к самому себе и всему остальному миру. А как иначе тащить ползком неподъемный груз? Граница периметра пройдена, если можно так назвать движение по–пластунски сквозь снег и «колючку». И кто только находит в этом романтику?! Тот, кто никогда не делал этого… Видимость сократилась до пяти метров, но дорожка была не шире двух. Алексей выдернул распорку из колючей проволоки, металл едва слышно зазвенел, ограда дрогнула. Увидят ли охранники? Звуки глохнут в этой белой мгле — не услышат точно. Надежно укрытые белой тканью и присыпанные снегом заряды взрывчатки остались в стороне от их пути. Алексей постарался замереть неподвижно, слившись с высоким сугробом у забора. Успеет ли снег прикрыть неумелые попытки замести следы? Он опустил голову, спрятав демаскирующее раскрасневшееся лицо. Как холодно! Почти нет воздуха, снег сырой и плотный, но даже туда проник слабый свет фонаря, шарившего по сторонам. Алексей не закрывал глаза, приготовившись в любой момент пустить в ход оружие, пистолет с глушителем был крепко зажат в правой руке, придется одним движением вскочить на ноги при малейших признаках опасности. Сюда не достает прожектор вышки, но охранник может крикнуть, позвать на помощь. Или он тут не один… Это уже хуже.
Хорошо, что у охраны нет инфракрасных приборов, — это Алексей знал точно, выяснил в процессе наблюдения. Один или двое сейчас проходят в метре от него, может ли человек без помощи технических средств обнаружить готового к нападению диверсанта? Не дышать! Напряженные мышцы расходуют кислород с бешеной скоростью, палец прилип к спусковому крючку. Не растает ли снег поверх комбинезона и маскировки? Не должен, по законам физики не должен: два слоя ткани, между ними термоизолирующий слой воздуха. Но по ощущениям — там под ними будто кипит металл, не просто тепло, улавливаемое ПНВ, а тысячи градусов боевой готовности, инстинкта самосохранения и ненависти!
Алексей больше не мог не дышать, ведь этот огонь без кислорода быстро погаснет… Луч исчез из поля зрения, но нужно было выждать время. Не слышно шагов на мягком снегу. Или сейчас ему в спину направлен ствол автомата и охрана обменивается знаками, как лучше обезвредить чужака, проникшего на территорию? Досчитать до двухсот. Холодно. Теперь снова стало холодно лицу и телу, укрытому снегом. Но за это время люди, проверяющие периметр, уйдут далеко, они никогда не ходят в обратном направлении, до сих пор этого не случалось. И можно будет пересечь дорожку. Продвинуться на два метра вглубь вражеской территории. Враг ли это? Но сейчас не друг, точно!
До утра с места не сойдешь, нужна надежная преграда между ним и вышками, а другого строения поблизости не наблюдалось. Метель шла на убыль, и это Алексею совсем не нравилось. Как и то, что придется больше суток сидеть здесь внутри, прикинувшись неодушевленным предметом! Погода дала возможность остаться незамеченным сейчас, но о будущем не позаботилась. Придется подумать самому, не надеясь на помощь с небес. Охрана прошла уже три круга, не замечая, что кучка снега приобрела какие‑то странные очертания. Алексей на протяжении двух часов пытался не слиться с внешней средой уж слишком убедительно — от неподвижности сильно замерз и с трудом преодолевал сонливость. Без отдыха он долго не протянет, к тому же небо начало светлеть, поздний зимний рассвет все же наступил. Охрана на вышках отложит в сторону тепловизор, выключит прожекторы. И на территории появятся люди… Они могут и не заглянуть в дальний угол между сараем и забором, но следовало избежать риска, да и стать этаким «подснежником» — весенним сюрпризом для местных жителей не очень‑то хотелось. Главный расстроится, наверное, — взрывчатка попадет в чужие руки.
Сарай был закрыт неудачным способом — на перекрученную в скобах толстую проволоку. Алексей долго смотрел на нее, размышляя, как бы восстановить ее прежнее положение изнутри. Вопрос жизни и смерти, но полезным мыслям это условие почему‑то не способствовало. Хотелось спать, и не только от холода, — он просто устал.
Концы проволоки были скручены довольно далеко от петель… И если не разматывать ее, а просто разрезать, можно, просунув руку изнутри между створками, повесить на место. И поскорее! Снегопад почти прекратился, а если у дверей останутся его следы, то эта рожденная в панике идея спасения бесполезна. Инструмент нашелся быстро, непослушные заледеневшие пальцы едва справлялись с ним. Внутри не стало теплее, но, забравшись на деревянный ящик с ледяного пола, умостившись на нем, можно было даже попробовать уснуть, не рискуя проснуться в следующей жизни сосулькой.
* * *
Стук привлек внимание, осторожно подойдя к двери, Алексей прислушался, звук повторился. Металлический предмет уже не раз задел хлипкое строение снаружи. Что бы это могло быть? Под ноги упало несколько крупинок льда. Как же он не догадался раньше? Метель совсем занесла территорию, и дорожки снова надо было чистить. Звук приближался, теперь он сможет разглядеть свою незнакомку как следует…
Алексей не боялся попасться девушке на глаза, лишь бы к сараю не приглядывалась. Стоя далеко от двери, не попадая в луч, проникавший снаружи, он оставался для нее всего лишь частью темноты, в крайнем случае, каким‑то неподвижным предметом. И хорошо было видно чуть порозовевшее от усердия и мороза лицо, несколько прядей русых волос, заслонивших окуляры. Они мешали и ему, и ей, но никак не желали возвращаться на место, как бы девушка ни встряхивала головой. Вдруг она резко обернулась, и Алексей сделал шаг назад, хотя в этом не было необходимости. Наоборот, лучше знать, что происходит. Он вернулся на место: ее движения стали чуть более неторопливыми, исчезла живость. Почему? Она чувствует его взгляд? Какая самонадеянность… Охранник топтался неподалеку, потом подошел ближе. Девушка положила лопату и отвернулась от сарая.
Невольный слушатель стоял рядом в темноте. Милые глупости в их разговоре рассмешили Алексея, но хорошее настроение быстро улетучилось. Девушка заигрывала вовсе не с ним, а просто наблюдать оказалось недостаточно. Грустно, ведь агентов ноль ноль семь без девушки не бывает! Но от одной он сбежал, а вторую оставил на снегу с ножом в груди. Похоже, в личной жизни наступила черная полоса. Да и беспокойство за кое‑как присобаченную к двери проволоку только усилилось. Пусть они уходят.
Парочка не догадывалась, что недвижимая черная тень за неплотно прикрытой дверью сарая держит их на прицеле. А этой тени уже порядком наскучило стрелять и прятать трупы. Пора заняться взрывателем. Алексей снял с фонаря затемняющий полупрозрачный пакет и аккуратно разложил на ящике провода и другие составные части. Тонкое стеклышко разбилось удачно, Алексей осторожно поместил лампу с патроном в приготовленную трубку и начал сыпать смесь по краю. Нить накала блеснула в луче фонарика и исчезла из виду. Разрыв! Обматеривший хрупкую конструкцию, вольфрам и Эдисона заодно с ними, неопытный подрывник вытряхнул из патрона мусор и достал вторую лампочку. Готовый к такому исходу дела, он запасся основательно, но запас все же не бесконечный. Надо быть аккуратнее.
Вторая попытка оказалась успешной: трубка со взрывателем утоплена в смеси. Предохранительные тумблеры оставались в выключенном положении. Теперь нужно попробовать связаться с Главным Привратником… И присоединить к электрической цепи последнее звено. Рация лежала перед ним, но Алексей почему‑то не мог взять ее в руки, будто она уже могла привести в действие бомбу.
Старик ответил не сразу, Алексей начал опасаться, что ненадежное устройство разрядится раньше времени.
— Юрий Борисович, я выполнил работу. Практически всё собрано и приведено в боевую готовность.
— Нет, Алексей, работа еще не выполнена… Утром я передам вам вторую рацию, вот тогда останется только кнопку нажать.
— Я понимаю. Больше не смогу выйти на связь. Поэтому слушаю ваши последние указания…
— Последние будут завтра. А сегодня постарайтесь, чтобы вас не обнаружили, — присутствие давно покойного Алексея на территории соседей приведет к таким последствиям, что можно и со взрывом бомбы сопоставить. — Установите заряды и уходите. Об остальном мы уже договорились.
— Тогда до скорой встречи, — Алексей выключил передатчик. Последние указания… Воистину последние. Шахматная фигура уже отдана противнику, принесена в жертву, чтобы можно было и дальше успешно вести игру.
Главный Привратник остановился на полпути, и охрана замерла, рассредоточившись вокруг. Он подозвал к себе троих, сделав знак остальным отойти подальше.
— Вы останетесь за оградой. И дождетесь того, с кем я сам переговорю недалеко от периметра, человек после этого пойдет в вашем направлении. Информацию, которую он передаст мне, не должен знать больше никто.
